– О боже… – прошептал Лотар.
Валь вгляделся в лицо мужчины.
– Я его знаю.
– И кто это? – удивился молодой человек.
Йенс наклонился к израненному лицу лежавшего и потрогал его лоб.
– Эдди Боман, полицейский из Швеции. Это он выследил Софию в метро, чтобы предупредить об опасности.
– И что он здесь делает?
– Хороший вопрос. В любом случае нам надо вернуть его к жизни.
Они посадили Эдди и влили ему в рот воды, а потом долго тормошили и хлопали его по щекам. Улучшений не наблюдалось, но Валь не терял надежды. Наконец, после того, как Лотар в очередной раз влил мужчине в рот воду, тот прокашлялся и задышал – тяжело, толчками. Затем посмотрел на Йенса, потом на Лотара. Вода вытекла ему на грудь.
– Как ты? – Валь несколько раз хлопнул Бомана по щекам.
Глаза Эдди сощурились, как будто он хотел сфокусировать зрение.
– Ты…
– Можешь рассказать нам, что ты тут делаешь?
Полицейский медленно закачался всем туловищем и оглядел джунгли вокруг.
– Где они?
– Кто? – не понял Йенс.
– Арон и остальные… Люди Гектора.
– А ты их где-нибудь видел?
– Я ехал за ними от аэропорта. Они должны быть где-то здесь, недалеко…
Сухие, щелкающие звуки отдавались эхом в тишине раннего утра. Сначала рассыпалось несколько одиночных выстрелов – неуверенных, словно специально предназначенных для того, чтобы напомнить, что такое война. Их сменили автоматные очереди, сначала короткие, потом все более долгие и интенсивные, постепенно вылившиеся в оглушительную канонаду.
* * *
Арон и Лееви лежали на животе и смотрели в сторону дворца Игнасио Рамиреса. Гейслер наблюдал за происходящим в бинокль, а его товарищ – через оптический прицел. Резиденция Игнасио обезлюдела, хотя в окнах верхних этажей, в гараже и по периметру бассейна горел свет.
Сзади неслышно приблизился Кинг. Он присел на корточки и равнодушно спросил Арона:
– Что нам делать?
После чего, не стесняясь, глотнул воды из их с Ханнулой бутылки, как из своей собственной.
– Убивать людей, – раздраженно ответил Лееви.
– Остроумно, – фыркнул Кинг и повернулся к Арону: – Я слышал, ты разговаривал со своим шефом?
– Они покинут укрытие через час. – Гейслер оторвался от бинокля. – Будут штурмовать виллу с востока.
– А мы?
– Отсюда.
Арон снова приложил к глазам бинокль.
– Когда? – продолжал расспросы Кинг.
– Когда я скажу, – ответил Гейслер, не прерывая наблюдения.
Кинг снова приложился к бутылке. Сделал последний глоток и выплюнул воду на землю, между Ароном и Лееви.
– И когда же ты скажешь?
Арон тем временем оценивал соотношение сил, намечал пути к отступлению.
– Первый тайм мы пропустим, – решительно резюмировал он. – Ограничимся наблюдением.
– Не думаю, что это понравится твоему шефу, – засомневался наемник и снова глотнул воды.
Гейслер не ответил.
– Мне наплевать и на тебя, и на твоего шефа, – продолжал Кинг. – Все, чего я хочу, – чтобы мы с Виктором получили обещанное. – Он рыгнул и вскочил на ноги.
Ответить Арону помешала стрельба, развязавшаяся с восточной стороны виллы. С каждой минутой она становилась все интенсивнее. Скорострельное оружие рассыпало метелки искр. На линии заградительного огня рвались ручные гранаты, оставляя ползущие клубы дыма. Ответный огонь вели из сада, со стороны бассейнов и с верхних этажей виллы. Но потом на одном из этажей что-то вспыхнуло – и виллу окутало облако искрящегося дыма.
Звери неистовствовали. Зебры метались по загону, а два жирафа застыли, прижавшись друг к другу. Хромой лев ходил по клетке кругами. Одна из пуль просвистела у него над ухом. Это Виктор с Кингом от скуки открыли охоту. Вскоре жирафы один за другим рухнули на месте. Следующей жертвой пала зебра, потом лев. Счастливые братья кричали, потирая руки.
Арон и Ханнула наблюдали, как виллу покидает персонал. Даже несколько вооруженных охранников ушли с ними в джунгли.
– Все кончится быстро, – сказал Лееви.
* * *
Гектор, Соня и Лешек засели на холме и вели огонь оттуда. Группа Ральфа Ханке находилась в стороне от них, на левом фланге. Работали слаженно и интенсивно.
Все было кончено в считаные минуты.
– Он в машине, скоро будет здесь, – объявила Ализаде, оторвавшись от бинокля.
«Он» означало «дон Игнасио».
– Прикройте нас сверху, – приказал Гусман и, скользя, побежал вниз по склону.
Смялы следовал за ним. Звук мотора приближался – жужжащий, ненавязчиво-монотонный. Восьмицилиндровый двигатель – больше рабочих оборотов в единицу времени. Под колесами шуршал гравий.
Гектор и Лешек уже спустились в долину и бежали к дороге.
Автомобиль Игнасио повернул в сторону виллы. «Кадиллак Эскалейд» – лучи его фар выхватили из утреннего тумана фигуры Гусмана и Смялы. Гектор стоял в полный рост, Лешек – опустившись на одно колено. Три залпа вдребезги разнесли переднее стекло, продырявили покрышки и изрешетили капот. Водитель упал на руль, пораженный в лицо. Машина съехала влево, в придорожный кустарник. Задымилась. Прошло несколько секунд, прежде чем открылась ее дверца. В дыму нарисовались двое мужчин. Снова раздались выстрелы, и оба охранника Рамиреса упали возле машины. Еще один выскользнул из задней дверцы. Он пытался бежать, но был настигнут пулей Сони.
Наконец из-под обломков «Кадиллака» поднялся сам Игнасио Рамирес. Он упал на землю и снова встал, скользя в спортивных туфлях. Одно его плечо было раздроблено – кость сломанной ключицы торчала под окровавленной рубахой. Но дон Игнасио как будто не замечал, что ранен. Он держал пистолет в вытянутой руке и затуманенными глазами смотрел на Гектора и Лешека. А потом вдруг оглянулся в сторону виллы, как будто ждал оттуда помощи.
– Никто не поможет тебе, Игнасио, – сказал Гусман. – Ты один.
Рамирес пробормотал что-то по-испански. Как видно, проклятия – Гектор понял слова «коза» и «мать». Затем, опустив пистолет, дон Игнасио пошел прочь.
– Куда ты? – крикнул ему вдогонку Гусман.
Его противник остановился и прижал дуло к голове. Бросил на Гектора взгляд – смесь ненависти, отчаяния и страха.
Но выстрела не последовало. Рамирес продолжал идти в сторону своего дворца, как будто взял самого себя в заложники.
– Игнасио! – окликнул его Гектор.
Мужчина остановился и оглянулся, все еще держа пистолет у виска.
