— До сих пор не понимаю, зачем тебе понадобилось так долго держать меня на крючке.
— Я объясняла тебе уже не раз. Я была напугана. Я ни разу никуда не уезжала. Сколько себя помню, я даже не спала ни разу в чужой постели, только в своей собственной, в сторожке.
Шон похлопал по кровати, на которой они сидели:
— Мы с тобой здесь не слишком-то много спали, правда, любимая?
— Джонатан практически провел тот уик-энд в сторожке, — сказала Лиза. — Они, можно сказать, не размыкали объятий, такого я никогда не видела. Ведь раньше Ив не была свойственна несдержанность. Возможно, меня не считали посторонней, возможно, ее это не волновало, не знаю. Они обнимались и целовались в моем присутствии, но, несмотря на все это, Джонатан ни разу не сказал, что не продаст Шроув. Ив умоляла, и упрашивала, и целовала его, а он под конец просто говорил:
— Я должен продать его.
Потом Ив приумолкла. В воскресенье вечером Лиза слышала, как она говорит:
— Если это должно произойти, пусть так и будет.
Она взяла Джонатана за руку и не выпускала ее. Джонатан бросил на нее взгляд, который показался Лизе, теперь разбиравшейся в подобных вещах, полным любви.
— Мы найдем красивый дом для тебя и Лизы, вы останетесь жить в сельской местности, в том же месте…
Джонатан остался на ночь, но уехал рано утром, до того, как Лиза встала. Она спустилась вниз и увидела, что Ив сидит за накрытым для завтрака столом, с блестящими глазами и еле сдерживая возбуждение. Она судорожно сжимала и разжимала руки.
— Джонатан продаст Шроув, он твердо решил это.
— Я знаю, — ответила Лиза.
Голос Ив изменился, в нем появились мечтательные, меланхолические интонации.
— Он просил меня выйти за него замуж.
— Не может быть!
— Потеха, Лиззи, настоящая потеха! Конечно, я ответила «нет». «Нет, спасибо, — ответила я. — Слишком поздно». Зачем он мне нужен без Шроува?
Ив хотела заполучить его только ради Шроува. Если бы Джонатан женился на ней год назад, он мог бы переписать Шроув на ее имя и спасти его от кредиторов. Ив немного посмеялась, не истерически, но смехом еще более странным, как маньяк. Все же Лиза не поверила, что Ив столь решительно отказала Джонатану, как это явствовало из ее слов, так как ближе к полудню он вернулся в сторожку.
Когда Лиза услышала, как Ив говорит, что позднее пойдет с ним стрелять голубей, она подумала, что мир перевернулся вверх тормашками слишком быстро и она не поспевает за ним. Ив никогда не убивала ни птиц, ни животных. Теперь она говорила, что голуби уничтожают овощи на ее огороде и надо сократить их количество. Страшно довольный, Джонатан взялся научить ее стрелять из ружья, того самого ружья, подумала Лиза, из которого она застрелила мужчину с бородой. Только Джонатан, конечно, не догадывался об этом.
Ни одного из них, казалось, не отвлек от поставленной цели тот факт, что в течение ближайших двух месяцев Шроув будет продан. Ив предстояло покинуть сторожку, и едва ли для нее имело значение, уцелеют ее овощи или нет.
В полдень Лиза пошла в рощу на встречу с Шоном. Когда они договаривались, где встретиться, Лиза выбрала для свидания место подальше от той поляны, где покоилось тело Бруно. Они занимались любовью на подстилке из мягкой сухой травы, окруженные со всех сторон кустами боярышника. Но потом, держа ее в своих объятиях, Шон сделался серьезным. Он должен работать, чтобы зарабатывать на жизнь, он не желает жить на пособие по безработице, даже если бы и получил его. Следующие два дня он собирался заняться уборкой мебельного склада для торговца в городе, но потом он должен двигаться дальше, туда, где созревают яблоки. Она нужна ему. Поедет ли она с ним?
Шон не мог ждать вечно, самое позднее, когда надо было дать ответ, это четверг. А после этого как им связаться друг с другом?
Лизе не понравилось то, что он не хочет ждать. В романтических пьесах и книгах, которые она читала, верный любовник был готов ждать до бесконечности, не ставя условий и не угрожая. Она вынудила его сказать, что он вернется сюда в следующую субботу, в то же время, на то же место. Она пообещала, что к тому времени примет решение — расстанется ли она с матерью и переедет к нему или же будет продолжать жить с Ив. Показалось ли ей, что Шон проявил нерешительность? Вместо пылкого энтузиазма ее настойчивость вызвала у него колебания: он не был уверен, что сумеет приехать, во многом это зависело от того, где он окажется к тому времени, хотя он и постарается сделать все, что сможет.
Шон ушел, а Лиза наблюдала, как он уходит, направляясь к тому месту, где оставил машину, дальше, на проселочной дороге. Когда его фигура мелькнула в последний раз и скрылась за деревьями, слезы набежали ей на глаза и она заплакала. Это были слезы разочарования, бессилия и жалости к себе из-за собственной нерешительности. Лиза вытерла глаза тыльной стороной ладони, потом потерла их кулаками, как ребенок, и медленно побрела по дороге, которой пришла.
По ее подсчетам, было около шести часов, солнце стояло еще высоко, но жара уже спала. Они с Шоном провели вместе три часа, которые пролетели, как три минуты. Лиза вновь задумалась над своей дилеммой, пытаясь отыскать какой-нибудь промежуточный путь, компромисс, который позволил бы ей жить здесь, с Ив, и удерживать поблизости Шона, когда она услышала первый выстрел.
Когда в поместье начиналась пальба, Лиза инстинктивно старалась держаться подальше от этих звуков, она даже зажимала уши. Она очень боялась увидеть, как падает птица, окровавленная и с разлетающимися перьями, или кролик, подстреленный, когда он бежал к укрытию. Но на этот раз она не могла сказать с точностью, откуда слышатся выстрелы, часто это трудно было определить. Во всяком случае, не в этом лесу и не в саду за их домом.
Сначала она увидела Мэтта. Хотя Лиза знала о намерении Джонатана пострелять голубей, заметив вдалеке, почти у Шроув-хауса, Мэтта, она подумала, что это Мэтт охотится на птиц. Потом она увидела Джонатана и Ив, стоявших вместе между самым большим из оставшихся кедров, голубым Atlantica glauca, и группой молодых, недавно посаженных деревьев. Они были не очень далеко от нее, всего в сотне ярдов, так что она смогла разглядеть, что у них было только одно ружье.
Джонатан показывал что-то Ив и теперь передал ружье в ее руки. Неуверенно держа ружье в руках, она неловко, казалось с усилием, подняла ствол. Он ободряюще посмотрел на нее, потом поправил положение ее рук, немного раздвинув их. Их тени удлинились, так как солнце садилось и теперь его тонкие неяркие лучи струились на испещренную упавшими листьями траву. Когда Джонатан хлопнул в ладоши, чтобы заставить голубей взлететь, Лиза перестала наблюдать за ними, открыла калитку и вошла в сад, примыкавший к сторожке.
Лиза забыла зажать уши. Ружье выстрелило один, два, три раза. Раздался крик, который не могла издать птица, высокий, пронзительный крик, так ясно слышимый там, где она стояла. Лиза замерла на месте. На мгновение снова превратившись в маленького ребенка, она мысленно увидела бородатого мужчину, как он умирал на траве в полумраке.
