меня дошло: он переживает, что из-за этих разногласий я могу снова сбежать. Это было неприятно, но мне было понятно его беспокойство, и поэтому ничего не оставалось, кроме как показать ему, что он ошибается.
Так я и сделала. Рядом с моим обручальным кольцом появилось еще одно, из белого золота. А на левой руке Роана появилось такое же, только более широкое.
Он не мог носить его на работе, но никогда не забывал надевать, когда мы куда-то выходили.
Несмотря на свои опасения, родители Роана присутствовали на свадьбе, хорошо провели время и даже должны были вернуться на Рождество. Так что у меня появился шанс показать им, что мы с Роаном не совершили ошибку, поженившись так быстро.
Что касается моей мамы и Фила, то они были в восторге от Роана. Мы купили им билеты, чтобы они прилетели на свадьбу, и они влюбились в Альнстер и моего мужа так же быстро, как и я. Они даже забронировали в соседнем Бамбурге домик для отдыха следующим летом на три недели. Мы говорили родителям, что они могут остановиться у нас, но, думаю, они не только хотели дать нам возможность уединиться, но и сами хотели иметь такую возможность. У меня было ощущение, что, с тех пор как мама в последний раз вернулась из реабилитационного центра, у них с Филом начался новый виток в отношениях. И это было здорово.
Грир, конечно же, родила – маленькую девочку, которую они с Андре назвали Эванджелиной. Я летала повидаться со своей тезкой за месяц до свадьбы. Она была невероятно милой, но очень много плакала. Несмотря на мои «преклонные» годы, мы с Роаном уже обсуждали вопрос детей. Мы решили попытаться завести ребенка, но не в ближайшие пару лет. Увидев, как малышка Эви все время плачет, я радовалась, что мы так решили, и восхищалась своей подругой. Мы были огорчены тем, что она не смогла прилететь на свадьбу, но мы с Роаном планировали поехать в Штаты в будущем году и навестить ее, а потом отправиться в Индиану, чтобы повидать маму и Фила. И чтобы Роан увидел, где я выросла.
Это место определенно отличалось от того, где вырос Роан.
Конечно же, я побывала в Альнстер-хаусе, в том огромном поместье, которое принадлежало моему мужу и его родителям и было названо в честь предка, который построил его еще в семнадцатом веке. На протяжении нескольких веков его достраивали и перестраивали, и благоговейный трепет, который я ощутила при виде здания снаружи, не шел ни в какое сравнением тем, что я почувствовала, увидев его внутреннее убранство.
Мраморные полы и лестница, огромные картины маслом, изящные скульптуры. Комнаты общего пользования были похожи на залы музея. Семейные комнаты располагались на втором этаже, и хотя там тоже были роскошные обюссонские гобелены и китайские шелковые обои, они были более удобными и уютными.
Мы устроили свадебный прием в поместье, воспользовавшись бальным залом.
Да, там был бальный зал.
Когда я в первый раз зашла в Альнстер-хаус, Роан с тревогой наблюдал за мной. Я могла лишь держать его за руку и ободряюще улыбаться. Этот особняк не был похож на Роана. Вот почему он жил в доме на ферме. Однако дом был его наследием, и, возможно, однажды нам придется переехать туда с детьми, но сейчас я получала огромное удовольствие от ремонта нашего уютного дома на ферме. Мне даже удалось убедить Роана нанять архитектора, чтобы сделать помещения более просторными и современными.
– Это “Don’t look back in anger”, – сказала я, устав слушать мелодию по кругу.
Мои друзья неуверенно на меня посмотрели.
Я фыркнула, подняв руку.
– Кто из нас единственный помнит 1996? Некоторые из нас, – я повернулась к Роану, – умели тогда ходить всего лишь – сколько? Два года?
Он ухмыльнулся.
– А другие, – я посмотрела на Каро, – были еще в подгузниках. А некоторые, – я показала на Лукаса и Виолу, – на тот момент еще не родились. Боже, почему мы с вами дружим? Вы заставляете меня чувствовать себя старой. Отметь “Don’t look back in anger”.
– Очень точные слова, – подметила Виола.
– Ха-ха, – я закатила глаза, а они усмехнулись.
– Не помню, чтобы ты переживала из-за своего возраста, – Каро задумчиво постучала пальцем по подбородку. – Думаю, что это замужество сделало тебя такой раздражительной.
Еще несколько недель назад эта шутка была бы неудачной, но сейчас Роан подмигнул мне и крепче прижал к себе.
– Не понимаю почему, – фыркнула Ви. – Только подумай, Эви. Когда тебе будет сорок, твой муж все еще будет горячим молодым мужчиной тридцати с небольшим лет. Ты – мой герой.
Роан усмехнулся.
– Ему повезло, что я люблю его, – я игриво почесала ему бороду. – Иначе я бы никогда не простила его за то, что он превратил меня в охотницу за молодыми парнями.
– О, ты не охотница, – сказал Лукас. – Для этого Роан должен быть не на десять, а на пятнадцать лет младше тебя.
– Он младше меня на шесть с половиной лет, – поправила его я.
Лукас насмешливо улыбнулся:
– Ой, правда? Извини, ошибся.
Они с Виолой прижались друг к другу, смеясь, а я смерила их насмешливым взглядом.
– Зачем вы приехали домой на Рождество? Чтобы помучить меня?
– Нет, мы дома, чтобы поучаствовать в мучительно неловком рождественском ужине с моей любящей мамой и отцом, который со мной не разговаривает, – губы Лукаса скривились в несчастной улыбке.
Ви накрыла его руку своей.
– Он хотя бы пускает тебя в дом.
– Ага, потому что мама настояла. Наконец-то.
Хотя я понимала, что для Виолы и Лукаса все закончилось хорошо, я не была уверена, закончится ли все так же для Лукаса и Уэста. Его отец не мог отпустить ситуацию, даже если это означало, что он может потерять своего младшего сына, и мне было его жаль. Жаль, что обида медленно, но верно разрушала его жизнь.
– Так, сдавайте ваши ответы, ребята, – сказала Милли, подходя к нашему столику с сияющей улыбкой.
Роан отдал ей ответы, а я бросила взгляд через плечо, чтобы убедиться, что с Шедоу все в порядке. Он растянулся перед горящим камином и лежал так с тех пор, как мы пришли сюда два часа назад.
– Может, стоит позвать его к нам поближе, – повернулась я к Роану. У Шедоу была привычка слишком долго лежать у огня.
– Ты знаешь, он переляжет сам, когда ему станет слишком жарко, – заверил меня Роан, как обычно.
Меньше чем через десять минут Декс снова взял микрофон и объявил:
– Победителями становятся Мэгги, Энни
