Танки подходили все ближе. Они шли, вытянувшись в колонну. Пехота еще не развернулась в цепь и двигалась беспорядочной толпой. Значит, противник не обнаружил нас. Но около дома стояли автомобили. Их-то гитлеровцы не могли не заметить, проходя мимо. Придется нам открывать огонь первыми. Нужно попытаться отсечь от танков пехоту, а потом гранатами вывести из строя хоть несколько машин. Может, удастся заставить противника повернуть.
Пехота уже метрах в двухстах. Солдаты идут по-прежнему толпой. Никаких приготовлений к бою незаметно. У танков открыты люки. Что ж, тем лучше!
— Огонь! — скомандовал я.
Дружно затрещали наши автоматы. Внезапный удар ошеломляет, сеет панику. Несколько фашистских солдат сразу упало, а остальные — я даже не поверил своим глазам, — вместо того, чтобы залечь или развернуться в цепь, бросили оружие и подняли руки. Танки остановились, из люков высунулись танкисты, махая белыми платками.
Что за чертовщина? Почему сдаются, чего испугались?
Трое наших автоматчиков вышли из дома и, держа оружие наготове, направились к гитлеровцам. Мы для острастки дали еще несколько очередей из автоматов. Вскоре автоматчики вернулись и привели с собой фашистского офицера, который немного говорил по-русски.
Из его объяснений мы поняли, что это подразделение оторвалось от своей части и второй день блуждает по окрестным лесам и болотам. Потеряв надежду соединиться со своими, гитлеровцы решили при первой возможности сдаться в плен.
Генералу армии Л. А. Говорову я не рискнул докладывать об этом случае. Но член Военного совета фронта каким-то образом узнал обо всем и сделал мне выговор за беспечность».
История, конечно, более чем удивительная. Из тех, в которые трудно поверить, зная, с каким ожесточением сражались немецкие солдаты до самой капитуляции. Но видно, горячо молилась поповская дочка за своего мужа — чтобы все стрелы огненные миновали его и вернулся он с войны живым и здоровым.
* * *
Между тем 19 января 1944 года была очищена от противника Ропша, а на следующий день юго-восточнее Ропши части одной из дивизий 2-й ударной армии сомкнулись с авангардом 42-й армии, наступавшей от юго-западных рубежей обороны Ленинграда. На какое-то время наши войска замкнули кольцо окружения вокруг петергофско-стрельнинской группировки, оборонявшей этот участок фронта. Но сил для удержания окруженных в «котле» оказалось недостаточно, и 20 января основные их силы прорвались и ушли на соединение с основной группировкой, оттесненной на запад. Однако тяжелое вооружение[62], транспорт, склады со снаряжением, боеприпасами и продовольствием бросили. В плен попали более 1000 солдат и офицеров.
Дальнейшие события, как всегда бывает во время удачного наступления, развивались стремительно.
Из штаба Ленфронта поступил приказ: 2-й ударной армии ударом в юго-западном направлении перерезать пути отхода противника на Нарву, отбросить его в лесисто-болотистый район южнее Кингисеппа и Сиверской и там уничтожить.
Корпуса быстро провели перегруппировку. По приказу командующего Ленфронтом, ударные части армии повернули на 180 градусов, фронтом на запад, и продолжили преследование отступающего врага. Впереди был Кингисепп.
Противник стремился как можно быстрее отойти западнее и укрыться за линией «Пантера». Чтобы остановить дальнейшее продвижение русских после неудачи на курском выступе, Гитлер приказал выстроить мощный «Восточный вал» — непреодолимую полосу обороны по всему фронту с юга на север. Этот вал должен был защитить Европу от большевизма, то есть наступающей Красной армии. Оборонительный рубеж на юге назывался «Вотан», в центре и на севере, от Витебска до Нарвы, — «Пантера». Противотанковые рвы, минные поля, проволочная сеть, пулеметные площадки, противотанковые районы. На юге «Восточный вал» был прорван осенью 1943 года во время броска фронтов после битвы на Курской дуге. На севере на участке «Пантера» немцы держались еще почти полгода.
