Снова поймав такси, довольная Лялька отправилась домой. Но остановилась не у своего дома, а чуть подальше, чтобы растянуть приятную прогулку. Солнечные блики слепили глаза, зеленая листва трепетала на ветру. Ляля вдруг поймала себя на том, что думает о Пете. За эти три года они очень сдружились и знали друг о друге все. По окончании школы-студии Петьку сразу же зачислили в труппу театра. Молодой, подающий огромные надежды актер уже был задействован в постановках. Даже будучи студентом, он выезжал на гастроли вместе с труппой, исполняя небольшие роли. И никогда не забывал позвонить из чужого города Ляльке. По-настоящему влюбленного, Петю не покидала надежда стать не просто хорошим приятелем. Ему ничего не оставалось, как принять Лялину дружбу, но он знал и верил, что рано или поздно льдинка в ее сердце растает. Лялю такое положение вещей устраивало. Но проходили месяцы, и она начала понимать, что жизнь все-таки продолжается. Даже без Андрея она сможет быть счастлива, и он сам наверняка хотел бы видеть ее радостной и влюбленной. И теперь Петя не шел у Ляли из головы. Пожалуй, сейчас, если бы они вновь оказались на полутемной улице, у дверей подъезда, она бы с радостью ответила на поцелуй друга. А почему бы и нет? Почему бы снова не предложить ему проводить ее до дома, как бывало? Она знала: он ждет, терпеливо ждет одного благосклонного взгляда, и так давно…
Улыбаясь, Ляля шла по тенистому скверу. Только сейчас она вспомнила, что еще вчера собиралась начать серьезные розыски Светки, и свернула к дому подруги. Не успела зайти во двор, как ее ждал сюрприз. Навстречу шла Светлана собственной персоной, катившая перед собой коляску. Заметно располневшая за время беременности, она выглядела уставшей, но счастливой. Ее глаза, слегка покрасневшие от недосыпания, как и раньше, излучали блеск. Но теперь это было не то свечение, на которое слетались, словно мотыльки, мальчишки. Она сияла изнутри, как будто проглотила звездочку. Так может светиться только женщина, недавно познавшая радость материнства. Солнечный, теплый взгляд коснулся и Ляли, которая чуть в ладоши не захлопала при виде подруги. Она запрыгала, замахала руками, Светка ответила тем же. Ляля побежала к ней, но ближе к колясочке сбавила шаг: надо бы поумерить восторги, что, если ребенок спит?
Действительно, Светка приставила палец к губам и поманила подругу ближе: мол, подойди, покажу тебе свое сокровище. Так, даже толком с подругой не поздоровавшись, любопытная Лялька заглянула в коляску. И оторопела. На беленькой подушечке под голубым одеяльцем сладко сопел шоколадный негритеночек. Хоть ему и было всего две недели от роду, на голове уже вились курчавые волосенки. Но Лялька заметила, что малыш унаследовал Светины нос и линию подбородка. Зато брови и пухлые губы определенно были папины.
Услышав шум, негритенок открыл глаза и изумленно уставился на Лялю.
— Смотри, — с любовью сказала Света. — А глазки уже темнеть начинают, будут совсем карие. Родился-то с голубыми.
— А зовут как?
— Миша, Михаил. Мы решили, раз уж в России жить собираемся, пусть у ребенка русское имя будет.
— Ой, Свет, я тебя поздравляю! Я же не знала ничего, каждый день звонила, а все куда-то растворились, — принялась оправдываться Ляля.
— После кесарева пришлось поваляться в больнице. Ну а маман от меня не отходила ни на шаг, благо, одноместная палата позволяла. Да и Жерар целыми днями в роддоме проводил. Волновался так, будто не меня кесарили, а его! — На Светином лице вспыхнула довольная улыбка.
— Сколько новостей у вас! А я ведь твоего мужа даже не видела!
— Ужас, подруга! Ты извини, регистрировались в такой спешке, ему к себе в ЮАР ехать надо было срочно. Даже свадьбы толком не устроили. Но не волнуйся, сейчас познакомишься! — ободряюще покивала головой Светлана.
— Сейчас?
— Ну да. — Светка махнула рукой в сторону подъезда. — Пойдем? А то Мишку уже кормить пора и спать укладывать.
В так хорошо некогда знакомой Ляле квартире произошли большие перемены. Может быть, стало просторнее? Тут явно не так давно сделали ремонт, вынесли лишнюю мебель. Но внешние перемены не главное. Кажется, изменилась сама атмосфера. Здесь было спокойно и уютно. И, как когда-то давным-давно, из кухни доносился запах сладких пирожков.
У порога их встретила Лариса Ивановна. Она очень обрадовалась Ляле и принялась хлопотать над внуком: вытащила его из коляски и, приговаривая, пошла менять подгузник. Из комнаты доносились восторженные реплики:
— Как мы пописали!.. Да?.. Да!.. Сейчас будем кушать… Послышалось детское кряхтение. — Что случилось, а?
Света подмигнула Ляле:
— У меня мать — главный помощник. Для нее Миша — свет в окошке. Только и слышишь: «Мишенька, Мишенька». Когда работать не надо, целый день дома сидит, с внуком возится. Ты представляешь?! Вот никогда бы не подумала, что из нее получится хорошая бабушка!
Ляля была совершенно согласна с подругой и уже собиралась ей об этом сказать, как раздался звонок в дверь. Вернулся Светин муж.
— Лё, знакомься, это Жерар!
Лялька пожала руку высокому негру в белоснежной безрукавке и со стильной стрижкой на голове. Его кипенно-белая рубашка потускнела в тот момент, когда он улыбнулся.
За чаепитием Света пояснила подруге, что французские имена в ЮАР до недавнего времени были очень распространены. Правда, сейчас их считают пережитком апартеида. Но Жерар домой не собирается возвращаться — как эколог-профессионал, он еще год назад сумел устроиться на одну английскую фирму в Москве.
Русским языком Жерар владел не столь совершенно, как английским или французским. Он мялся, когда не мог подыскать нужное слово, и постоянно обращался за помощью к Светке. А та хихикала и говорила: «Думай сам!» Жерар произвел на Лялю прекрасное впечатление. Видно было, что он от Светки без ума: это подтверждал каждый его взгляд и жест, обращенный к жене. Да и она, хоть и кокетничала, на самом деле очень дорожила мужем. Семья у маленького Миши была что надо. Уходя и обещая Светке непременно навещать ее как можно чаще, Ляля искренне радовалась за подругу.
Ляля уже хотела направиться к дороге, как неожиданно ее окликнул женский голос. Она повернулась и увидела цыганку в пестрой одежде. Лялька усмехнулась. Это она уже когда-то проходила. Волноваться нечего, но связываться тоже не стоит.
— Подожди, красавица, подожди, хорошая, — затараторила цыганка ласковым голосом, заметив, что девушка остановилась. Она подбежала к незнакомке и заискивающе заглянула ей в глаза. — Как тебя зовут, родная?
— Ляля. — Детское прозвище прозвучало так необычно, что ее сердце наполнилось нежностью. Как давно уже она не произносила это чудное имя!
Цыганка, уверенная, что ей досталась легкая добыча, взяла девушку за руку, повернула ладонь вверх:
— Вижу, все вижу.
— И что же вы видите? — улыбнулась Ляля.
— Вижу, камень у тебя на душе, родная…
Лялька во весь голос рассмеялась. Она отдернула руку и осторожно отодвинула цыганку в сторону, чтобы пройти дальше:
