— Вы мешаете мне работать, — настойчиво проговорил он.
Нэнси почувствовала, что краснеет от злости, но пыталась казаться спокойной.
— До свидания, мистер Стайн, — сказала она ледяным тоном и вышла из кабинета.
Посетив Стайна, Нэнси поняла, что конкурент Эмили работал над репортажем об активизации Деятельности гангстерских группировок в Сан-Франциско, но больше ничего не прояснилось.
Эта тема никак не была связана с Эмили. Когда лейтенант Чин упомянул в разговоре с ней о возросшей активности гангстеров, Эмили сказала ему, что сейчас «не работает». Нэнси пыталась нащупать связь между событиями, но так и не смогла, ей не хватало информации, а еще ее разозлила грубость репортера. Может, он скрывал что-то? «Этот мерзкий человек мог вполне решиться и на такой звонок, — подумала Нэнси. — Он ведь ничего не отрицал». Но это еще не доказательство. Весь обратный путь через мост «Золотые ворота» и в Сан-Франциско Нэнси перебирала в уме таинственные события, которыми ознаменовалось начало каникул.
Возвратив машину приятелю Эмили, Нэнси на трамвае направилась на Рыбацкий причал. Пройдя три квартала от остановки, Нэнси взглянула на часы и заторопилась. Она договорилась встретиться с Джорджи, Ханной и Эмили в двенадцать тридцать и не хотела опаздывать. Вскоре она увидела Джорджи, которая махала ей рукой.
— Нэнси, скорей! — крикнула она. — Я умираю с голоду.
Нэнси засмеялась.
— Ты заговорила, как Бесс, — заметила она, присоединяясь к друзьям.
Они пообедали в ресторане, окна которого выходили на залив.
— Каюсь, я говорила, что умираю с голоду, но таких огромных порций салата с крабами я никогда не видела! — воскликнула Джорджи. — Я просто не в состоянии все это съесть!
— Уж ты-то съешь! — ответила Нэнси.
— Я накуплю целый грузовик этого салата и отправлю его домой, — объявила Джорджи. — Бесс будет так довольна!
— Он всем нравится, это знаменитый салат. Лучший на Западе, — сказала Эмили.
— Она еще шоколад не пробовала, — вставила Ханна.
— Какой шоколад? — удивилась Нэнси.
Ханна рассказала, что сегодня утром она осматривала площадь Джирарделли, а там продается всемирно известный шоколад. — Вот я и купила несколько коробок — решила захватить в Ривер-Хайтс, — пояснила она с улыбкой.
— Прокатимся на трамвае еще раз? — предложила Эмили, как только они вышли из ресторана.
— С удовольствием, но давайте сначала пройдемся, — попросила Джорджи.
Они решили дойти до конца причала, где Эмили собиралась сфотографировать, как разгружают корабли.
Ханна наслаждалась видом залива, запахом моря, криками уличных торговцев, предлагающих свой товар. Эмили снимала кадр за кадром. К этому времени все они уже привыкли к непрерывным щелчкам ее фотоаппарата.
Нэнси обнаружила, что на окружающее она теперь смотрит другими глазами — глазами фотографа: она стала обращать внимание на детали, которые раньше не отмечал даже ее натренированный глаз. Эмили с Нэнси шли немного впереди, а Ханна с Джорджи неторопливо следовали за ними.
Внезапно, проходя мимо большого судна, пришвартованного к причалу, Нэнси и Эмили услышали крик Джорджи:
— Эмили! Нэнси! Бегите!
Взгляд Нэнси метнулся вверх — громадная портовая сетка, груженная упаковочными ящиками, падала на них с ужасающей скоростью.
КРАЖА СО ВЗЛОМОМ
Нэнси отскочила в сторону, увлекая за собой Эмили. Они упали на кипу мешков в тот момент, когда сетка со всем содержимым грохнулась на причал. Буквально в нескольких сантиметрах от их ног ящики разбились с отвратительным скрежетом. Нэнси вскочила и помогла Эмили выбраться из-под груды мешков.
— Хорошо еще, какой-то корабль приготовил нам матрас из мешков, — с облегчением проговорила Нэнси, потирая ушибленные места. Затем они проверили фотоаппарат и экспонометр Эмили и убедились, что они, к счастью, не пострадали.
Ханна и Джорджи с встревоженными лицами пробирались к ним сквозь обломки ящиков.
— Джорджи, спасибо, что предупредила! — воскликнула Эмили. — Если бы не ты, нас с Нэнси раздавило бы в лепешку. — У Эмили дрожал голос, но чувство юмора ей не изменило.
Нэнси и ее друзья стояли, глядя на груду обломков, когда к ним с виноватым видом подошел докер.
— Что-то соскочило, — пробормотал он.
— Да уж! — сердито ответила Ханна.
— Неприятный случай, — посочувствовал другой докер. Он стоял со своим товарищем с противоположной стороны груды обломков.
Затем все трое подошли поближе, как бы намереваясь расчистить завал.
Нэнси взглянула на Джорджи и кивнула в сторону рабочих:
— Кажется, Джорджи, вы с Ханной собирались узнать, как используют эти причалы?
Джорджи мгновенно поняла намек. Она, а затем и Ханна начали расспрашивать рабочих о доках, кораблях, грузах. Джорджи умело отвлекла их, чтобы Нэнси и Эмили могли без помех осмотреть обломки.
Эмили непрерывно фотографировала, кадр за кадром снимая все то, что Нэнси казалось важным. Нэнси подняла веревку, которая охватывала жесткую сетку.
— Следов повреждения веревки нет, — показала она, — ни подрезов, ни потертостей. И сетка хоть и смята, но цела.
Не было ничего подозрительного и в разбитых ящиках.
Пытаясь определить, что же могло случиться, Нэнси внимательно оглядела причал и подняла голову. Высоко над ними болтался трос, тянувшийся к крану. Массивный захват, которым он оканчивался, был открыт. Этот захват, как было известно Нэнси, открывался с помощью рычага, расположенного в кабине крана. Нэнси не могла оторвать от него взгляда.
— Эмили! Может быть, крановщик специально открыл захват?
— Не знаю, — ответила Эмили, — а сам он не мог соскочить?
Нэнси собиралась попросить Эмили сфотографировать кран, но увидела, что крановщик все еще сидит на своем рабочем месте. Казалось, он не заметил случившегося, что было совершенно невероятно. «Может быть, — думала Нэнси, — он намеренно не хочет ничего замечать?» У него было бледное, удлиненное, неприветливое лицо, а глаза такие темные, что казались почти черными. Заметив его холодный взгляд, Нэнси даже вздрогнула; она подумала, что ей не нужна фотография Эмили, чтобы запомнить такое лицо.
Принужденно засмеявшись, Нэнси подошла к своим друзьям.
— Уйдем отсюда, нам лучше развлечься где-нибудь в городе, — предложила она: ей хотелось показать мужчине, наблюдавшему за ними из кабины крана, что они не придают значения всему происшедшему.
Затем Нэнси, Джорджи, Ханна и Эмили выслушали извинения докеров.
— Мы понимаем. Всякое случается. — И они пошли с причала на улицу.
