— И на тебе оно смотрится блистательно.
— Это платье мне купил Клайв, — сказала Софи. Но сейчас она думала не о Клайве. Она думала о Лоне, пусть даже он и не собирается приезжать сегодня. — Я спущусь через минуту.
Спустившись вниз, Софи произвела последний осмотр. Бальная зала сверкала. Шесть роскошных канделябров с пятью тысячами хрустальных подвесок. Огромная рождественская ель в углу. Небольшой оркестр наигрывал вальс Штрауса. Хотя гости еще не появились, зала выглядела волшебно, как марципан, усыпанный блестящей сахарной пудрой.
На протяжении первого часа Софи встречала гостей у входа, принимала пальто, подарки для хозяйки и всячески ублажала прибывающих. Во всяком случае, она занималась этим до того мгновения, когда появился Лон и вручил ей букет белых лилий.
— Что ты здесь делаешь? — выдохнула она, ошеломленно наблюдая за тем, как Алонсо освобождается от длинного черного шерстяного пальто, под которым обнаружился шикарный смокинг.
— Графиня не могла кого-нибудь нанять для этой работы? — проворчал он вместо ответа, склонился к Софи и приветствовал ее поцелуем.
Она повернула голову, и губы Лона погладили ее щеку.
— Не начинай, — шепнула она ему на ухо.
Он задержал ее голову немного дольше, чем полагается в таких случаях, и поцеловал углубление под ее ухом.
— Я еще не начал.
Его голос проник в нее, как и скрытое соблазнительное обещание. Она попыталась перевести дыхание, но захлебнулась от ощущения, от звона адреналина.
Он всего лишь очень легко ее поцеловал. Как такое едва заметное прикосновение могло быть так наэлектризовано? Как от мимолетного прикосновения губ ей стало так горячо? Почему она так напряглась?
— У меня изменились планы, — сказал Лон, отступая на шаг и поправляя запонки на манжетах. — К лучшему, правда?
— Я передам цветы Луизе, — предупредила Софи. Появление очередного гостя ее обрадовало. Кто-то должен был избавить ее от Лона. Когда-то эту роль играл Клайв, но больше он не может исполнять эту обязанность.
— Они для тебя. Если бы я принес цветы Луизе, они были бы желтые. — Он продолжал изучать ее, прищурясь. Он рассматривал каждую деталь ее обтягивающего красного платья, носки красных, в тон платью, туфель, выглядывающие из-под подола, ее длинные вьющиеся волосы, перехваченные лентой у затылка так, что завитки лежали между ее лопаток. — Приехал кто-нибудь из твоих друзей? — спросил Лон, завершив осмотр, и устремил взгляд на открытую шею Софи и на ее уши.
— Ну-у… нет. — Она насторожилась. — Ты первый.
— Я рад, что смог приехать. Мне не терпится увидеть всех твоих удивительных друзей.
Друзья. Софи стало страшно. Друг у нее только один, и получилось так, что этот один — Федерико Альваре. И почему-то она подумала, что Лон уже знает…
— Это те самые друзья, с которыми ты едешь в Бразилию? — осведомился он.
У Софи перехватило дыхание. Откуда ему известно, что она собирается в Бразилию? Как он мог об этом узнать? Она никому не говорила. Собственно, никому, кроме Федерико…
Лон не сводил взгляда с ее лица.
— Давай-ка, Софи, поставим твои цветы в воду.
— Я не могу. Гости…
— Отлично можешь, — мягко перебил ее Лон. — С гостями все будет в порядке. Беспокоюсь я, моя дорогая, о тебе. Когда ты поделишься со мной своими планами на праздники? Или ты хотела тайком от меня улизнуть с Федерико?
Пол уходил из-под ее ног. Минуту назад она ощущала такой жар, что была готова сбросить платье, а сейчас ее сковал мороз. И мысли бешено вертелись в голове. Откуда он мог обо всем узнать? Как он выяснил?
Лон заметил, как Софи судорожно сглотнула. Она боится.
И стоит бояться. Если Софи прибудет в Сан-Паулу с Федерико, Мигель Вальдес заживо сдерет с нее кожу.
— Может быть, пойдем в библиотеку? — шепнула она.
Хорошая мысль.
Войдя вслед за Софи в библиотеку, Лон закрыл филенчатые двери.
— Я хочу услышать обо всем.
— Мне мало что есть рассказать.
— Судить будем потом, любовь моя.
Они стояли в разных концах комнаты и смотрели друг на друга. Лон восхищался характером Софи. Она проявляла такую силу характера, какой не проявляла годы. Но ее твердость сейчас направлена не туда. Она не имеет представления, на что идет. Не имеет понятия, с кем имеет дело.
— Графиня знает?
— А ты как думаешь? — Руки Софи сжались в кулаки. — И вообще, откуда ты узнал?
— Это тебя больше всего интересует?
Она не могла прочитать его мысли. В его голубых глазах, странных и замораживающих, не было эмоций.
— А чем я должна интересоваться?
— Как же твой банковский счет, который в плачевном состоянии? Передать десять тысяч фунтов совершенно незнакомому человеку! Ведь ты не знаешь Федерико Альваре и все-таки отдала ему деньги. Так?
У Софи не нашлось ответа. Она смотрела на Лона, и ее ногти впивались в ладони.
— Ты запросила бразильскую визу, — продолжал Лон. — Федерико купил для тебя билет на самолет.
Билеты были на двадцать шестое декабря. Так решил Федерико. И он же купил билеты.
— Почему бы мне не попутешествовать в праздники? Я нигде не была с тех пор, как умер Клайв.
— Клайв умер в Бразилии.
— И поэтому мне запрещено бывать в этой стране?
— Да, если ты намерена приехать в пригород Сан-Паулу, где он умер.
Софи выдержала взгляд Лона.
— Есть что-то, чего я не знаю о его смерти? Ты мне чего-то не сказал? Ведь это ты отправлял его тело в Англию.
— Я помогал с организацией похорон. Но вот твой добрый друг Федерико работал с Клайвом в Бразилии. Ты не расспрашивала Федерико о том, как умер твой муж? Я не сомневаюсь, что сеньор Альваре знает… кое-какие подробности.
— Он знает в Сан-Паулу людей, которые, возможно, смогут мне помочь. Он обратился к частному детективу.
Лон слегка улыбнулся.
— Федерико нанял частного детектива?
— А почему бы и нет? — Софи вскинула подбородок.
— Потому что ему нельзя доверять. Он опасен…
— А ты — нет? — Софи вспыхнула, не в силах сдержать гнев. Алонсо может быть не менее страшным, чем Федерико… А то и еще страшнее.
— Ты даже не понимаешь, что такое опасность, muсeca, и у Альваре полное преимущество перед тобой, раз он запросил с тебя десять тысяч фунтов на поездку.
— Половина этих денег — на дорогу, вторая половина — на частное расследование.
— Дорога до Бразилии стоит не пять тысяч фунтов, и если ты хочешь, чтобы кто-нибудь познакомил тебя с местностью…
