Рустам сказал это лишь однажды, когда сестра пришла к нему со слезами на глазах — Максим тогда сильно отчитал ее за поведение, в красках описывая все, что он думает.
Позже Рустам добавил, что сильно любит ее, но правда была одна: Карина виновата, и теперь это их с Максимом отношения, не более.
— Как долго ты будешь сердиться на меня, Полина?
Я развернулась. Карина стояла на две ступеньки ниже и смотрела мне прямо в глаза. Порой ее взгляд напоминал мне Рустама — такой же несдержанный и прямой.
— Я не сержусь.
Карина не поверила:
— Сердишься. Но, Полина… мы все чем-то пожертвовали в этой войне. Я, например, братом и отцом.
— Давид хотя бы жив, и он должен быть за это благодарен. Как известно, в том доме Эмин жестоко расправился с Альбертом, довел его до бессознательного состояния и только спустя много часов мучений сделал решающий выстрел. А Давида только наручниками повязал. Никаких мучений, разве что восемь лет одиночества.
К этому выводу пришли все члены семьи. Когда я узнала, что произошло в том доме, мне стало плохо и жутко. Позже Рустам сказал, что Диана была в доме и наверняка все слышала и даже видела.
Бедная девочка.
— Ты права, но мне кажется, что нам нужно поговорить, — настаивала Карина.
Я преодолела еще ступеньку, окончательно прерывая зрительный контакт с сестрой мужа.
— Я должна проведать маму, — повторила я.
Карина сделала шаг следом.
— Я пойду с тобой. Тоже хочу проведать маму. Мы почти не говорили с ней после нашего путешествия.
Вот же… вылитая Басманова. Правда, уже бывшая. В августе, пока еще живот не стал сильно большим, мы отыграли свадьбу. Настоящую, со всеми традициями. Теперь на Карину не будет кидаться каждый родственник, когда увидит рядом с ней Максима. Теперь все было по правилам, пусть и не по таким, какие создал Эльдар.
Когда мы зашли в комнату, тетя Лиана чувствовала себя уже лучше. Особенно при виде нас, обеих с большими животами, она улыбнулась. И подозвала нас к себе. Когда я стала называть ее мамой? Я не помнила, но на душе от этого стало намного теплее.
Но и после короткого разговора втроем, когда мы планировали расходиться, Карина не думала оставлять меня в покое.
— Ты тоже беременна. Пойми меня. Я лишь боролась за свое счастье! — воскликнула она.
— Но какой ценой? Впрочем, Карина, я не держу на тебя зла. А теперь я хочу побыть одна.
— Я не верю.
Она направилась за мной, когда я планировала поработать. Я была вынуждена закрыть перед ней дверь, но до вечера я так и не смогла сосредоточиться на работе.
Недавно я потратила много наличности на детскую одежду. Знаю, что это было глупо, но я ничего не могла с собой поделать. И косметики тоже купила, как Рустам велел. Он говорил не экономить и обеспечивал меня в этом вопросе даже в столь непростой для нас период. Даже в острой финансовой ситуации у меня всегда было новое белье, хорошая одежда и уверенность в будущем.
На самом деле они радовали нас часто. Двое мужчин, которые, будучи врагами, были вынуждены сплотиться, чтобы стать сильнее и вывезти большую семью. И у них это неплохо получалось даже несмотря на то, что у моего брата никогда не будет своей империи — он вошел в семью Басмановых и работает на их имя. На наше имя. Это его решение. Возможно, в нем говорит чувство вины — брат смотрит назад и осознает все с высоты пройденного времени.
Ближе к вечеру я не выдержала и распахнула дверь. Комната тети Лианы находилась рядом с нами, а вот спальня Карины и Максима находилась в самом конце коридора.
Я слабо постучала в деревянную дверь. Карина тут же открыла мне, словно все это время крутилась рядом.
— Позволишь войти?
— Конечно, — закивала девушка.
Ее карие глаза искрились грустью. Она отошла, позволяя мне рассмотреть их роскошную спальню. Да, Эльдар постарался на славу, но он и предположить не мог, что Новый год он будет отмечать не в своем родовом поместье, а за решеткой в ожидании своего приговора. Теперь в этой комнате жили Карина с Максимом. Комнатой это назвать сложно — здесь была и мини кухня с холодильником, и отдельная большая ванная комната, и несколько зон с одной большой кроватью. Примерно то же самое было в нашей с Рустамом спальне.
— А когда-то ты сказала мне, что жить здесь тебе не доведется, — напомнила я.
«Наш папа всю жизнь мечтал о доме. Он его уже построил, представляешь? Скоро они с мамой переедут в будущее родовое поместье… но я там жить уже не буду. Меня замуж отдадут».
— Это правда. Я помню.
Она прикрыла дверь и усадила меня на кровать. Ее ладонь накрыла мою — Карина всегда была чересчур откровенна даже с теми, кто этой откровенности боялся.
И я была одной из них.
— Я так боюсь рожать, — выдавила девушка, бледнея на глазах, — Максим меня успокаивает, конечно. Мол, все через это прошли. Часто о тебе говорит, в пример ставит. Ты такая спокойная.
Я подбирала слова, пока Карина торопливо щебетала.
— Карина, помнишь, как в один момент ты едва не потеряла Максима? — спросила я.
— Помню.
— А теперь ты с ним — ты замужем и носишь его ребенка. Весной ты об этом даже не мечтала. Помнишь?
Карина неуверенно кивнула. Она вдумывалась в мои слова.
— Не забывай тот день, когда Рустам ворвался к нам с Максимом. Счастье уже в том, что сейчас ты это имеешь. Он рядом с тобой. Самое страшное мы пережили. Пусть и с потерями, после которых нам всем пришлось объединиться.
Карина Ковалева… ей не идет. Честно. Не звучит. Сразу характер становится мягче, а ведь она совсем не такая. Разве Карина изменилась? Ни на грамм. Просто что раньше, что сейчас она действует во имя своей любви. Я не имела права винить ее в этом. Каждый борется за свое счастье так, как может. Семью она не разбивала и других грехов я за ней не наблюдала. Остальное вторично.
— К тому же, — тяжело продолжила я, — если сейчас я начну нервничать и паниковать, то где и когда отдыхать Рустаму? Он приезжает домой и находит утешение во мне. Ночи можно провести куда интереснее слез и волнений о том, что неизбежно.
Я поднялась с постели, куда меня усадила Карина. Но руки она моей не выпустила.
— Ты такая мудрая, Полина, — прошептала она, — я поняла. Но меня беспокоит и еще кое-что. Ты избегаешь меня и мало разговариваешь со мной. Что мне сделать, чтобы ты простила меня?
— Я давно простила тебя. Но я не уверена, что мы станем лучшими подружками. А ты явно к этому стремишься.
— Но почему?
Я не ответила Карине.
Нет, и все. Мне жаль, но это было невозможно.
— Если ты хочешь что-то сделать, тогда сделай моего брата счастливым. Потому что он старается ради всех нас.
