он мог бы попробовать, – согласился Агрий. Что-то в его тоне подсказало мне, что он не воспринимает угрозы всерьез. – Но вот найдет ли он меня? – Он вопрошающе склонил голову набок.
До сих пор Зевсу не очень-то везло с этим.
– Неужели он вправду схватит всех моих соратников до единого? – продолжил сыпать риторическими вопросами альбинос. – Я бы сказал, хватит одного-единственного, кто за меня отомстит.
У меня так сильно тряслись ноги, что я боялась рухнуть на колени. Агрий не должен заметить мой ужас. Но он был прав. Если не сделаю того, что он требует, мне придется до конца жизни жить в страхе перед ним. Впрочем, если его план провалится, Зевс также не будет ко мне особо благосклонен, хотя наверняка пощадит маму и Фиби. По крайней мере, я на это надеялась.
За дверью послышался смех, а затем в замке провернулся ключ.
– Думаю, мы друг друга поняли, – сказал Агрий. – Ты ведь не собираешься делиться нашим маленьким секретом, верно?
Словно оглушенная, я кивнула.
– Славно. – Он потер ладони.
В прихожей хлопнула дверь.
– Но я хочу посмотреть кино, – услышали мы звонкий голосок Фиби.
– Уже слишком поздно, – ответила мама.
– Увидимся, – шепнул мне на ухо Эпиметей, после чего его руки будто испарились. Окно внезапно распахнулось, и что-то выползло наружу через подоконник. Матео растворился в уличной тьме. Я проскочила мимо удивленных Фиби и мамы прямиком в ванную, где меня стошнило пастой, которую я съела во время смены у Пьетро.
XVII. Записки Гермеса
– Он почти заполучил ее, – повествовал я Афине. – Она бы ему отдалась, если бы он вдруг не остановился.
– Ну, рано или поздно это должно было случиться, – заметил Аполлон.
– Что должно случиться? – Я обернулся к нему. Развалившись на диване, брат потягивал свой эспрессо.
– Что он влюбится.
Афина отвернулась к окну, скрестив руки на груди.
– Я знала.
– Правда? – спросил Аполлон. – А я всегда считал, что его сердце окаменело еще на Кавказе. Ни одна из девушек никогда ничего для него не значила.
– Он так смотрел на Джесс… тогда, после аварии.
– Наверняка это одна из плохих шуточек Афродиты. Пусть отец с ней поговорит, – предложил я.
– Все равно она не сможет это отменить. Вы же знаете. – Аполлон встал, подошел к нашей сестре и закинул руку ей на плечи. – Не переживай. Он переспит с ней, а потом забудет, как и всех остальных.
Афина вытерла слезы с лица.
– Бедная Джесс. Она того не заслуживает.
* * *
Кто-то потряс меня за плечи.
– Джесс, проснись. – В голосе звучало беспокойство.
Я перевернулась на бок. Мне не хотелось просыпаться. Я видела такой прекрасный сон, который медленно ускользал от меня. В нем были Кейден, я, а потом еще… Черт. Не получалось вспомнить дальше.
– Почему не дождалась меня? Почему ты не в своей постели? – Теперь в голосе звучало больше тревоги. Кейден!
Прежде чем открыть глаза, я потерла их и приготовилась врать. Кейден сидел на краю дивана. Мама с Фиби куда-то делись. Прошлым вечером я легла с ними в гостиной, и мама принесла мне грелку от тошноты. Знала бы она! Я резко села. Агрий ведь не похитил их, пока я спала? Оттолкнув Кейдена в сторону, я бросилась в комнату Фиби. Сердце колотилось так громко, что его, должно быть, слышал каждый в радиусе десяти километров. Я тихо приоткрыла дверь. Сестра лежала в своей кровати и крепко спала. Аккуратно поправив одеяло, я закрыла окно. Почему мы не вмонтировали в них решетки? Кто угодно мог попасть внутрь! Займусь этим завтра же.
– Что стряслось? – прошептал Кейден. Он отцепил мою ладонь от оконной ручки и вывел меня из комнаты. – Ты должна была дождаться меня.
– Мне стало нехорошо, – солгала я. – Я бы позвонила, но у тебя нет телефона, а я не знаю, где вы живете. – Он выглядел по-настоящему расстроенным. – Мне пришлось идти домой пешком, – упрекнула его, хотя он в этом был не виноват.
– Прости. – Кейден заправил прядь моих волос за ухо. – Тебе лучше? – Прислонившись к стене, я кивнула. – Ты до сих пор бледная.
При таком освещении он просто не мог этого увидеть. Я заглянула в мамину комнату, и она тоже мирно спала.
– Езжай домой, – попросила я Кейдена. – Все в порядке.
– Уверена? Я могу остаться, – медленно произнес он. – Если хочешь.
Я покачала головой, избегая смотреть на него. Хотя больше всего на свете хотела, чтобы он остался со мной. Но если он сделает это и я доверюсь ему, то риск только возрастет.
– Как скажешь, – мягко ответил Кейден. – Но перед этим я хочу взглянуть на тату, – добавил он и последовал за мной в мою комнату.
– Ничего не изменилось. Она горит и чешется, ничего особенного не происходит.
Кейден кивнул.
– Ладно.
Я устало опустилась на кровать.
– Я вымоталась.
– Мне просто нужно убедиться, что ничего не воспалилось. Пожалуйста.
Я вздохнула. Он не уйдет, пока не получит желаемого. Приподняв свитер, повернулась к нему спиной и включила ночник. Теперь обстановка была далеко не такой интимной, как если бы мою комнату озаряла луна.
Кейден не сказал ни слова. Я слышала лишь его дыхание.
– Как она выглядит? – нарушила я молчание, попытавшись повернуться.
Его теплая ладонь, опустившаяся на мою талию, помешала это сделать.
– Она прекрасна, – произнес Кейден так тихо, что я едва разобрала слова. – Линии светятся в темноте.
Я не шевелилась. Его пальцы, касавшиеся моей кожи, казались чересчур большим соблазном, пусть я и не могла себе этого позволить. Через несколько дней я предам и его, и Зевса. Эта мысль привела меня в чувство. Я вскочила и одернула свитер.
– А теперь, пожалуйста, уходи.
– Я правда хотел бы остаться. – Его глаза внимательно вглядывались в мои.
– Кейден, – произнесла я, собрав всю свою силу воли в кулак. – Я не похожа на твоих девиц. Я не хочу быть с тобой. Можешь забыть о том, что у нас что-то получится. Ты мне не подходишь. – Мой голос дрожал, самообладание висело на очень тонком волоске, но стоило мне представить, что Агрий сотворит с Фиби, как в жилах стыла кровь.
– Вероятно, другого я и не заслужил, – ответил Кейден и поднялся. – Надеюсь, ты сможешь меня простить. – В его глазах промелькнула неуверенность. – Увидимся в школе.
Ему обязательно именно сейчас быть добрым и заботливым? Он не мог накричать на меня, снова стать заносчивым? Я заставила себя кивнуть, а через несколько секунд услышала, как хлопнула входная дверь. Прихватив с собой одеяло, я уселась между дверьми в комнаты мамы и
