Горец изо всех сил взмахнул мечом. Он расколол надвое шлем ронка и продолжал наносить удар за ударом, пока лицо Арда Патринеля не превратилось в кровавое месиво. Последним ударом Квентин отделил остатки головы от туловища ронка.
Уронив меч, Квентин пошатнулся и отступил назад. Ронк лежал неподвижно, только несколько огоньков еще мигали на его груди. Но вот шевельнулся обрубок руки. Горец закричал от горя и страха, поднял оружие и бросился к ронку, снова и снова опуская меч, пока от чудовища не осталось ничего, кроме груды бесформенных обломков.
Квентин уже не мог остановиться, пока уголком глаза не заметил застывшую в ужасе Тамис. До сих пор он был полностью захвачен магической силой оружия, только случайный взгляд на лежавшую девушку напомнил ему, кто он. Осознав опасность распада личности, Квентин отбросил оружие и направился к Тамис. Он опустился на колени рядом с ней, обнял за плечи и нежно привлек к себе. Тамис подняла глаза навстречу его взгляду:
Квентин кивнул, не в силах говорить. Рубашка Тамис на груди почернела от крови.
— Я ухожу следом за ним, я отыщу его там, — прошептала девушка.
На ее губах выступила кровавая пена. Квентин дрожащими пальцами дотронулся до ее щеки.
— Не надо, Тамис.
Глаза девушки остановились, она перестала дышать. Квентин еще долго держал ее в своих объятиях. Он разговаривал с ней, хотя Тамис уже не могла его услышать. Он обещал ей исполнение всех желаний, радостную встречу с Ардом Патринелем, которую она, несомненно, заслужила. Наконец Квентин шепотом попрощался с ней и заплакал, не стесняясь своих слез.
Когда горец все–таки положил тело Тамис на землю и поднялся, он осознал, что потерял свое место в этом мире и никогда больше его не отыщет.
ГЛАВА 27
Под равномерный шум механизмов Погребенного Замка Арен Элессдил прошел мимо длинных стеллажей с различными приборами и вращающимися серебряными дисками через зал, находившийся рядом с застекленной палатой Странника. Он нехотя оставил Райер Орд Стар одну присматривать за друидом и все еще не до конца был уверен в правильности своего решения. Но он твердо знал, что возвращаться нельзя. Внутренний голос, отозвавшийся на воздействие Феникс–камня, звучал отчетливо и уверенно. Где–то впереди, в глубине лабиринта, ждали его появления давно утраченные эльфийские камни. Арен должен выполнить свой долг ради самоутверждения в этом мире и восстановления самого себя. Он должен добраться до камней. И забрать их отсюда.
Темные стекла палаты Странника исчезли из виду, скрывшись за стеной приборов, и Арен остро ощутил свое одиночество и беззащитность. Защитная дымка Феникс–камня становилась все тоньше, все прозрачнее. Изменение происходило постепенно, и поначалу Арен не поверил своим глазам. Но вот он вышел из ярко освещенного зала в более темный коридор и понял, что не ошибся, магическая сила истощалась. Арен почувствовал, что его торопят, что он должен двигаться быстрее, чтобы достичь цели. Он сам удивился своему выводу, поскольку не имел ни малейшего понятия о времени действия талисмана. Но с тех пор как он вошел под своды Погребенного Замка, логики в его действиях было немного.
Арен понимал, что защита Райер тоже постепенно истощалась. Как только иссякнет волшебство талисмана, ей придется полагаться только на себя. По крайней мере, она могла надеяться на помощь друида, если он сумеет освободиться от власти Антракса. Арен в этом случае не мог предложить ей никакой защиты. Он не сможет защитить даже самого себя.
Но все же он будет слушать голос, звучащий внутри, и продолжать свой путь. Это все, что у него осталось.
Арен поднялся на ступени, по которым они с Райер спускались в большой зал, и оглянулся. Затем снова углубился в лабиринт. Он инстинктивно выбирал дорогу и внимательно всматривался в сгущавшиеся вокруг тени. Лампы без огня отбрасывали пятна света, но темные промежутки напоминали зыбучие пески. Неоднократно на пути ему встречались членистоногие, и каждый раз Арен в испуге останавливался, ожидая нападения. Но механические стражи до сих пор не видели его и даже не замедляли своего движения. Арен слышал скрип колес по полу и скрежет металла, от которого волосы на затылке поднимались дыбом. В который раз он хотел стать смелее и сильнее. Арену хотелось еще раз услышать заверения Арда Патринеля, что все будет в порядке. Как чудесно было бы сейчас услышать его голос! Но Патринель уже научил его всему, чему должен был научить, и сказал все, что хотел сказать. Арда больше нет. Арен должен научиться черпать уверенность в самом себе.
По мере продвижения к центру катакомб шум машин, постоянный однотонный вой, становился громче. Неожиданно для себя Арен понял, что двигается по направлению к источнику питания, самому сердцу Погребенного Замка. Именно там Антракс черпал необходимую энергию, запасенную для его нужд в накопительных батареях. Звук работающих механизмов становился все громче, монотонный вой заполнял коридоры, словно река в половодье. Арен чувствовал себя маленьким и ничтожным, легкоранимым комочком плоти, запертым среди непроницаемых и несокрушимых стальных стен. Он снова вспомнил о своих надеждах на эту экспедицию — доказать себе, что он не просто неоперившийся юнец, каким считал его старший брат, заслужить уважение и почет, стать настоящим мужчиной, как того хотел его отец. Глупые, невыполнимые мечты, судя по его поведению в руинах. Но он все еще цеплялся за них. Если проявить твердость, он еще сможет реализовать хотя бы часть своих желаний.
Арен вышел из очередного коридора и очутился в огромном зале, в центре которого стояли бок о бок два гигантских цилиндра, окруженных множеством более мелких приспособлений. Цилиндры были примерно пятидесяти футов в диаметре и около сотни футов высотой. Металлические трубопроводы и провода отходили от них и вели к приборам или уходили прямо в стены. Шум здесь был совершенно невыносимым, он заглушал абсолютно все остальные звуки. Здесь находился источник питания всего города, и Арен больше всего на свете стремился оказаться где–нибудь подальше.
Эльф посмотрел направо и заметил две палаты, похожие на ту, в которой лежал Странник, но значительно больших размеров. Затемненные стекла были вмурованы в стены зала, а выпуклые двери окантованы гладкими полосами металла. Арен уставился на эти двери и ясно ощутил присутствие эльфийских камней за одной из них. Он чувствовал их так же отчетливо, как до этого чувствовал потребность прийти именно в это место. Магия Феникс–камня все еще жила в нем, подсказывая путь.
Довольно долго Арен не мог двинуться с места. Он не знал, что делать дальше, как получить камни, и даже не хотел попытаться выяснить это. Его снова накрыла волна страха. Двинуться дальше значило бы наверняка привлечь чье–то внимание. Он неподвижно стоял перед дверьми. Несмотря на действие магии, подталкивающей его вперед, Арен с трудом удерживался от бегства. Никогда раньше он не был так напуган. Арен боялся не чего–то определенного, он опасался неизвестности. Он боялся, что неведомая угроза снова обратит его в бегство. Арен не мог вынести этого во второй раз и не мог решить, как избежать опасности. Позади темных дверей Арена мог поджидать страшный враг, только и ожидавший появления нарушителя. Одного только предчувствия было достаточно, чтобы Арен не мог двинуться дальше. Объятый ужасом, эльф решил, что уже никогда не сможет пошевелиться.
