в своей квартире видеть именно ее. Как она сюда попала? Не через окно же залетела. Не найдя ответа, шагнул в комнату, заговорил.
Ира вздрогнула от его голоса, открыла глаза, радостно заулыбалась:
– Ой, я, кажется, уснула.
Павел усмехнулся:
– Кажется, да. Но как вы тут очутились?
– Вы же сами передали мне ключи от квартиры, – удивленно часто заморгала девушка, садясь.
– Я? Ключи? – у Павла щелкнуло в голове, он вдруг вспомнил, что на столешнице в кухне рядом с фото и браслетом лежали ключи Марины. О них он даже не подумал, когда просил домработницу отвезти браслет. Как же он мог допустить такой ляпсус? Разозлился на себя, заскрипел зубами. Идиот, сам себя поставил в глупое положение. Теперь надо как-то выкручиваться, не обижая девушку. Она тут ни при чем.
Ира вскочила с дивана, поправила прическу, обтянувший ее фигуру черный топ и одернула коротенькую зеленую юбку с фалдами. Смотрела на Хавина вопросительно, готова была подчиниться любому его слову и выполнить любое желание. А Павел не находил, как выпутаться из этой нелепицы. Смятение на его лице девушка приняла за смущение ее молодостью, и это не понравилось ей. Сколько же еще ее будут принимать за маленькую девочку? Ведь она только внешне такая молоденькая, а на самом деле уже многое знает и умеет.
– Вы не бойтесь, Павел Сергеевич, – вдруг ошеломила Хавина, – не думайте, я уже взрослая женщина, не девственница.
Павла эти слова совершенно выбили из колеи, он остолбенел, не понимая, что это, детская наивность Иры, дикая непосредственность или тонкий расчет? Похоже, он уже ни черта не смыслит в женщинах, если даже юное существо навязывает ему свои правила игры. Женщина? Нет, он не мог смотреть на нее, как на женщину. Она карабкалась во взрослость, но не была взрослой.
Не найдя никакого компромиссного не обидного для девушки решения, Павел сказал:
– Сейчас вас отвезут домой. – Позвонил водителю. Вернул с дороги.
Ира не ожидала такого поворота дел. На ее лице появилось непонимание, она надула губки и вскинула брови. Все еще стояла возле дивана, смотрела на Павла. Только теперь в ее глазах появилась детская обида:
– Зачем же вы прислали мне ключи от квартиры?
– Ключи? – переспросил Хавин. И подумал, что надо их немедленно забрать. А сам путано на ходу начал сочинять, что хотел днем поговорить об их свадьбе с Александром, спросить, какой им хотелось бы получить подарок. И что-то еще говорил, пока снизу не позвонил водитель, сообщая, что подъехал.
Ира не проронила ни слова. Хавин примирительно улыбнулся и протянул руку:
– Ну, что, мир? Идемте, машина ждет.
Девушка уцепилась за его ладонь и покорно пошла за ним.
Они спустились вниз. Сажая ее в машину, Павел хлопнул себя по карманам и с досадой произнес, что не сможет попасть в квартиру, ибо оставил ключи на тумбочке. Это была неправда, но уловка удалась, Ира достала из сумочки ключи и протянула Хавину. Она все поняла, ибо никаких ключей на тумбочке не видела. Впрочем, это уже не имело никакого значения.
Павел вернулся в квартиру, плотно на ключ закрыл за собой дверь и прошелся по всем комнатам, точно проверял, нет ли еще у него каких-либо неожиданных гостей. Потом в кабинете снял пиджак и сел за рабочий стол, взял какие-то бумаги и попытался вчитаться в текст, но внимание рассеивалось, и он не мог осмыслить прочитанного.
Время близилось к полуночи. Павел прижался к спинке кресла и уставил взгляд в одну точку. Об Ире не вспоминал, мелькнула и пропала мысль о Марине, какие-то другие мысли кружили, как вороны, но ни за одну из них мозг не зацепился. Хавин почувствовал усталость, его потянуло в сон, но шевелиться не хотелось, и он глубоко зевнул.
42
Марина жила у Брылова. Он лез из кожи, чтобы угодить ей и произвести на нее впечатление. Но она смотрела на все это с некоторым сочувствием. Была благодарна, что Пашка оказал поддержку в трудные минуты, что готов был за нее кинуться в драку на кого угодно. Она спала с ним, но не потому, что желала его, а потому, что хотела забыть Хавина. Между тем, все это было самой себе не в радость. Правда в отдельные моменты отключалась с Брыловым полностью. Но когда приходила в себя, вспоминала, что хотела от жизни совсем иного. Того, чего Пашка был неспособен дать, а она вполне способна была достигнуть, но только вместе с человеком, равным себе.
У каждого в жизни есть свой потолок способностей, который определен ему свыше. И как бы человек с низким потолком не прыгал и не изощрялся, он выше все равно не скакнет. Даже если он займет высокое положение в обществе, его способности все равно будут ограничены этим потолком. И пусть он станет биться головой об него, он не сможет пробить. Он будет предметом постоянных насмешек тех, среди кого оказался, особенно если их потолки значительно выше.
Каждому в этой жизни определено его место. Бессмысленно пытаться прыгать выше собственной головы, это не принесет особенных успехов, а вот лоб можно расшибить. Беда человека, если он охвачен амбициями и не чувствует собственного потолка. Тогда это становится не только его бедой, но и бедой окружающих его людей.
Если человек в жизни занимает свое место, тогда жить ему комфортно, уютно и в радость.
Пашка не пытался прыгать выше своего потолка, и раньше и теперь прекрасно осознавал, что для Марины он не пара. Знал, она возле него временно, и принимал все, как должное.
Она сожалела, что рухнули ее надежды на Хавина. Но Марина была сильной женщиной, сжимала зубы и старалась все преодолеть.
Между тем дни шли, и Пашкина клетка начинала раздражать. Сидеть в четырех стенах, выглядывать в окно и думать, как жить дальше, это было не для нее. Она должна была жить, как жила прежде, легко и просто, без комплексов.
Ну что ж, не получилась жизнь с Андреем, не удалась с Хавиным, но ведь это лишь середина пути, а может быть, только начало. Именно так она пыталась воспринимать все, что происходило. А коли это начало, значит, надо снова делать первый шаг. Всегда все имеет начало и начинается с первого шага.
Спасибо Пашке за помощь, за поддержку, она этого не забудет. Она с лихвой отплатила ему своим телом.
Но время пребывания у Брылова подошло к концу. Марина почуяла это, как запах жасмина по вечерам во время цветения. Этот запах всегда
