После обеда Дина спросила:
— Колин, а можно я останусь учиться на ночь в клинике? А то я прихожу к себе и тут же ложусь в капсулу. Чего бегать зря. Какая мне разница, где учиться. Я и разгон с собой прихватила.
— Ложись, если хочешь. Свободная капсула есть.
Затем до вечера занимались пациентами. Я рассказывал все о пластике. Здесь было очень много для нее нового, так как основную работу я проводил практически вручную. Наконец день закончился, и мы пошли ужинать. Поужинав, посидели за чашкой кофе и поболтали.
— Ладно, Дина, хватит бездельничать. Иди учиться.
— А ты чем займешься?
— Переоденусь и прогуляюсь по станции. Потом вернусь сюда. У нас ведь пациентка в капсуле.
— Понятно. Ну, пока. — И встала.
Я тоже поднялся и пошел в свою спальню. Только я снял с себя белый комбез, как в дверь вошла Дина.
— Теперь и я полюбуюсь на стриптиз, — радостно воскликнула она.
Я не одеваясь подошел к ней, обнял и приник к ее губам. Она ответила на мой поцелуй. Поднял и отнес на кровать. На станцию я сегодня так и не попал.
Посреди ночи Дина поднялась и стала собираться.
— Ты куда? — удивился я.
— В капсулу, учиться. Утром дед придет. Пусть он меня застанет в капсуле, а не у тебя в постели.
— Во сколько он подойдет?
— Сразу после восьми.
— Хорошо, буду иметь в виду.
Я проводил ее вниз и уложил в капсулу. Утром, в восемь, я уже был в приемной. А минут через пятнадцать заявился Гир.
— А где Дина? — с порога спросил он.
— В капсуле, учится. Впрочем, ей уже пора бы и подняться, если она не собирается остаться без завтрака.
— Я ее подниму, — сказал он и прошел в процедурный зал. — Все, поднял. А что за девушка лежит в соседней капсуле?
— Этой девушке уже под сотню лет, — улыбнулся я, — после пластики восстанавливается. Через пару часов будем поднимать.
— Понятно. Дина много рассказывала о твоих методах лечения. Очень впечатляет.
— Надеюсь, она усвоит все эти методы. Скрывать я ничего не собираюсь.
— Но это же твои собственные наработки.
— Ну и что. Дине они пригодятся при работе в клинике, а мне не жалко.
— Спасибо.
Тут к нам вышла Дина и поцеловала деда.
— Дина, иди наверх и перекуси что-нибудь. У тебя есть полчаса.
Она тут же убежала.
— Как она тебя слушается, — удивился Гир, — со мной спорить бы начала.
— А чего со мной спорить? Я сразу предупредил: опоздает хоть на минуту, тут же выметается. До девяти как раз полчаса. Станет много болтать — до обеда будет голодной.
— Строго ты с ней. Ладно, вижу, у вас дело идет, так что я пойду.
— Хорошо, пока.
И чего приходил? Думал застать нас в постели? Ну и застал бы, дальше-то что? Дина девушка совершеннолетняя, да и я не ребенок. Так что делаем что считаем нужным. Да и бог с ним, приходил и приходил. Потом у Дины узнаю.
Так минула декада. Весь день я обучал Дину и занимался пациентами, вечера мы проводили в постели, а на ночь она убегала учиться. Потом было два дня отдыха от учебы, и она их провела у себя дома. Вернее, не дня, а две ночи. А днем, естественно, работала. Я ей уже доверял лечить несложных пациентов. А на второй декаде переложил на нее практически всю работу клиники. Только в особо сложных случаях подключался сам. Для этого определил два дня в декаду. Все остальное время я проводил в доке.
Чтобы создать с нуля полностью работоспособный искин шестого поколения, мне понадобилось два месяца. Искин шестого поколения Содружества. А вот потом я взялся за апгрейд этого искина. Как я только над ним не изгалялся, чего только я не делал. Я добился того, что искин двенадцатого-четырнадцатого поколения у меня был размером не в шар метрового диаметра, как искин восьмого, а всего в пятнадцать миллиметров. Вычислительные мощности были сумасшедшими, а потребляемое количество энергии мизерным. Всем были хороши мои искины, да только личности они не имели. Обычные бездушные машины. Даже моя Марфа, мой научный искин, имела зачатки личности, а эти не имели. И вроде все делал правильно, но ничего не получалось. Афра клялась и божилась, что не знает, в чем тут дело. Только и твердила: пробуй еще, пробуй еще, обязательно получится, обязательно получится. Но не получалось. В конце концов я создал кластер искинов и установил их в своем корабле. Старшей над ними поставил Марфу — у нее хоть какая-то личность была. Теперь она отвечала за весь мой корабль, хотя могла обслуживать всю станцию — мощности хватало. А размером он был в двадцать сантиметров, вернее — куб с ребром в двадцать сантиметров. Я этот куб спрятал в рубке, в стене за бронеплитой. А старый так и остался торчать на своем месте, но был от всего отключен. Я все равно надеялся, что рано или поздно у меня получится создать искин с личностью. Конечно, о таком, как Жук, я даже и не мечтал. Но ведь в Содружестве как-то могли это делать, Марфа тому пример, и я должен научиться. Я чувствовал, что мне не хватает чуть-чуть, самой малости. Но как к этому «чуть-чуть» подступиться — не понимал. Я решил сделать перерыв и отдохнуть. Может быть, тогда и прояснится в голове.
Провозился я с искинами почти пять месяцев. Дина обходилась в клинике уже почти полностью без меня. У нее, кстати, появились две ассистентки, которых уже она гоняла. Я только иногда ей что-то подсказывал, да и то так, чтобы ассистентки не слышали. В принципе клинику можно было и передавать, Дина с работой справилась бы. Но я еще хотел два-три месяца повозиться с железом. Я надумал приобрести систему гиперсвязи, но пока никак не мог найти выходов на продавцов. Еще мне нужен был бот восьмого поколения. На него я тоже собирался установить систему невидимости. Тогда я смогу с корабля на планету и с планеты на корабль мотаться никем не замеченным. Да еще много хотелось сделать, перед тем как улечу со станции. Но время было. По договору я должен был передать станцию в течение года, а прошло меньше половины. Просто мне уже самому осточертела эта станция, даже Дина не спасала. В постели она, конечно, была великолепна, но вот вне ее… Она была настоящий медик. И говорить могла только о медицине. А у меня эта медицина стояла уже поперек горла. Тем более такая медицина. Я теперь и без капсулы мог за пару минут сделать то, что медкапсула будет делать сутки. И как я мог относиться к медицине Содружества? Стал уже опасаться, что излечу кого-нибудь по пути к капсуле, так сказать, машинально. Нет, пора делать отсюда ноги. Я для себя так и решил: еще три месяца максимум — и улетаю. Успею закончить все свои дела — хорошо, не успею — и хрен с ним.
Всю следующую неделю я бездельничал. Днем бродил по клинике, в сложных случаях помогал Дине. Вечерами, оставив клинику на ассистентов, ходил с ней развлекаться. В основном в клубы. Танцевали, выпивали, а потом в постель. Один раз даже напился. Естественно, перед этим попросил Афру сразу вырубить меня, если буду болтать лишнее или творить непотребное. Утром еле пришел в себя. Спустился вниз и залег в капсулу. Вылез и увидел смеющееся лицо Дины.
