получаса и более. Можно, при желании, в ресторане чего-нибудь пожевать, если деньги есть, или в привокзальном буфете пива попить с бутербродами. Кто что может и что за обстоятельства. Мне это не грозит. Мне надо быть трезвым и внимательным. Да и остановка остановке рознь. Здесь, по моему, ничего кроме буфета нет. И то наверное за счастье считается.
Вместе со мной на перроне стояли только проводники. Больше никто не желал приобщиться к любителям чистого воздуха и натуральной природы. Народ избалован такими видами. Предпочитают сидеть в душном вагоне и ждать остановки покрупнее. Ну и ладно. Первый блин комом — это не закон, а констатация факта. Придётся по вагонами походить, посмотреть когда тронемся. У нас ещё штук двадцать остановок будет, за почти пятнадцать часов пути. И это не считая всяких непредвиденных ситуаций. Время такое, что всякое может быть.
А поезд-то у нас ни фига не фирменный. Один вагон всего купейный. Странно это. Хотя, что скорее всего, это я опять чего-то не знаю. Наверное, для этого времени это нормально. Не знаю, но приму как данность.
Первый мой поход по вагонам вышел не очень. Все были какие-то злые. Прямо разочаровался в людях. Как-то не так я представлял себе советских людей, которые едут на отдых. Где, блин, улыбки? Где, бл…, весёлые песни? Может действительно эти люди очень устали и им срочно требуется отдых? Но, тогда я тут с какой стороны? Чего на мне свою долбаную усталость срывать? Иду себе мимо и никого не трогаю. Даже не спрашивал ничего, а мне чуть ли не по морде и посылают по матушке. Это культурные люди? Хотя… Тут же большинство из Москвы! Ха! А я всегда говорил, что москвичи удоды. Вот в Питере культурные люди живут, а эти так, приспособленцы и числятся в культуре по остаточному признаку. Ничего, на солнышке поваляются, в море покупаются, шашлычков с местным вином покушают и глядишь оттают. Растопится сердце столичных жителей и появятся улыбки на лицах, а там и песни последуют, с шутками и прибаутками. Короче, зря сходил.
Следующая остановка тоже была короткой. Но на перон всё же вышло несколько человек. Ничего интересного для меня. Пассажиров не прибавилось. Ну и ладно. Пойду опять бродить по вагонам. Надеюсь, что все успокоились и не будут на меня бросаться без повода. Ещё раз внимательно изучил список всех остановок, чем опять удивил окружающих. Чего такого-то? Ну постоял, ну посмотрел. Чё не нравиться-то?
По моему проводник из соседнего вагона, что-то заподозрил. Он теперь, когда я появлялся в поле его зрения, не отводил от меня взгляд. Да и ладно — это прекрасно вписывалось в мою легенду. Мне бы неплохо с ним поскандалить, чтобы привлечь внимание. Но пока воздержусь. Сам поезд идёт в Одессу, а мне сходить в Киеве. Постараюсь дожать этого Цербера в Бахмаче. Там как раз последняя большая, по времени, остановка останется. Буду смотреть на реакцию. Мало надежды, что получиться обнаружить преступников с первого раза, но надо пробовать все методы, раз уж ввязался в эту историю. Скандал нужен чтобы расшевелить и собрать на перроне народ. Потому что все, какие-то замороченные сидят, как приклеенные и не сходят с места, а посмотреть надо всех кто тут едет. Меня аж потряхивать начало. Адреналинчика, скорее всего, переизбыток в крови. Надо бы успокоиться.
За последнее время, я более-менее привёл в порядок это тело, но конечно же до идеала ещё далековато. Но всё равно это лучше чем было, хотя сегодня это не помогло. Устал я страшно и даже не понять от чего. Такая душевная пустота накатила, что не хотелось ничего делать, кроме как сидеть и смотреть в окно. Ещё и внутренняя борьба самого с собой. На фига я ввязался в этот геморрой? Работал бы себе спокойно и в ус не дул, а вечером бы занялся подвальной дверью. Надо же, в конце концов, узнать куда она ведёт? Так нет же вписался в эту бодягу, теперь фиг соскочишь, даже если попытаться. Ответственность за данное слово, его никуда не денешь. Мне же помогают все и ничего от меня не требуют взамен. Фух! Полегчало. Период моральных терзаний закончился, можно и делом заняться.
В Брянске стоим сорок минут. Можно неплохо оглядеться и присмотреться. Прямо не сходя с места начинаю изображать восторг от такого приключения:
— Смотрите! Это же Брянск! Я о нём только в газетах читал! Ух ты! Вон дома разбомбленные! Охохонюшки… Какие же тут бои шли? А вон, вон смотрите уже построили новые! Красота какая!
На меня смотрели как на идиота — с сочувствием и снисходительно одновременно. А мне и ладно. Главное не переиграть. А то можно и по ушам схлопотать. За излишнюю бестолковость и шум, что я создаю. Но я решил, что надо ещё чего-нибудь добавить. Поэтому стал интересоваться ценами и всякой другой ерундой у всех подряд, потихоньку перемещаясь по вагону к выходу:
— Мне матушка, с собой в дорогу, сала положила с хлебом. А я не хочу сало. Мне пирожков охота. С картошкой. Или с яйцом и луком. Или с творогом. А сколько можно на рупь купить пирожков? А? А запить есть что купить? Молочка бы парного. Эх! У нас знаете какое молоко вкусное Мурка даёт?
Короче, достал я всех. Мне, как мне кажется, пассажиры даже хотели скинуться мелочью, все понемногу, чтобы я успокоился и где-нибудь потерялся вместе с пирожками и молоком. Или обожрался этими продуктами и не вылезал из туалета до самого Киева. Станиславский мной бы гордился! Аплодисментов не хватало, но я это переживу. Мне другое нужно.
На привокзальном рыночке Брянска, я развернулся во всей своей красе. Бегал как сумасшедший и восторженно орал по любому поводу. И деревья здесь чудные и пирожки не такие, а молоко слишком разбавленное. Паровозы вообще то появляются, то исчезают и все этого не видят. Градус моей заметности вырос до таких значений, что от меня стали прятаться. А мне это и нужно. При моём появлении все должны замолкать и думать только об одном — что я сейчас скажу такого необычного?! А в Киеве меня должны провожать все без исключения — кто-то с радостью и облегчением, а кто-то с сожалением и разными пожеланиями. Но до этого ещё не скоро, а пока меня только узнают, правда пока без фанатизма. Мне бы фотоаппарат, я б такого нафоткал, все журналюги бы обзавидывались. Каких только персонажей не было. У меня голова
