его, но если замок атакован, то кому-то вроде тебя здесь делать нечего!
– Кому-то вроде меня? – резко повторила я. – Что ты имеешь в виду, Валь? Кому-то слабому? Кому-то, у кого есть чувства?
– Кому-то, кто является человеком! – грубо исправил меня он. – Кому-то, кому всего двадцать пять лет! Кому-то, кто пошлет к черту всю свою гребаную жизнь, если бессмысленно умрет здесь!
– Это не будет бессмысленно! – заявила я. – Жизнь Бенедикта в сто раз важнее, чем все наши, вместе взятые! И ведь ради этого все и затевалось, разве нет? Ради высшего блага! Ты годами готов был смириться с моей смертью, так с каких пор тебя не устраивает, что я жертвую собой?
– Не знаю! – сердито буркнул он. – Может, никогда не устраивало! А может, я просто понял, что ты важнее, чем какой-то дерьмовый план! Разве это имеет какое-то значение? Давай просто уйдем, Фло.
– Я не могу, Валь.
– Конечно, можешь! Я не позволю тебе…
– Нет! – почти закричала я и вырвалась из его рук. Он не знал, что я на самом деле не могла. Не могла вернуться к своей человеческой жизни. Без Бенедикта мой единственный выбор – смерть или обращение. Но дело даже не в этом. Я бы не ушла, даже если бы могла. – Я приняла решение, Валь, и мне все равно, одобришь ты его или нет! Мне все равно, насколько это опасно. Мне все равно, если я умру в процессе. Хоторны не сдаются. Вы учили меня этому всю жизнь, и даже если сейчас видите во мне только изменницу, я все равно часть этой семьи. Я научилась отстаивать то, во что верю, и бороться за то, что для меня важно. Если Бенедикт сегодня умрет, то умрет и наша надежда на лучшую Англию. Тогда кровь целой страны будет на наших руках. Если ты этого не понимаешь, то не нужно это обсуждать. Я не могу провести остаток своей жизни в ожидании твоего доверия. Твоей поддержки. Твоего уважения. Если этого нет сейчас, то, скорее всего, и не будет.
Я развернулась, чтобы выйти из камеры. Лицо пылало, слезы щипали глаза, но я упрямо смотрела вперед.
Позади меня брат затаил дыхание, как будто собирался заговорить, но ничего не сказал. Возможно, он тоже понял, что мы уже давно все сказали друг другу. Мы больше не двигались с мертвой точки. Вместо этого лишь бесконечно ходили по кругу, избегая вопроса, ответ на который мог окончательно нас сломать.
Насколько тверды его железные убеждения?
И готов ли он согнуть их ради меня или будет вечно пытаться запереть меня в них?
Я почти с ужасом подозревала, что верен последний вариант.
Разочарованная, я пошла вперед по коридору, поднялась по лестнице из подземелья и добралась до королевского крыла наверху. Бенедикт – вот что сейчас важно. Я до сих пор чувствовала его, значит, еще не поздно. И впервые я была по-настоящему благодарна за ту силу, которую он мне дал. Я уже не та слабая человеческая девчонка, которую Валь все еще во мне видел. И я собиралась воспользоваться этим, чтобы …
Я заметила только мелькнувшую тень. И вдруг меня резко отбросило к стене. Кинжал выпал из рук, когда я ударилась затылком о камень, и слишком знакомое тело прижало меня к стене.
– Так и знала, что совершаю ошибку, – раздался возле моего уха голос Брианы. Она грубо схватила меня за волосы и оттянула мою голову в сторону.
– Бри, пожалуйста, – успела выдохнуть я, прежде чем она впилась зубами в мою шею.
Я задохнулась от боли. Ее укус похож на ножевое ранение. С Бенедиктом никогда не было больно. С ним это никогда не казалось насилием или жестокостью. Потому что он никогда не хотел причинить мне боль – в отличие от Бри, которая сейчас явно решила избавиться от меня раз и навсегда.
Она намерена убить меня, как убила Бонни. Пить мою кровь, пока я…
Внезапно она резко оторвалась от меня и развернулась. Я увидела, как блеснуло что-то серебристое, а затем кинжал Валя с грохотом пролетел по коридору. Бриана успела перехватить его руку, прежде чем он ее ранил, и за треском костей последовал крик боли. Она потянула Валя на себя, словно куклу, и вгрызлась в его шею.
В панике я оттолкнулась от стены и со всей силы бросилась на Бриану. Вампирша отпустила Валя, который упал на землю, но сама она почти не пошатнулась. Я снова налетела на нее, и она без труда отразила мой первый удар. Моя попытка сбить ее с ног ударом ноги под колено лишь заставила меня саму потерять равновесие. Черт, а она сильная. И к этому моменту в ее голубых глазах появился кровожадный блеск.
– Бриана, прекрати, – тем не менее просила я.
– Я тебя предупреждала.
– Ты не обязана этого делать!
– Ты должна была просто уйти, Флоренс!
Бриана ударила меня кулаком в солнечное сплетение, и я согнулась пополам от боли. Она уже собиралась нанести еще один удар, как вдруг попятилась назад. Валь по-прежнему лежал на полу, из открытой раны на шее лилась кровь, но он схватил подол ее плаща и упорно тянул за плотную ткань.
Бриана пнула моего брата. Она била его по лицу своим тяжелым ботинком, но он не отпускал ее.
Я снова сделала выпад в ее сторону и нанесла удар под ребра, а затем пнула по колену. Оно подогнулось, и я со всей силы врезала локтем ей в висок. Как и раньше, мои удары оказались сильнее, чем я ожидала. От последнего у нее закатились глаза, и девушка безжизненно рухнула на пол. Но с Валем произошло то же самое.
Я кинулась к нему и повернула его голову в сторону. Рана на шее ужасна. Бриана разодрала старый шрам от нападения вампира, которое однажды чуть не стоило Валю жизни. Он моргнул и посмотрел на меня, взгляд помутнел от боли.
– Мне… жаль, – напряженно произнес он, но я помотала головой.
Затем схватила Бриану за руку и укусила ее за запястье. На мгновение меня пронзил страх, что это не сработает. Мои клыки исчезли еще во время ссоры с Бенедиктом, и я пока не пробовала использовать их осознанно. Но теперь они появились в одно мгновение, разрывая нежную кожу Брианы, отчего ее кровь потекла по моему языку.
Я протянула ее руку Валю и приподняла его подбородок.
– Пей.
Он в ужасе уставился на меня. Взгляд задержался на моем рте.
– Какого черта, Фло…
У меня в груди
