Соня
Девочка под номером тринадцать
– Красухина, я тебя тоже записала! – сообщила староста класса Даша Иволгина.
– Куда записала? – испугалась Соня – время на ближайшие недели было расписано буквально по минутам, его едва хватало на тренировки и уроки.
– На концерт ко Дню учителя. Будешь выступать! Ты же у нас чемпионка. – В голосе Даши звучал сарказм – о Сониных успехах 7«Б» знал только понаслышке, из репортажей в газетах и по телевизору.
– Я не могу, – сердито буркнула Соня.
– И почему же это, интересно?
– Мне некогда!
Даша с досадой махнула рукой и отошла. А на перемене Соня случайно услышала, как она говорила своему брату-близнецу Даниле:
– Я же предупреждала, что она откажется! Наша примадонна в своем репертуаре. Задирает нос, не хочет снизойти до простых смертных!
Слова старосты больно задели. Соня и вправду чувствовала отчуждение с классом, где у нее практически не было друзей. И все по той же самой причине под названием «художественная гимнастика». Она и сама мучилась из-за этого, а теперь оказывается, что остальные считают ее гордой и высокомерной.
Еще хуже было то, что так, наверное, думал и сам Данила. А его мнение с некоторых пор стало для Сони небезразличным…
Защекотало в носу и захотелось чихнуть – или заплакать. Но слезы – это было что-то давно забытое Соней, из той жизни, где не живет боль в ноющих от адской усталости мышцах, в рассаженных коленках и подвернутых ногах, в ушибах от упавших сверху булав. Да, это только совсем далекие от спорта люди думают, что художественная гимнастика – безобидное занятие для изнеженных фифочек. На самом деле ушибов, ссадин и шишек тут не меньше, чем в единоборствах или футболе.
Поэтому плакать Соня давно разучилась. Она сердито тряхнула головой, нахмурилась и решительно подошла к Даше.
– Записывай! Я согласна.
Даша взглянула на нее недоверчиво, пожала плечами и открыла планшет.
– Будешь под номером тринадцать. Завтра в пять репетиция!
– Завтра в пять я не смогу. И… знаешь, вот что. Никаких репетиций. Я просто приду на концерт и выступлю, о’кей? Если не устраивает, можешь вычеркнуть.
– Ну и штучка она, эта твоя Краснуха! – в сердцах пожаловалась Даша брату. – И что ты в ней нашел?
– Она не моя, и я ничего в ней не нашел! – покраснел Данила. – Нам первый раз доверили подготовку концерта, и мы должны собрать лучших в школе.
– Я не уверена, что Красухина – это лучшее, – поджала губы Даша.
– А вот судьи на соревнованиях уверены, раз присуждают ей первые места!
Впервые ссора близнецов грозила стать действительно серьезной. Оба были упертыми Тельцами, никто не хотел уступить. И поэтому они разошлись в разные стороны – как чужие. И это было совсем плохо – ведь они занимались танцами – латиной – и были партнерами.
Конечно же, Соня вскоре пожалела об опрометчивом решении. Даже и представить было невозможно, что она будет выступать на сцене перед всей школой! Да еще под номером тринадцать. Надо придумать отмазку – и срочно. Например, что тренер не разрешила – из-за того, что надо готовиться к соревнованиям…
Чтобы не врать, Соня и в самом деле рассказала о концерте тренеру. Однако, к ее удивлению, Ольга Леонидовна даже обрадовалась.
– Отличная идея! Чтобы привыкнуть к публике, тебе надо почаще выступать где угодно! Концерт – это как раз то, что нужно.
«Значит, судьба», – смирилась Соня, слово тренера – закон.
Для выступления решили выбрать композицию с обручем. Это был ее любимый предмет, хотя и с остальными она неплохо ладила и имела, как говорили специалисты, отличное «чувство предмета». Но обруч – это нечто особенное. Соня считала его кольцом, обручившим ее с гимнастикой. И к тому же форма окружности, законченная, совершенная, полностью гармонировала с ее натурой.
Полет звезды
Время до концерта пролетело незаметно, в пылу подготовки к соревнованиям Соня совсем забыла о нем и прибежала в школу незадолго до своего выступления.
Пробравшись вдоль окна за кулисы, она отдала флешку с музыкой звукооператору и, снимая с плеча чехол с обручем, обернулась к Даше.
– Где здесь можно переодеться?
– В комнате за сценой, – раздраженно буркнула Даша. Причина ее раздражения стала ясна чуть позже.
– Мало того что опоздала, так еще и обруч зачем-то притащила! – сердито выговаривала она брату, расхаживая за кулисами и нервно кусая ногти. – Надеюсь, она не собирается его тут крутить? Или еще того хлеще – кидать?! На сцене и так мало места, обруч может на публику упасть!
– Даш, успокойся! Все будет в порядке. Даже если обруч и рухнет на кого-нибудь, ничего страшного! Испугаются, потом посмеются – и всем будет весело! И будет что вспомнить! Такой драйв, – брат пытался утешить сестру, но у него не получалось – та еще больше распалялась, накручивая себя.
– Если что-нибудь случится, никогда тебе не прощу! – отталкивая руку брата, в слезах выпалила она.
Слава богу, переодеваться и гримироваться никому больше не понадобилось, и комнатка за сценой оказалась в полном распоряжении Сони. Правда, здесь было пыльно и захламлено, но ей удалось расчистить для себя пятачок. Нашлось даже и зеркало – на прислоненной к стене дверце от шкафа.
Переодеваясь, она с тревогой ощущала, как ею снова овладевает противная липкая предстартовая дрожь.
«Ну чего ты так волнуешься? Здесь же все свои», – уговаривала она себя, натягивая купальник. Но это не помогало. Наоборот, выступать перед своими казалось еще страшнее. От них не уедешь, не уйдешь, не спрячешься. Они все увидят и запомнят. И выставят самые строгие оценки.
От этих мыслей слабели колени и мелкие иголочки кололи кончики пальцев. Надо было срочно переключиться, и Соня взяла расческу и подошла к зеркалу. Прическа и макияж должны быть особенными, ведь на нее будет смотреть Данила.
Она распустила и как следует расчесала волосы. Потом собрала их в хвост – гладко, аккуратно, волосок к волоску. Затем скрутила хвост в пучок – маленький, тугой – и закрепила шпильками. Так, хорошо. Теперь сбрызнуть лаком, чтобы во время прыжков и пируэтов волосы не растрепались.
