— Брось эти игрушки. — Раф схватил самурая и швырнул в угол. По всей комнате разбежались осколки из фарфора. — Детсад закрыт. А тебя, я вижу, забыли забрать оттуда предки. Потому что на кой черт ты им был нужен. Такой тупой и толстый.
— Вот завелся, — с обидой сказал Слон, слегка повернув шею и взглянув на бегающего Рафа снизу вверх. — Дача вроде бы неплохая.
Если не на пятьдесят, то тысяч на сорок баксов потянет точно. Чем ты недоволен?
— Хороша Маша, да не наша. Если он так и не узнает, что жена у нас и отвалит тихо в сторону, что нам прикажешь делать? Бабу ведь кормить надо, прятать где-то. А если твой фраер завтра вернется, куда мы ее денем?
— Закопаем где-нибудь, — мрачно сказал Слон.
— Тогда вообще ничего не получим. Если еще ее муж не закопает нас рядом. Он мужик крутой, долго разбираться не станет.
— Надо было еще пацана с собой взять.
— Умный ты, Слон. — Раф внезапно остановился и прислушался. За окном кто-то грузный, скрипя сапогами по песку, приближался к двери.
Тоник несколько секунд оцепенело смотрел на вошедшего, и вдруг у него вырвалось:
— Дядя Володя! Ну нельзя же так! Я чуть заикаться не стал от страха. Сашка, это дядя Володя, наш сторож.
Сашка только молча кивнул, глядя такими же большими глазами на вошедшего мужчину. Тот улыбнулся, скинул с плечей плащ и оказался совсем не страшным, полным и добродушным мужчиной.
— А я, понимаешь, покурить вышел, слышу — кричит кто-то. Я плащ накинул и сюда. Смотрю — свет зажегся, а ведь хозяева в Крыму отдыхают. Думаю — воровать кто залез. А чего это ты не на своей даче? — хитро улыбаясь, спросил он у Тоника.
— Ой, дядь Володь, там какие-то люди незнакомые. На «Мерседесе» приехали. Как будто бы не воры, а все равно страшно. Мы и решили сегодня здесь переночевать. А это мой брат двоюродный из Витебска, — показал он на Сашку.
— А кричали-то что?
— А, — Тоник махнул рукой. — Я сейчас.
Он быстро спустился в бильярдную и вернулся оттуда с огромным плюшевым волком.
— Лови, — бросил он волка Сашке. — Вот этого зверя испугался. За человека принял.
Дядя Володя хмыкнул, потрепал Сашку за волосы и встал.
— Ну ладно. Ночуйте тогда здесь. А я схожу, гляну, кто там у вас хозяйничает. — и вышел.
Тоник велел Сашке сидеть тихо и отправился к своей даче через огороды, напрямую. Он подождал за кустом малины, пока дядя Володя войдет в дом и только тогда подкрался к окну веранды.
Он узнал их сразу, хоть видел только однажды и со спины. В лицо они не понравились ему еще больше.
— В чем дело, дедуля? — говорил высоким, с визгливыми интонациями в голосе худощавый блондин. — Я этот дом покупаю. Хозяйка, Светлана Васильевна, мне и ключи дала для осмотра. — И он вытащил из кармана связку ключей.
Брелок был мамин. Значит, она где-то у них. Нужно переписать номер машины, а утром попробовать спрятаться в багажнике. Сашка найдет отца, скажет ему номер, а тот их по старым каналам быстро вычислит.
Стараясь не шуметь, он осторожно прошел мимо веранды к машине.
— Еще есть вопросы? — с нажимом спрашивал Раф. — Если нет — проваливай. А то у нас сейчас вопросы начнутся.
— Я здесь сторож. Я же не просто так пришел, — попытался объяснить старик.
— Я чувствую, что уйдешь ты тоже не просто так, — угрожающе проговорил Раф и двинулся на дядю Володю.
В это время за окном засвистело, заухало, заверещало. Это Тоник попытался открыть багажник и сработала сигнализация. Он успел выскочить за кусты и под их прикрытием добежал до соседской дачи. На углу он взглянул назад и увидел, что дядя Володя пошел к себе, а две темные фигуры бестолково мечутся вокруг машины.
Тоник запер за собой дверь и прошел в комнату, где он оставил Сашку. Тот, спрятавшись в кровати за спину волка, безмятежно спал. Тоник, погасив свет, лег на диван напротив и едва закрыв глаза, провалился в глубокий сон.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Утро пришло вместе с солнечными лучами, прокравшимися в комнату. Тоник любил просыпаться на даче. Он никогда не вставал сразу, а лежал какое-то время с закрытыми глазами и слушал птиц. По утрам они пели особенно беспечно, и казалось, что так можно лежать весь день. Но проходил час или два, и в природе все постепенно менялось. Начинались дневные заботы. И для птиц, и для людей.
Тоник не стал ждать этого момента и вышел на крыльцо. «Мерседес» а около его дачи не было видно. Значит, бандиты уже уехали. Он вернулся обратно в дом и сел на диван.
Зашевелился Сашка. Он приподнялся в кровати, с недоумением глядя вокруг. И только увидев Тоника, начал что-то соображать.
— Ага, — сказал он, отбрасывая волка и садясь на кровати. — Ты меня обещал научить драться.
— Научу когда-нибудь, — отговорился Тоник.
— Нет, не когда-нибудь, а сегодня. У меня мало времени. Я должен все успеть.
— А все — это что? — осторожно поинтересовался Тоник.
— Во-первых драться, — Сашка начал загибать пальцы. — Во-вторых — водить машину, а в-третьих — плавать на доске с парусом. Виндсерфинг называется, слышал?
— Где же ты на нем собрался плавать?
— Воды везде много. Вот отца вылечу от пьянки, он меня всему и научит. Только драться он не умеет. Не то чтобы совсем. Может и умеет, но не хочет.
— А тебе зачем драться?
— Зачем, зачем, — передразнил его Сашка. — Забыл, как вчера на меня напали. О, а пойдем сейчас в бильярд поиграем. — оживился он. — Я ни разу в жизни в большой бильярд не играл. У меня дома был маленький, с железными шарами, но это не то.
— Вообще-то нам нужно отсюда уходить, но один раз сыграть можно, — сказал Тоник, взяв волка под мышку, чтобы отнести его в бильярдную.
— Чур, я разбиваю, — поспешил заявить Сашка, спускаясь за ним по лестнице.
— Пожалуйста. — Тоник уже натирал кий мелом.
Сашка сгреб треугольником все шары. Потом долго прицеливался, стараясь разбить так, чтобы хоть один шар попал в лузу.
Удар. Все шары разбежались в разные стороны.
— Эх, не повезло, — он с сожалением уступил место Тонику, ревниво глядя на шары, подкатившиеся к самому краю лузы. — Чур, подставки не бить.
— Пожалуйста, — Тоник переставил их на другое место, выбрал подходящий шар и пробил. Оба шара оказались в лузе.
Сашка бросился вынимать шары.
— Подожди, — остановил его Тоник. Он внимательно смотрел на расположение шаров, затем, прицелившись, пробил. Шар в лузе. Дальше он бил практически без остановки. Четыре удара и четыре шара! Все. Выигрыш. Он поставил кий к стенке и сбил с ладоней меловую пыль.
