Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Персефоний напрягся, пытаясь отвести от себя жезл, но полицейский был намного сильнее и опытнее. Навершие с сапфиром, в котором подрагивал огонек готового заряда, неотвратимо приближалось к лицу. Внезапно его голова на миг окуталась голубым ореолом. Тело тотчас обмякло. Персефоний огляделся. В нескольких шагах стояли Воевода и какой-то разумный в плаще, в низко надвинутой шляпе и с жезлом в руке.
— Вставай, быстро, — велел призрак. — Собери свои вещи и иди за мной. Подгони ковер, — приказал он своему спутнику. Тот скрылся за углом и через минуту появился вновь, сидя на сине-желтом самолете. — Садись, садись, — поторопил он упыря.
Персефоний подобрал саквояж и свалившийся с головы котелок. Воевода досадливо крякнул.
— А «магум» кому оставил? Следователям? Быстрее же, олух!
Спешка была оправданна: где-то рядом вновь послышались свистки. Персефоний запрыгнул на ковер, и незнакомец в плаще и шляпе быстро поднял его в воздух.
— Выше, — распорядился Воевода, стоя в полный рост и осматриваясь по сторонам.
По ощущениям, ковер поднялся саженей на сорок. Упырь осторожно выглянул за край — так и есть, остальные полицейские летали гораздо ниже. Самолет Воеводы они принимали за один из патрульных, а может, за транспорт начальства.
— Не высовывайся, — посоветовал фантом. — Ох, выпороть бы тебя за самодеятельность, да за то, что Ледащего угробил… Но ладно уж. Хорошо то, что хорошо кончается.
Персефоний посмотрел на него как на умалишенного.
— Что кончилось хорошо? — спросил он.
— Не понимаешь? — усмехнулся Воевода. — Ну, тем лучше. Тебе это совсем не обязательно.
— Да нет, уж вы мне скажите, пожалуйста, — зазвеневшим от напряжения голосом потребовал упырь. — Может, я что-то пропустил? Так вы просветите: что тут хорошего случилось? Королева подвергалась страшной опасности, погибли разумные…
— Да успокойся ты, — вздохнул призрак, присаживаясь рядом с ним на корточки. — Все же обошлось, верно? По большому-то счету…
Однако упырь уже догадался, что Воевода имел в виду что-то другое. Он, кажется, совсем не боялся за Королеву…
— Вы знали, что все это произойдет? — не веря себе, шепнул Персефоний.
— Ну вот зачем было думать? — поморщился призрак. — Между прочим, любого другого я бы сейчас убил и сбросил патрульным под ноги. Скажи спасибо, что за тебя лично Королева просила, еще когда велела мне проследить, чтобы ты благополучно покинул Кохлунд.
Персефоний, проигнорировав это замечание, лихорадочно соображал.
— Скажите, господин Воевода, что означает печать у вас на ладони?
Пилот в плаще хмыкнул.
— Хочешь сказать, до тебя только сейчас дошло? — проворчал призрак. — А Королева еще называла тебя умным… Это печать служебной беспредельности. Выдается высшим государственным чинам. Например, руководителю внутренней разведки.
— Вам? Так значит, вы служите этой хунте? Этим…
— Верность я храню Королеве, — сурово оборвал фантом. — А остальное не твоего ума дело.
Но Персефоний не унимался.
— Внутренняя разведка, значит? Вы знали, что собрался сделать Хмурий Несмеянович! Вы через меня выследили Жмурия и тогда, в «Надел и пошел», не упустили его, а позволили уйти — чтобы выследить бригадира? Чтобы использовать Хмурия Несмеяновича для покушения?
— Скорее это он нас использовал, — проворчал Воевода и, вздохнув, произнес: — Ладно, кое-что тебе можно рассказать, а то еще, не приведи господи, думать начнешь…
— Почему — «не приведи»? — обиделся Персефоний. — Думать полезно…
— Это когда умеешь, полезно, — парировал фантом. — Слушай и не перебивай. Эргоном хорошо подготовился к политической карьере: создал своего рода тайную службу, в которую набрал призраков. Это она раскрутила для него все дела о предательствах бригадиров. Заморец был умен… но не знал, что у лионебергских упырей такая разведка всегда имелась. Накручина за свою историю столько раз переходила из рук в руки, тут, чтобы уцелеть, нужно держать нос по ветру. Возглавлял разведку, сам понимаешь, я, и кое-кто из агентов Эргонома с самого начала работал на меня. Когда несколько дней назад некий фантом Мазявый, которого Эргоном уже официально сделал руководителем своей призрачной жандармерии, скажем так, погиб при исполнении обязанностей, я без особого труда устроился на освободившееся место.
— «Скажем так, погиб»? — удивленно переспросил Персефоний.
Воевода еще раз показал ему лучащийся рисунок на ладони.
— Печать фальшивая: в нее вплетены не предусмотренные законом чары. Мазявый задумал погубить Эргонома, и печать сожгла его.
— А вас — не сожгла?
— Против меня нужно что-нибудь посильнее! Когда-то давно я уже приносил клятву верности, и никто ее с меня не снимал. Я держу клятву, а она хранит меня понадежнее всяких чар.
— Не понимаю, какое отношение…
— Я же просил не перебивать! В общем, благодаря бурной деятельности Эргонома я довольно близко подобрался к правящей верхушке. И увидел возможность одним ударом изменить судьбу графства.
— Устроив переворот? — тут же снова перебил его Персефоний. — Убив правителей руками Тучко?
— Ты правда такой наивный? — досадливо поморщился Воевода. — На кой мне их убивать? Их, если на то пошло, ни в коем случае нельзя убивать! Смысла никакого, а любой, кто придет на их место, начнет хапать с нуля, и все пойдет по новой. Надо почву из-под ног выбивать — вот это дело, тогда они сами пятки салом смажут. Эргоном, чтоб ему в аду чихнулось, намедни обронил забавные слова: Кохлунд кончился. Понимаешь? Разворовано все — и нечего бы им тут больше делать, кабы не деньги иностранцев. Только из-за них наши триумвиры еще не сложили чемоданы и не укатили в какой-нибудь Паден-Паден. Новая война — это последний и самый большой куш.
— Так Тучко стрелял в иностранцев! — сообразил Персефоний, вспомнив события на площади.
— И очень хорошо стрелял, — кивнул Воевода. — Которые выжили, те все равно уедут. Потому что вице-король им расскажет про безумного бригадира, который устроил покушение, доведенный до сумасшествия обвинениями в предательстве, а иностранцы обязательно спросят: почему этот сумасшедший стрелял в кого угодно, только не в тех, кого, по идее, должен винить? Больше, скажут они, похоже на передел наших инвестиций в вашу незалежность. Ну, в общем, там уже моя забота, что они подумают и какие выводы сделают, — заключил призрак.
— Значит, вам и вправду нужен был Тучко-бригадир?
— Совершенно верно. А я был нужен ему. Он ведь сам для того и вернулся, чтобы отомстить и умереть. Именно так, с шумом и фейерверком. «Чтоб знали, гады», — как он выразился. Он зарядил посох отборными чарами, у него был с собой ифрит из клада. Но пронести все это на парад без посторонней помощи немыслимо, и для этого я ему очень пригодился. Кстати, когда я рассказал ему, в кого, на мой взгляд, выгоднее целиться, он понял меня гораздо быстрее, чем ты. Вот, собственно, и все. Остались у тебя еще вопросы? Может, хочешь узнать, куда Хмурий Несмеянович подевал свою часть денег?
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
