не отпускали. Как белые птицы, они несли меня на крыльях по водному, тянущемуся до самых небес тоннелю.
Мелькнула яркая вспышка, и невесомые прикосновения силуэтов сменились сильными, практически душащими объятиями.
– Фрида! – донеслось до меня словно издалека. – Фрида, посмотри на меня!
Перед глазами плыл туман, в сознании все еще властвовал океан.
В ушах стоял гул, который постепенно сменялся шумом. Хотелось закрыться от него, вернуться в тишину, но меня настойчиво трясли за плечи и звали по имени…
По имени?
Фрида… это ведь мое имя?
Туман рассеялся, и я увидела перед собой смутно знакомое лицо. Бледная, частично покрытая темной чешуей кожа, платиновые волосы и глаза – прозрачные, пронзительные, такие… родные.
Океан схлынул, и на его место пришла прорвавшая плотину река – река воспоминаний, мыслей, эмоций…
– Эртан… – не узнав собственного голоса, выдохнула я. – Как ты…
– Я ведь обещал, – просто ответил он на мой недосказанный вопрос.
Значит, он все-таки сумел… выполнил обещание, которое казалось невозможным.
Белая пелена из силуэтов – его потерянные души. Они отыскали меня в Безвременье и вернули обратно.
Вот только обратно… это куда?
Не успела я опомниться, как рядом что-то громыхнуло. Этим «чем-то» оказался обломок скалы. Я вернулась в то настоящее, из которого мы с Ариерой ушли. Время отмерло, словно ничего и не произошло… но громоподобный рев Нагхара говорил об обратном. Осколков кристалла душ больше не было, и верховный столп Глубины направил всю свою ярость на замершую в шаге от него Ариеру. Я больше не слышала их разговора, не замечала и вновь появившегося рядом Лайара. Не чувствовала взгляд Ританы, которая в эти мгновения смотрела на меня…
– Нужно уходить! – крикнул Эртан и потянул меня за собой.
Но тут рядом раздался тихий звон.
Наверное, странно, что я расслышала его в такой какофонии звуков, но для меня он прозвучал предельно отчетливо. Оборачиваясь, я уже знала, что увижу, но сердце отказывалось в это верить.
Золотая монетка перевернулась в воздухе и несколько раз ударилась о каменные плиты. На небе две соединившиеся воедино луны освещали фигуру легендарного капитана пиратов. Флинт упал в воду с застывшей на лице кривой усмешкой – он словно так и не понял, что произошло…
– Кай! – я по-прежнему не могла поверить.
Я словно оказалась в одном из своих кошмаров.
Две соединившиеся воедино луны, хаос, застывшая на губах Флинта усмешка и отскакивающая от каменных плит золотая монетка…
Словно во сне я наблюдала за тем, как Эртан тоже оказывается в воде и подхватывает Кайера. Вокруг рушились скалы, сходила с ума вода, и всегда сдержанный морской демон надрывно кричал, оплакивая старого друга… Все это я уже видела в тех самых кошмарах, которые теперь воплотились в жизнь.
Не может быть… не хочу в это верить! Флинт не мог вот так погибнуть, потому что… потому что это Флинт – любимец судьбы, удачливый капитан пиратов!
Горло сжало спазмом. Хотелось заплакать, но слез не было, и от этого стало еще тяжелее. Легкие обжигало колючим воздухом, и я задыхалась. Смотреть на Эртана и Кая было выше моих сил, но я все смотрела, смотрела, смотрела…
Неожиданно рядом с Эртаном оказался Шатх.
– Уходите, – тихо сказал он. – Я заберу его.
Эртан стоял неподвижно еще несколько долгих секунд, а затем вновь оказался рядом со мной. Грот нас больше не держал, и Эртан легко открыл проход. Ноги не слушались, я почти не могла двигаться, и Эртану пришлось взять меня на руки.
Мгновение – и мы оказались на палубе единственного уцелевшего корабля.
Того, на котором плыли придворные маги.
Я словно оказалась в непроницаемом коконе, скрывшем все внешние движения и звуки. Мои эмоции и чувства оказались похоронены под слоем внезапно нахлынувшей апатии. Казалось, они умерли вместе с Кайером Флинтом, образ которого до сих пор стоял у меня перед глазами.
Грот продолжал обрушиваться, разъяренный Эртан о чем-то говорил с придворными магами, кто-то из ловцов помогал капитану Диатею подсчитывать количество погибших…
Все это проходило мимо меня. Я стояла на корме корабля и, кутаясь в кем-то накинутое на меня одеяло, смотрела в черную воду. Наверное, Нагхар вернулся в Глубину, потому что море успокоилось. Точнее, не ушел… он бы выместил свою ярость на наш мир, но ему помешали Ариера и Ритана, забравшие его с собой – такие мысли пришли откуда-то издалека. Быть может, их послали сами поднебесные… не знаю.
Ариера больше не останавливала время, но для меня оно все равно замерло. А может, напротив, побежало слишком быстро. Я будто снова находилась в Безвременье, где не существует ни переживаний, ни слез. Возможно, сработала защитная реакция организма. Так и в самом деле оказалось проще.
Вот только навеки застывшая усмешка Флинта вызывала в груди тупую боль, которая, я знала, теперь останется там навсегда. Мысленно я рыдала, раздирала ногтями ладони и сотрясалась от всего этого кошмара, но в реальности продолжала неподвижно разглядывать воду.
– Фрида, – внезапно кто-то положил руку мне на плечо.
Обернувшись, я увидела Тэйна.
Его китель был местами разорван, а на щеке алел глубокий порез, от которого наверняка останется шрам.
– Ита? – вырвалось у меня.
– Жива. Но сейчас без сознания.
– А… остальные? – говорить получалось с трудом.
– Погибло несколько ловцов из Нортегары, – негромко ответил Тэйн. – Из наших тоже много пострадавших. И…
Дурное предчувствие тисками сжало сердце.
– И?
– Лейона больше нет.
Вот так просто – больше нет…
Память тут же воскресила мой первый день в морском корпусе, когда мы летали на грифонах. Лейон был среди нас – лучший друг Аргара, который после стал другом и мне. И вот теперь его нет…
– Нужно поддержать Аргара… – машинально произнесла я.
– С ним сейчас Агира, – остановил меня Тэйн. – Дай им побыть вдвоем.
Я проследила за взглядом Косички и увидела две красноволосые фигуры. Агира плакала и держала брата за руку, пока целитель накладывал заклинание на его пострадавшую ногу.
Тэйн взял меня за руку и, глядя куда-то вглубь пространства, добавил:
– Сильвия тоже отправилась к поднебесным.
Осознать услышанное получалось с трудом.
– Сильвия? – тупо повторила я. – Сильвия Уилград?
Тэйн молча кивнул.
«Хочу, чтобы ты знала, если потребуется – я исполню клятву и одам за тебя свою жизнь».
Стоящий в горле ком стал еще больше, я с трудом могла дышать, но все-таки выдавила:
– К-как она погибла?
– Ее убил Нагхар.
Значит, она все-таки исполнила свою клятву. Защитила меня ценой жизни…
Ненавижу! Ненавижу себя и весь этот мир!
Слезы все-таки побежали по щекам – отчаянные, злые, обжигающие.
Ноги ослабли, и
