— Какое такое равновесие?! — взмолился бедный Костя, у которого голова окончательно пошла кругом.
— Гомеостазис, — ответил Филин.
— Чего-о-о? Опять скажете, чтобы в словаре посмотрел?!
— А как же! В высшей степени поучительное занятие! — ухмыльнулся Филин. — Ладно, давай-ка мертвую петлю.
Костя взял себя в руки, то есть в лапы, сосредоточился и превратился в дракона всего-то секунд за десять. Не последнюю роль в этом сыграло то, что ему очень захотелось еще раз произвести сильное впечатление на этого удивительного человека, умеющего учить драконов летать и делать двойное сальто с места. «Вот бы еще поглядеть, как он в птицу превращается!» — промелькнуло в голове у Кости. Однако мертвая петля удалась не сразу.
— Голову береги, остолоп! — кричал ему Филин снизу, закрываясь рукой от сыпавшейся с потолка каменной крошки и искр. — Пригодится еще! И хвостом, хвостом рули! Ну что-о такое…
Дракон тяжко грянулся оземь, подняв тучу пыли.
— Цел? — спросил Филин. — Тогда превращайся обратно, подняться легче будет.
— Не могу, — виновато сказал Костя, глядя Филину за спину и вытягивая чешуйчатую шею. — Там Лизка подглядывает. Она меня отвлекает.
Филин сердито поглядел через плечо. Лиза, задрапированная в вишневое парчовое покрывало, позевывая, смотрела на них из приоткрытых ворот. На конопатой щеке виднелся примятый след от подушки.
— А ну брысь, Ваше Высочество! — рявкнул на нее Филин. — У вас еще час полноценного сна в запасе!
— Да уж, полноценного… — проворчала Лиза. — Пол трясется от ваших упражнений!
— Не всем же на скрипочке наигрывать, — басом отпарировал Костя и, перевернувшись на брюхо, ощерил внушительные клыки.
Филин, слабея от смеха, опустился на камень.
— Ох, чучелки, — проговорил он наконец. — Елизавета, иди спать. Конрад, не обращай внимания на девчонок. Подумаешь, отвлекает! Там же будет целая площадь народу. Тебе вечером придворных дам ошеломлять. А превращаться в дракона надо самое большее за две секунды. Лучше — за полторы. Вперед!
Ворота за Лизой закрылись, и бурная тренировка продолжалась. Мертвой петли Филин больше не заказывал, но от непрерывных превращений у Кости начало просто перед глазами темнеть. А когда Филин потребовал, чтобы Костя по команде выпускал пламя в нужном направлении, да еще и с заданной силой (для этого он уносил камушки все дальше и дальше в коридор и добивался, чтобы ящер плавил их, не задевая стен), юный Конрад даже начал жалеть, что родился драконом. Зато результаты в конце концов обнадеживали: теперь превращаться туда и обратно удавалось секунды за две, да и пламя выпускалось когда и куда надо.
— Ну, ладно, — смилостивился наконец Филин. — Приемлемо. Отдыхай.
Костя вздохнул с облегчением. Он уже успел превратиться обратно в мальчика, а потому данный вздох обошелся без разрушительных последствий.
— Теперь все убрать, — бросил Филин и ехидно поглядел на Костю, исцарапанного и перемазанного пылью.
— О ноу! — простонал Костя голосом героя любимого боевика. Резьба на стенах была безжалостно закопчена, на полу красовались глубокие царапины от драконьих когтей и давешняя оплавленная воронка, каменные сиденья были опрокинуты, а одно из них раскололось, добавив в натюрморт изрядное количество мраморной крошки.
— Ладно, живи, — усмехнулся Филин и дважды хлопнул в ладоши. В мгновение ока все стало как было и даже немного лучше — так, как будто дюжина старательных гномов пару недель полировала зал к большому гномскому празднику, к Ночи Платиновой Луны, небесной покровительницы гномов. — А что, думаешь, после дворцовых фейерверков мало мусора остается? Эх, Царапкин… Прости — Конрад. Ну, почти Конрад.
— Постойте, — Костя чуть не подпрыгнул, — а дома я что — тоже смогу превращаться?!
— Нет, конечно, — мотнул головой Филин, — прости, но я на себя такую ответственность взвалить не могу и, главное, совсем не хочу. В Питере, знаешь ли, колдуется вообще не так лихо, как здесь, там превращаться с непривычки потруднее будет и кое-какие хитрости для этого нужны, и пусть-ка их тебе папа показывает, а не я.
Костя тяжко вздохнул, но возражать не осмелился.
Они вернулись в кузню. Гномы по-прежне- му работали вовсю: вразнобой стучали молотки, что-то брякало, звякало, шипел остуяса- емый в воде металл… Словом, вокруг стоял такой шум, что Филину, присевшему на краешек бассейна, пришлось дважды попросить у подоспевшей Дис еще чашечку гномского кофе и горячего молока с медом для Кости.
— Колы со льдом! — попробовал возразить Костя.
— Шиш с маслом, — отрезал Филин. — Горло береги.
Костя сник и повиновался, уныло сунув нос в кружку.
— Вот еще что, — приглушенно сказал Филин, задумчиво глядя в бассейн. — Не надо придавать слишком много значения нашим с тобой упражнениям.
— Чего? — переспросил Костя, малость оглушенный гномской активностью.
— Летать и полыхать ты бы и без меня научился, — негромко, но очень отчетливо продолжал Филин. — Просто мне нужно, чтобы сегодня вечером ты был на высоте — в прямом и переносном смысле. Так что услуга за услугу, юный Конрад: я рассказал тебе, как летают драконы, а ты за это через три часа по моей команде — или по моему знаку, как получится, — превратишься в дракона со всей возможной скоростью и спалишь к зеленой бабушке ларец, прежде чем оттуда достанут Корону с Карбункулом.
— Ага! — обрадовался Костя, — Так вот зачем вы меня учили камешки плавить!
— Уху. Спасибо огромное, Дис, вы нам просто как мама… — Филин отхлебнул кофе и поморщился. — Итак, вернемся к нашим баранам. То есть драконам. Карбункул сгорит, ларец расплавится, Корона, скорее всего, уцелеет. Постарайся при этом никого не задеть. Ясно? Очень постарайся. Потом будет еще много интересного. Вот. И, пожалуйста, не представляй дело так, что я тебя купил, как Мутабор с Гранфаллоном, да я все попросту перекупил у них за ту же мелкую монету — за пламя и полеты, за то, что все будут бояться тебя и поклоняться тебе, за силу бури и власть над земными тварями…
— Откуда вы знаете?! — Костя вскочил, расплескав молоко. Несколько гномов обернулись было и тут же вернулись к своим делам. — Вы что, слышали, как со мной этот Гранфаллон разговаривал?
— Я там в кустах сидел и все видел!!! — Филин грозно нахмурил брови и — подмигнул.
— В каких таких кустах?!
— Нет, конечно, нигде я не сидел, — рассмеялся Филин, — шучу я, просто это очень легко себе представить и все эти фразочки просчитать. Там еще наверняка было что-то про славу, успех и богатство и еще про презрение к слабым, что, на мой неискушенный вкус, просто неумно и неосмотрительно.
Костя медленно опустился на место.
— Так что услуга за услугу, — продолжал Филин, — я тебя учил превращаться, ты для меня сожжешь Карбункул.