Во время освобождения населенного пункта и крупного опорного пункта Волосово бойцы 2-й ударной армии обнаружили расстрельные ямы, куда оккупанты сбрасывали тела убитых партизан и местных жителей, заподозренных в связи с лесом.
В этот день Федюнинскому доложили о подвиге бойцов взвода лейтенанта Травина из 98-й стрелковой дивизии.
Когда был отдан приказ перекрыть все пути возможного отхода немецкой группировки, окруженной в волосовских лесах, лейтенант Травин со своими подчиненными оседлал большак. По нему-то вскоре и пошла крупная немецкая колонна: три танка, четыре штабных автобуса и до шестисот солдат. Несмотря на явное численное и огневое превосходство противника, лейтенант решил принять бой. Выгодная позиции и правильное распределение сил помогли взводу остановить движение на дороге. Какое-то время красноармейцы расстреливали колонну. Но вскоре немцы поняли, что перед ними немногочисленный противник, который к тому же не располагает противотанковыми средствами, и пошли в атаку. Взвод лейтенанта Травина отбил несколько атак. Погибли все, в том числе и отважный командир.
Федюнинский приказал написать об этом подвиге в армейской газете. Героев представили к правительственным наградам — посмертно.
К концу января армия вышла к реке Луге. По воспоминаниям генерала Федюнинского, они «тут же получили задачу прорвать промежуточный рубеж обороны противника по западному берегу реки на фронте Куровницы, Киноши, ко 2 февраля выйти на рубеж реки Нарвы и захватить плацдармы севернее и южнее города Нарвы. Таким образом на правом крыле армии, где действовал 43-й корпус, предстояло форсировать две, а на левом крыле — приданному нам 122-му корпусу — даже три крупные водные преграды, на которых немцы подготовили рубежи обороны».
Кингисепп, бывший Ямбург, 109-й стрелковый корпус взял в результате классического охвата. Войска переправились через реку Лугу и ночью ворвались в город. Драка была яростная, с боем брали почти каждый дом.
К этому времени противник, пытаясь задержаться на заранее подготовленных рубежах и остановить продвижение войск Ленинградского фронта, энергично произвел перегруппировку и создал оперативную армейскую группу «Нарва» под командованием генерала от инфантерии Йоханнеса Фриснера. В нее вошли два корпуса: 3-й танковый СС и 26-й армейский. Кингисепп входил в полосу обороны армейской группы «Нарва», и по планам немецких штабов сдавать его было нельзя ни при каких обстоятельствах. Штабная мысль, войсковой маневр и воля русского солдата оказались сильнее воли обергруппенфюрера Штайнера и его офицеров и солдат.
Однако это была последняя победа и последние километры отбитой у противника советской земли в ходе проводимой операции. К 3 февраля авангарды армии вышли к реке Нарве и с ходу захватили несколько плацдармов, вступив на территорию Эстонии. Дальнейшее продвижение было остановлено огнем и серией контратак. В марте-апреле 1944 года командование армейской группы «Нарва» провело операцию по ликвидации плацдармов, захваченных советскими войсками в феврале. В полосе действий 2-й ударной армии операцию проводила 20-я (1-я Эстонская) дивизия СС. Некоторые плацдармы, захваченные федюнинцами севернее Нарвы, опасно нависали над городом. По ним были нанесены основные удары. Эстонские эсэсовцы атаковали с ожесточением и выбили немногочисленные гарнизоны наших войск с ряда плацдармов. Однако эти сверхусилия и пролитая кровь в конечном итоге не помогли ни немецким нацистам, ни эстонским. Маятник войны уже качнулся в сторону побед Красной армии и поражения ее врагов. Захват Нарвы был делом времени.
