Вернее, нескольких терраантов — лесные твари понадобились и в лаборатории.
— Этих милых созданий не кусают веретенщики, — пояснял развеселый Флористан во время их второй личной встречи. — Более того — они, кажется, могут с ящерками общаться. Будьте только молчаливы и таинственны — я всё беру на себя. Понадобилась крупица воображения, а то эти изгнанники ни за что не хотели служить за деньги. Так что клятвой мы их свяжем на других условиях.
Он нёс какую-то чушь про даарду, которые разыскивают девятиколенный меч — хотя для чего такой клинок жалким тварям?
— Вы хотите пообещать им Белый Лис?
— Нет, клятву принесёте вы. Вы же истинный Мечник, не так ли? Рука для клинка, — Флористан рассмеялся. — Увы, я понятия не имею, куда мать Шеннета или он сам задевали этот клинок. Белый Лис не так прост: вообразите, по некоторым легендам — он даже мог обращаться настоящим лисом, чтобы не допустить к себе руку недостойного. Этим и воспользуемся — скажем, что нашли клинок, но его надо бы освободить от последнего владельца. Я проведу ложный обряд: я достаточно изучил даарду, у них разум семилетних. Поклявшись искренне, они поверят, что и вы клялись по-настоящему. Не всё ли равно — если мы получим, что захотим?
Флористан лицедействовал вдохновенно, с отдачей. Притащил Хорота на руины древнего храма, чертил по земле и поливал её кровью (вир знает откуда взятой), повторял о мече-звере, который найден, но который следует освободить. А когда девятиколенный клинок будет свободен — для него найдется рука. И удар будет нанесён. Здесь молчаливо стоявший у стены Хорот приблизился — и заставил Печать Клинка засеребриться во тьме.
Пещерные твари откликнулись вздохами из-под капюшонов. Их было три — все тщедушные, мелкие. Он даже не знал — которая из них из группы Арделл. Может, та, что тряслась и отнекивалась, а остальные убеждали её — скрипя и свистя на своём мерзком наречии.
Клятва пещерников оказалась короткой: сунули пальцы в землю да пошептались, словно листья. Потом главный шепнул в сторону Флористана: «Теперь пойдём делать, что нужно».
Нужно было — ждать осени. Терраант и агент Гильдии затаились в группе Арделл. Доставка веретенщиков в удобрениях — блестящая идея, которая принадлежала самому Хороту. Дальше дождаться, пока Касильда поймёт, с чем столкнулась — когда в поместье начнутся смерти слуг. Конечно, она не уедет — бросить Цветочный Дворец на растерзание супругу, который может узнать все тщательно скрываемые тайны! Дальше — группа ковчежников и агенты Гильдии, которые должны проследить, что всё пройдёт гладко. Касильда Виверрент умирает, ибо никто не успел подарить ей лекарство — поцелуй любви. Если каким-то чудом Эвальд Шеннетский попадёт под укус и отправится за женой — превосходно. Если же нет… Тогда разоблачение. Веретенщики в Цветочном Дворце. Группа из враждебного государства с двумя диверсантами. Расследование, которое неминуемо выведет на ферму — тоже в Вейгорде.
Заговор с вейгордцами с целью убить Касильду Виверрент и учинить новый Сонный Мор в Айлоре — за такое Шеннета прикончат на месте. Учитывая, что раскрыть этот заговор должен Хорот Эвклингский, человек безупречной репутации, настоящий Мечник, который вступил в дело как друг Касильды Виверрент и из-за беспокойства за свою королеву… у Хромца даже не будет возможностей оправдаться.
С того места, куда он отошёл, лицо Целительницы казалось строгим. Глаза — следящими. Как у Кормчей — это всё, что он помнил о своём Посвящении: строгие, следящие глаза женщины, одетой словно в серебристые струи воды. Впрочем, здешняя Целительница и есть Кормчая: статую ваяли с портретов Летейи Стриан, храм строили вскоре после её Восхождения. Первая Кормчая из Айлора, великая честь — вести праведную жизнь, год за годом отдавать себя другим, чтобы получить власть и могущество, ещё сотню или две лет жизни и потратить — на что? На то же самое? Отдавать себя? Хранить Камень? Сидеть в башне и копить мудрость, вмешиваясь в дела людские лишь в редчайших случаях?
Эвклинг отвернулся от статуи, чтобы не засмеяться Кормчей в лицо. Он всегда знал, чего хочет и как этого достичь.
Ещё знал, что план битвы всегда далёк от самой битвы.
Сперва не заладилось с веретенщиками: проклятые твари дохли от холода, их не получалось заморозить на нужное время, живучей оказалась изначальная пара, но они не желали размножаться. Пришлось подождать, пока шайка учёных сделает образцы «менее хрупкими». Возникли перебои с каким-то нужным минералом — это стоило двух месяцев ожидания. Потом было решено перенести всё ближе к зиме — чтобы веретенщики в ящиках не оттаяли и не проснулись раньше времени.
Затем Флористан намекнул, что, если подождать ещё немного — Касильда уж наверняка обратится к Арделл. Пояснять ничего не стал, снова сослался на обширные связи, но Хорот и сам заметил: с варгами творится неладное. Куда они девались — было непонятно, но половина групп ковчежников осталась без варгов за два осенних месяца. Наверняка это было связано то ли с Энкером и знамениями в нём, то ли с нападениями зверей в питомниках.
«Терпеливый Мечник получает награду», — говорится в Кодексе.
Промедление играло Хороту на руку. Группа Арделл стала известной в кругах знати. Сперва была история с геральдионом — подарок небес. Джиорел Линешент на светском приёме обмолвился перед отъездом к родным, что те тревожатся за свой символ, питомца рода. Хорот отвёл его в сторону и осторожно заметил, что, конечно, он не стал бы советовать, однако раз уж Линешенты из Ирмелея — они могли бы обратиться к ковчежникам Арделл…
Малоумный Линешент — ничтожество, как можно было жениться на магнатской дочке с лицом деревенской бабы! — слушал и кивал. И обронил, что он-де слышал от хорошего друга, что группа Арделл вполне надежна…
«Хороший друг», — фыркнул Хорот про себя. Будто неизвестно, что жёнушка Линешента в дружбе с Касильдой Виверрент.
Линешенты не распространялись о том, что случилось в поместье, но слухи поражали воображение: ходили разговоры о сотнях бастардов, заточённых в подземельях замка, о кровавых ритуалах, фамильяре-перевёртыше, который в агонии вырезал половину Рода… Хорот наведался в гости к семейству — поздравить с рождением сына. Заодно познакомился с мальчишкой-бастардом (Джиорел Линешент явно решил убить свой род, отдав его в такие руки) и выяснил, что тот пребывает от группы Арделл в восторге. Надо думать, даже ведёт с ними переписку — и обо всём этом будет узнавать Касильда.
Однако Мечник ещё не истощил своих милостей — и дальше грянул Энкер с дюжиной алапардов, мнимым явлением Ребёнка, потом истинным явлением… И женщиной-варгом, которая
