• Искусство – это амортизатор между действительностью и сознанием.
• Искусство ХХ века сложно изложить последовательно, оно слишком насыщено событиями.
• Модернизм в России помог избавиться от литературоцентризма в искусстве.
Темы: искусство модернизма, авангард, модерн, ХХ век, абстрактное искусство
В схожем ключе:
Екатерина Дёготь. Русское искусство ХХ века. 2000.
Валерий Турчин. По лабиринтам авангарда. 1993.
Екатерина Андреева. Постмодернизм. 2007.
Книга Михаила Германа стала значительным событием в отечественном искусствоведении, поскольку это был, пожалуй, первый опыт осмысления сложной, многоликой художественной жизни первой половины XX века не сквозь призму советской идеологии, а в оригинальной авторской концепции.
Авторский стиль прослеживается в необычной структуре книги, где обзоры из истории искусства разбавлены вставками с описанием наиболее ярких художников эпохи и самых значимых художественных событий. Герман очень внимательно и подробно рассказывает о том, что такое собственно модернизм, из каких истоков выходит это явление в искусстве, какие проблемы решает, как своеобразно проявляется в разных странах и какие международные связи этому способствуют. Михаил Юрьевич еще и потрясающий рассказчик, и его очерки о художниках-модернистах, таких как Поль Сезанн, Пабло Пикассо, Хаим Сутин, Марсель Дюшан, Рене Магритт, Михаил Врубель, Василий Кандинский, Марк Шагал, воспринимаются легко и ясно.
Что такое модернизм
Начинает свое повествование Герман, как и следует ученому, с определения дефиниций, но использует для этого не академический язык энциклопедий, а яркие метафоры: «И только культура ХХ века сознательно пошла путем гамлетовских актеров, разыгрывающих пьесу “Мышеловка” в сцене на сцене, где “яд в шутку”, и, более того, актерам обязательно было постоянно помнить самим и напоминать зрителям, что они – только актеры». Определения понятий через образы делает повествование о модернизме рассказом на языке самого модернизма, с его излюбленной игрой в слова, метафоры, символы. Модернизм автор определяет как систему визуальных художественных кодов, а процесс интерпретации – как дешифровку. Именно из этого положения он выводит ключевую черту модернистского искусства – постоянный поиск новизны, новых систем кодирования, новых шифров. «Поскольку “разгаданное” или просто понятное искусство утрачивает актуальность и привлекательность, а углубление и утончение работы с фактурой, материалом, совершенствование артистизма, “святого ремесла” остаются сферой интересов лишь сравнительно немногих художников». Постоянное обновление в конечном итоге приведет к истощению модернизма, и здесь автор соглашается с Коллингвудом в том, что любой период подъема рано или поздно закончится упадком.
Активное широкое интерпретационное поле – еще одна характерная особенность искусства модернизма, как и всей культуры ХХ века. Широта семантического толкования, характерная лишь для особенно выдающихся памятников искусства предшествующих эпох, становится нормой в эстетике модернизма. Наряду с этим, Герман еще отмечает обращение к подсознанию как одно из качеств модернизма и авангарда.
Для Михаила Германа искусство модернизма не является чем-то удивительным, из ряда вон выходящим, он видит в нем естественную, местами защитную реакцию на историческую действительность первой половины ХХ века. Искусствовед считает, что искусство выполняет функцию своеобразного амортизатора между реальностью и сознанием человека. ХХ век начинается с очень резких и все сильнее набирающих скорость перемен во всех сферах жизни – от социально-экономических до морально-этических, а соответственно, роль искусства как амортизатора возросла.
Последовательно или параллельно
Еще одна серьезная проблема для изучения искусства ХХ века, которую обозначает Михаил Юрьевич Герман, – это одновременность событий художественной жизни, ее определяющих. Мы привыкли изучать историю последовательно, двигаясь от одного события к другому, изучая направления в искусстве друг за другом, знакомясь с творчеством художников по очереди. Автор уверен, что в связи с этим возникает ощущение последовательности не только исторических событий, но и очередности направлений и творческих биографий. «Даже ранние работы Пикассо рассматриваются после творчества Родена, Малевича – после Серова, Дюшана – после Кандинского, и изменить этот стереотип трудно». Из-за этой очередности неискушенному читателю порой сложно осознать, что все эти художники были практически современниками. Не было никакого последовательного движения от одного направления к другому, события развивались параллельно. Для удобства восприятия художественной жизни внутри исторической канвы книга Германа снабжена хронологическими таблицами, которые показывают, какие события когда происходили.
Тенденции модернизма
Михаил Герман красной нитью проводит через книгу идею игры как ключевую характеристику искусства модернизма. Игра проявляется в искусстве по-разному, но сохраняется на протяжении всего ХХ века, плавно перетекая в эстетику постмодерна. Кроме игрового начала, автор выделяет три тенденции, которые в большей или меньшей мере просматриваются в искусстве модернизма.
Первая тенденция, которую Михаил Юрьевич называет романтической, или эстетической, – это работа в границах художественной структуры. Сюда он относит такие явления, как фовизм, и художников Модильяни, Утрилло, Марке, Сутина. Диапазон этих работ достаточно широк.
Вторая тенденция подразумевает работу с художественной формой, постоянное формотворчество, зачастую подкрепленное мощной теоретической базой. Это искусство существует само по себе, постоянно создавая новую художественную реальность, постоянно обновляясь и модифицируясь в своем пластическом языке вне зависимости от реального предметного мира. Среди создателей собственных художественных миров Герман называет Кандинского, Клее, Де Кирико, Пикассо, Шагала.
Третья тенденция достаточно своеобразна, она включает искусство, существующее в основном в интерпретации, в ситуации диалога, объяснения, вербализации. Такое искусство хотя и зафиксировано в художественном произведении, но существует в основном в процессе его обсуждения. Это самые эпатажные грани авангарда, такие как футуризм, дадаизм, Дюшан, будетляне, сюрреализм. Михаил Герман считает, что такое искусство постоянно втягивает в свое поле различные иные проявления художественной жизни ХХ века.
И конечно же, реализм. Вернее, все то натуралистическое, фигуративное, сохраняющее жизнеподобие искусство, которое в обыденном сознании идентифицируется как реализм. Герман говорит о том, что оно никуда не исчезает и сохраняется на протяжении всего ХХ века и занимает совершенно особенное место в парадигме модернизма.
Модернизм в России
В отечественном искусстве модернизм проявился как мощный переворот. Русская живопись, где всегда на первом месте сюжет, где всегда повествование важнее собственно живописности, где традиционно важен глубокий смысл, внезапно сделала стремительный поворот в сторону авангарда. В европейском искусстве этот переход также был очень мощным, но более постепенным и последовательным: от импрессионизма, через идеи Сезанна и Ван Гога к фовизму, кубизму и далее в абстрактное искусство. Значительную роль в такой перемене сыграли и русские меценаты (Морозов, Щукин), собиравшие коллекции картин самых нашумевших современных художников, и активная экспансия русского искусства на европейской художественной сцене, самым известным примером которой является Дягилев с его «Русскими сезонами».
Весь XIX век русская культура отличалась литературоцентризмом, в искусстве приоритетными были вопросы отражения социальных и морально-этических проблем,
