– Что ты делаешь? – спросил Гусман.
Рамирес опустил голову, насупился.
– Я хочу договориться.
– О чем ты хочешь договориться, Игнасио?
Глава бандитов молчал. Рука с пистолетом упала. Потом он поднял голову и огляделся, как будто все еще ждал помощи. Но ее не было.
Гектор опустил автомат. Он чувствовал себя усталым и хотел присесть.
Но тут откуда ни возьмись появился Ральф Ханке. В шляпе с широкими полями, как охотник из джунглей. Собственно, он и был им. Его рука сжимала огромный пистолет. За спиной Ральфа в рассеивающихся клубах дыма и пыли нарисовалось еще восемь вооруженных мужчин.
– Чем это ты здесь занимаешься? – обратился Ханке к Гектору.
А затем поднял свой «костыль» и поразил Игнасио двумя выстрелами – в здоровое плечо и в шею.
Словно раскаты грома прокатились они над долиной. Рамирес упал. Между пальцами его прижатой к горлу руки струилась, булькая, кровь. Он умер.
Ральф оглянулся на Гектора:
– Игнасио больше нет, Кристиан в безопасности. Наше соглашение больше не действует.
– А Лотар? – спросил Гусман.
Мужчины за спиной Ханке подняли карабины.
– Будь добр, положи оружие на землю, – сказал немец. – И прикажи Соне Ализаде спуститься.
Гектор прищурился:
– Нет.
Ральф обернулся, вслух пересчитал своих людей и ткнул пальцем в грудь себя – девять.
– А вас трое с Соней, – добавил он.
– Но у нас договор, – напомнил Гусман.
– Был. – Его противник показал на все еще истекающего кровью Игнасио. – Но все кончилось хорошо, не так ли?
Гектор прикинул соотношение сил. За его спиной – Лешек, там наверху – Соня. Если начнется стрельба, они не проживут больше четырех секунд.
– Где Лотар? – спросил он.
– А какое это имеет значение? – отозвался Ханке. – Ты же не о Лотаре сейчас думаешь, ведь так?
Ральф упивался собственной безнаказанностью. Он играл, он смаковал унижение противника. Был полной противоположностью того Ханке, которого Гектор встретил в автобусе в Стокгольме.
– Прикажи Соне спуститься, – спокойно повторил он. – И сложи оружие. Иначе мои люди откроют огонь.
Гусман положил оружие на землю. Лешек сделал то же самое. Ализаде уже спускалась с холма.
Ральф кивнул:
– Отлично. Но, боюсь, ты будешь разочарован.
За группой Ханке появились еще четверо. Гектор узнал Софию, рядом с которой шла Каролина. Их сопровождали двое из гвардии Ральфа.
Ханке показал пальцем назад, не оборачиваясь:
– София Бринкман… Твоя ахиллесова пята, Гектор. Не деньги, не семья и не бизнес – она. С тех самых пор, как ты повстречал ее в больнице. Возможно, ты сам не вполне это понимаешь, но это не столь важно. Главное, что это понимаю я. Ты выдал себя во время наших переговоров на яхте.
Худшие опасения Гусмана подтвердились.
Поймав взгляд Софии, он сказал:
– Дай ей уйти.
Тот оглянулся на Бринкман и покачал головой.
– С ней не случится ничего плохого. И с твоим Лотаром тоже.
Но Гусман ему не верил.
– И все из-за Альберта! – воскликнул Ральф. – Альберта Бринкмана.
София опустила голову.
Ханке встал так, чтобы видеть одновременно и ее, и Гектора.
– Но Альберт Бринкман у меня в Мюнхене, вместе с Михаилом Асмаровым, – добавил он. – С ними еще двое раненых, ими занимаются мои врачи. Со всеми ними все будет хорошо.
Немец сделал паузу и посмотрел на Софию, а потом на Гусмана. Похоже, он ждал их реакции.
– У меня одно-единственное условие, – продолжал он. – Ты, Гектор, явишься ко мне. Один. И мы произведем обмен. Альберт уйдет к маме, а ты останешься у меня.
Глаза Ханке заблестели – он вглядывался в лица Бринкман и Гусмана.
Таков был Ральф Ханке – манипулятор. Гектор принял его предложение не раздумывая. Само раздумывание обернулось бы для него лишней мукой. На какое-то время он даже почувствовал себя благодарным Ральфу Ханке. За то, что тот дал ему возможность не выглядеть свиньей. Но только на несколько секунд. Один взгляд на Софию вернул его к действительности.
София… Медсестра стояла рядом, шокированная таким поворотом событий. Казалось, еще немного – и она упадет на месте без сил.
К ним приближался караван из пяти автомобилей. Все остановились за спиной Ханке.
– Не торопись, подумай, – обратился тот к Гектору. – Я всегда готов тебя выслушать.
Знакомые слова. То же самое он говорил в автобусе в Стокгольме.
Ральф сел в машину, и караван тронулся с места.
Гусман направился в сторону виллы. Один.
* * *
Эдди Боман пробудился к жизни. Йенс не переставал удивляться его стойкости. Изрезанный и изрубленный, с переломанными костями, после страшной потери крови и с непрекращающимся жаром во всем теле, этот человек не сдавался. Словно некая непонятная сила гнала его вперед и не давала остановиться.
Стрельба прекратилась. События приняли новый оборот, когда София и Каролина появились рядом с Гектором и Ханке. Потом Ханке уехал.
Валь пытался понять, что происходит, но появление Арона и трех его людей придало его мыслям другое направление. Группа направлялась к вилле с западной стороны. Кого они, интересно, собирались атаковать? Война была кончена. Игнасио мертв. Ральф скрылся. Остались Гектор и его люди. И София с Каролиной.
– Что скажешь? – обратился Йенс к Эдди.
Тот задумался.
– Они собираются драться, похоже на то…
– Может, они чего-то недопоняли? – недоумевал Валь. – Битва окончена…
– Разве такое можно пропустить? – в свою очередь спросил Боман.
– Нет.
– Тогда что?
– Неужели мятеж?
– Возможно, – согласился Эдди.
– Тогда София умрет, как только Арон ее увидит. – Валь протянул Боману пистолет и повернулся к Лотару: – Оставайся здесь. Мы отыщем тебя, как только управимся.
Йенс и Эдди исчезли в зарослях. Теперь они пробирались к вилле. Боман шел медленно, и его спутник сомневался, что у него хватит сил спуститься в долину.
* * *
Валь видел, как группа Арона приближалась к дому, как входила в дверь.
Они явились на все готовое. Вглядывались в полумрак комнат, высматривая людей, – никого не было.
Йенс устремился в открытую дверь и прижался к стене. Эдди медлил и все еще оставался снаружи. Выгляни в этот момент кто-нибудь из окна – и они пропали бы. Хотя дело в любом случае было безнадежное – два пистолета против множества автоматов. Валь старался не поддаваться пораженческим мыслям. И тут подоспел Боман – запыхавшийся, он упал спиной на стену и медленно сполз на пол.
