переднике и таком же кружевном чепце. Руки — в перчатках, хотя и скромных, светло-серых. Девушка из «семьи с положением», поняла Юлька — недаром столько читала старых книг, Чарскую и не только.
— Вот, Ариша, пришли до его милости молодого барина Петра, — должил дворник.
Ариша аж рот раскрыла, глядя на гостей — особенно на Юльку — но вслух ничего не сказала, кроме лишь положенного:
— Как прикажете доложить?
— Доложите, что пришли его знакомые, Игорь и Юлия. Мы в мае познакомились, добавьте.
Ариша кивнула, проворно ускакала вверх по ступеням. Лестница тут тоже была на загляденье — широкая, спиральная, Юлька таких никогда не видела.
Она взглянула на Игорька — висок его весь покрылся потом. Она сама чувствовала, как кружится голова — что-то теперь будет?
А потом сверху на лестнице вдруг что-то затопотало, хлопнуло громко — словно кто-то вприпрыжку нёсся вниз, с грацией гиппопотама-спринтера.
Даже дворник аж подскочил.
И, едва затормозив со всего разгона, в ним вылетел тот самый «молодой барин Петр», кадет Петя Ниткин собственной персоной, не в кадетском мундире, но в бархатной домашней курточке и таких же штанах.
— Юля! — завопил он поистине не своим голосом, так, что теперь подпрыгнула и Ариша. — Игорь!.. Господи, господи, да это же… это что ж… аааа!!!
Он схватил Игорька за плечи, принявшись неистово трясти так, что у бедолаги лязгали зубы. Отпустил, отскочил на шаг, и схватил Юльку за руку.
Тут Ариша уже не стерпела.
— Петр Николаевич, да что ж вы так-то!.. Можно ли мадемуазель этаким невежливым образом!..
Петя замер, тяжело дыша и переводя с Юльки на Игоря абсолютно безумный, но в то же время совершенно счастливый взгляд.
— Что же вы стоите, гостей на лестнице держите? — продолжала выговаривать Ариша, поджимая губы. — Маме и тете вашим это разве понравится?
— Ох, ох… прошу прощения, мадемуазель Юлия… — Петя бросил косой взгляд на дворника, на горничную, и принялся расшаркиваться. — Прошу прощения, Игорь, дорогой друг… это я от радости… пойдёмте, пойдёмте скорее, вы ж наверняка мне должны очень многое рассказать!..
Интерлюдия 2.3
И потащил их наверх по роскошной лестнице.
С фальшколонн на Юльку смотрели строго-белые лики греческих богов и богинь; промежутки выкрашены голубым и вообще всё это больше походило на какой-то дворец, чем на парадное обычного дома, хоть бы и богатого.
Дверь с номером восемь над ней была распахнута настежь, изнутри пахнуло тонкими благовониями; Петя Ниткин втащил гостей внутрь, помчался через огромную прихожую на внутреннюю лестницу. Такого в городских квартирах Юлька никогда не видела; а показавшееся шикарным жилью игорьковых бабушки с дедушкой выглядело в сравнении просто каким-то бараком.
— Что там такое, Петечка? — раздался женский голос откуда-то из лабиринта комнат и коридоров. — Que se passe-t-il? Кто к тебе пришёл?
— Мои друзья, мама! — поспешно выпалил Петя.
— Друзья? Это замечательно! — им навстречу появилась высокая, очень элегантная дама с волосами, уложенными в сложную причёску, в бордовом платье до самого пола, сложно собранное в складки на талии — в очень красивом платье, отметила Юлька.
— Э… э… это мои друзья, тётя Арабелла, Юлия и Игорь…
Юлька сама не знала, как и отчего, но вдруг сделала самый настоящий реверанс. Может, потому что его частенько приходилось делать героиням прочитанных книг и Юлька, неведомо зачем, упросила бабушку показать ей, что такое настоящий реверанс и чем он отличается от книксена.
— Какое у вас интересное платье, милая Юлия! — тётя Арабелла всплеснула руками. — Немного… смело, вы не находите?
— Это… для карнавала, сударыня, — Игорёк вежливо поклонился. — Я вот тоже…
— Да-да, дорогой Игорь, я заметила, — улыбнулась тётя Арабелла. — Ну, не буду мешать, дорогие мои. Но, Петя! Отчего же ты не предупредил нас, что твои друзья намерены нас посетить? Мы распорядились бы насчёт более торжественного обеда. Ну да ничего, сейчас мы с Аришей да Евдокией Петровной что-нибудь придумаем, — и, величественно кивнув, тётя удалилась.
Петя выдохнул и вытер пот со лба.
— Идёмте скорее. Сейчас ещё мама явится…
Он привёл их в роскошную библиотеку, где в эркере стоял самый настоящий телескоп и, вновь не удержавшись, схватил их с Игорем за руки.
— Господи! Это вы, вы настоящие! Глазам своим не верю!
— Это мы, Петя.
— Но как?..
Юлька с Игорьком переглянулись и принялись рассказывать.
Вскоре, однако, и впрямь явилась мама Пети — дама бледная, словно измождённая какой-то болезнью. Тоже подивилась платью Юльки, выслушала версию с карнавалом, но, в отличие от тёти Арабеллы, принялась расспрашивать — где Игорь с Юлей живут, где учатся, кто их родители, как познакомились с Петей и почему он, Петя, ничего о них не рассказывал?
Тут взмокли все трое. Петя умоляюще воззрился на них, и Игорёк, хоть и весь в поту, не подвёл. С ходу выдал двадцатичетырёхсложное название какой-то гимназии, родители, сказал он, в отъезде, он живёт с бабушкой и дедушкой — институтским профессором. Тут же надо просто говорить с как можно более уверенным видом, сообразила Юлька, если уж врать, так без тени сомнений. Конечно, она не могла назвать ни Смольный институт, ни Павловский — там учились многие из высшего общества, если верить Чарской — все друг друга знали.
— А я дома учусь, — решилась она. — Вот дедушка Игоря учит. Многому.
А затем, по счастью, её спросили про книги, какие она любит, и Юлька выдала горячую тираду про «Княжну Джаваху», «Другую Нину», «Записки маленькой гимназистки» и другое, что успела прочесть за лето.
Петина мама оживилась.
— Вот и я госпожу Чарскую тоже люблю! Арабелла надо мной смеется, дескать, «несерьёзные книжки» и всё поэтов своих подсовывает. А мне они не нравятся!..
После этого дело пошло легче, к тому же явилась горничная Ариша, сообщить, что «кушать подано».
Таких обедов Юлька не видела даже в кино. У неё просто не нашлось бы достаточно слов, ибо три четверти кушаний она просто не смогла бы назвать. Ну, кроме самого общего — «суп», «жаркое» и так далее.
А после десерта, на который подали вкуснейший торт с персиками, Петя Ниткин стремительно вскочил.
— Мама, тётя, мне же в корпус надо!..
— Так рано? Погоди, дядя Сережа приедет, отвезет…
— Нет-нет, мама, лучше сейчас! И Игоря с Юлей провожу!
…Пока никто не видел, Петя выгреб деньги из ящика своего бюро. И кинулся к друзьям.
— Куда мы теперь? — они все трое оказались на улице. Игорь с Юлькой уставились на Ниткина — ясно же, что какой-то план у него имелся.
— В корпус, — без тени сомнения бросил Петя, только что вручивший дворнику двугривенный. — Там Ирина Ивановна, там Константин Сергеевич. Они помогут.
Разумно, подумала Юлька. Куда им ещё деваться, да ещё в таких нарядах? Без
