и слабые места.
— Не особо…
— Ну да… Второе место тебе так и так обеспечено. А я первое хочу. Калинина не видел? — отвлекаюсь, чтобы очередной раз осмотреться.
— Нет. Должен приехать?
— Обещал. Фролов где?
— У Самсоныча нос вправляет, — посмеивается.
Мда… Прилетело Егору, откуда не ждали. Сразу нокдаун.
— Вон твой Калинин, — кивает головой в конец зала.
Я перевожу взгляд на Гордея, а на ринге в этот момент моя будущая партнёрша вырубает оппонента. Гонг. Бой окончен.
— Не опоздал? — подходит Дэй, пожимает руку Лаврику.
— Нет. Как раз вовремя. Сейчас она отдышится и моя очередь, — показываю на победительницу.
— Это хорошо, что она выдохлась. Легче будет её зарубить.
— Я тоже выдохлась, только раньше.
— А это уже преимущество, пусть и небольшое, — потирает, подбадривая, мне плечи.
Да, он прав. У меня было чуть больше времени на восстановление.
— А третий мушкетёр где? — смотрит по сторонам Дэй.
— Фролов? Он у доктора. Ему шнобель локтём снесли, — усмехается Кирюха. — Но всё равно с третьим местом остался.
— Это больно, — морщится Калинин.
— Да, я бы не хотел так подправить фэйс.
Томительное ожидание и наконец-то вызывают на бой.
Я никогда не испытываю жалости к соперницам, они мне не подружки. Бью всегда, выкладываясь по полной. Но эту мне жалко — мало времени на восстановление было. И она никакая. К н и г о е д . н е т
Но к концу боя у неё всё же открывается второе дыхание, и она выматывает меня.
— Макс, что ты как тряпка! — кричит откуда-то слева тренер. — Врежь ей!
Легко сказать. У меня мышцы ватные и не слушаются. Только техника, выработанная за годы тренировок, спасает.
Размахиваюсь рукой и мажу. А соперница попадает вскользь по скуле и она начинает гореть огнём. Хочу ответить, но звучит финальный гонг. Разводят в стороны. И сейчас я расслабленно падаю на колени.
По очкам должна победа быть за мной. Я её вырвала. Закрываю руками глаза.
В голове усиливается шум. Голоса отдаляются и в глазах темнеет. Всё что слышу последнее — крик Дэя перед полным погружением в темноту.
Глава 71
Что-то с Макс не то. Выдохлась уже? Или силы бережёт в последнем раунде рвануть к победе. Это для неё так важно.
А я нервничаю, чтоб не покалечили мою девочку. Не нравится мне тайский бокс, слишком агрессивный, но из-за одного намека бросить этот спорт она на меня так посмотрела, что я думал — сейчас в нокаут отправлюсь.
Морщусь каждый раз, когда они лупят друг друга, и дёргаюсь от скользящего удара по лицу Макс. Словно мне, а не ей прилетело. Ссадина. Бедненькая моя …
Гонг. Наша команда победно от радости сжимает кулаки, по очкам Максим выиграла.
А вот сама она мне совсем не нравится. Опускается на колени и бледнеет.
— Макс! — рвусь к ней сквозь желающих поздравить.
Она оседает на пол.
— Макс! — хлопаю её по щекам.
— Врача быстро! — громко кричит присевший рядом Филипчук.
Какой-то пожилой мужчина в белом халате отгоняет нас от Макс, светит фонариком ей в глаза.
— Скорую быстро!
— Я уже послал мелюзгу, — произносит за спиной Лавров.
— Что с ней? — меня всего трясёт.
— Обморок. Говорил же, что она мне не нравится.
— Так ты же ей допуск дал! — орёт на него тренер. — Какого хрена?!
— Все показатели были в норме… Кроме веса…
— Так, давайте, не будем орать! — затыкаю их. — Ей это не поможет. Дайте нашатырь лучше.
Но он не действует.
Приходят врачи из дежурившей скорой помощи. Пока они делают осмотр и грузят Макс в машину, я звоню и договариваюсь с дядькой, чтобы её приняли в его больнице.
— В областную везите, — говорю врачу, старшему в бригаде.
— Какая областная? В городс…
— В областную я сказал! Там уже ждут.
Тот обречённо соглашается, поняв, что я со связями.
В приёмной нас встречает дежурный врач с каталкой, а через минуту влетает взволнованный дядя Боря.
— Что случилось? Я толком нихрена не понял из того, что ты мне по телефону говорил.
— Я сам не знаю, — наблюдаю, как Макс куда-то повезли. — У неё соревнования были сегодня. После окончания боя она вдруг потеряла сознание.
— Сразу?
— Нет. Через минуту может или две…
— В голову били? Печень?
— Было, но не серьёзно. Я не знаю, дядь Борь! Не было таких ударов, чтобы отключиться.
— Ладно, проверим! Я пойду сам гляну на МРТ, а ты домой езжай, здесь долго всё будет.
— Прикалываешься? Я же там с ума сойду!
— Родителям позвони, вместе с ума посходите, — убегает от меня.
Отличный совет! Их ещё накрутить.
Но они должны знать и приходится позвонить.
После таких новостей Вере Юрьевне самой скорая помощь понадобится.
Через полчаса она и Виктор Иванович неслись ко мне на встречу по больничному коридору.
— Доигралась, да? Настучали по голове? — задыхаясь, со злостью произносит будущий тесть.
— Витя! — одёргивает его жена. — Что с ней?
— Без понятия… Не били ей по голове. Вообще бой вялый был.
— Борис Васильевич что говорит? — треплет меня за плечи.
— Ничего! Сказал ждать, долго всё будет.
Началось томительное ожидание и дергание на каждый скрип двери из отделения.
Через час приехали Лина со Славкой, а следом Лавров с Фроловым.
Мда… Егор — красавчик. Два фонаря под глазами и заклеенный нос.
Кирилл ревнивым взглядом чуть не сожрал Макарову и Славяна, который прижимал к себе всхлипывающую девочку и успокаивающе поглаживал по голове.
— Макс выиграла…
Вот зачем ты это ляпнул, Лавров?
Все сейчас испепелят глазами тебя за это.
Вера Юрьевна заплакала, заламывая руки. Виктор Иванович тоже её обнял и начал успокаивать.
Несколько часов ждали, пока к нам вышел дядя Боря с кучей бумаг.
— Малышня, останьтесь здесь, остальные за мной.
Друзья переглянулись с возмущением. Что за хрень?!
В своём кабинете сел в кресло и окинул нас хмурым взглядом. Нервно поправил волосы.
— Боря не тяни кота за яйца! — сорвался Ермолаенко.
— Новости у меня неутешительные. Вернее две и одна другой не лучше. Но всё ещё не окончательно, мы продолжим обследование, чтобы знать детально…
— Ну! — теперь закипаю я.
— У Макс острый лимфобластный лейкоз… Это рецидив.
— Лейкоз? Я правильно понимаю… Это же рак? — меня словно кипятком ошпарили.
— Да.
Вера Юрьевна заплакала в голос. Она всегда боялась, что это случится снова.
— А вторая новость, какая?
— Вторая мешает нам начать лечение в ближайшее время, — посмотрел прямо мне в глаза. — Беременность. Шесть недель.
Родители Макс охнули и уставились на меня.
Мы же предохранялись… Ну кроме того раза в Египте…
Вот и верь после
