Чарити стиснула зубы.
– Я ненавижу тебя, – искренне произнесла она. Она с трудом сглотнула, от эмоций у нее сдавило горло. – Ты только посмотри, что произошло с нами по твоей вине.
– Неопытность тебя не оправдает. Не сваливай на меня всю вину.
– Ах, ты не хочешь брать на себя всю ответственность? Ты не можешь быть одновременно всемогущим и невиновным. Ты угрожал мне. По твоей милости мне пришлось выбирать: либо уступить тебе, либо отправиться в тюрьму. Да, я понимала, что в конце концов я соглашусь на твои требования. Но если бы ты мне не угрожал, я не оказалась бы в твоем номере. Я никогда не ходила на свидания к мужчинам в номер отеля, и в твоем случае мне следовало поступить точно так же.
– Прекрасно. Я настоящий монстр. Ты это хотела от меня услышать? Теперь тебе полегчало? Хотя этим ничего не изменишь.
– Я удивлена, что ты признал себя монстром, – сердито сказала она.
– Хорошим человеком меня никогда не считали. Меня не слишком заботит, отвечает ли мое поведение высочайшим моральным нормам. Я хотел успеха, и я его добивался. И я буду успешен. Все остальное второстепенно. Я получу то, что мне принадлежит.
– Я не могу вернуть тебе твои деньги. Я не знаю, где мой отец. Если бы я знала, то сразу сообщила бы тебе. Я его не защищаю. Мне чужда роль жертвы. Я переспала с тобой, чтобы избежать неприятностей, потому что ты меня не слушал. Я бы скорее выдала тебе отца, чем отдалась тебе.
– Все это не имеет отношения к нынешней проблеме. – Он категорично махнул рукой. – Чего ты хочешь?
– Я хотела сообщить тебе о ребенке. У тебя должна быть возможность сделать выбор и решить, намерен ли ты участвовать в его жизни.
Рокко равнодушно смотрел на нее:
– И как, по-твоему, я должен участвовать в жизни ребенка?
– Ты можешь постараться стать ему настоящим отцом. – Она знала, что он никогда на такое не согласится.
– Я понятия не имею, что такое отцовство. У меня не было отца.
– Ну а у меня не было матери, но я сама собираюсь стать матерью.
– Я не понимаю, почему ты хочешь, чтобы я участвовал в жизни ребенка.
Чарити удивилась тому, как рассердилась, услышав его вопрос. Она не собиралась требовать от него воспитывать ребенка. Однако его слова задели ее за живое. Она вдруг вспомнила, какой одинокой и нежеланной чувствовала себя в детстве.
Чарити стиснула зубы.
– Можешь не участвовать, – сказала она. – Но ты будешь платить алименты. Я не буду растить ребенка в нищете, пока ты питаешься в прекрасных ресторанах и топчешь ногами пол своей гигантской итальянской виллы.
– Я, безусловно, буду платить алименты. Если ребенок от меня.
– Он твой. У меня никого, кроме тебя, не было. Я впервые занималась сексом в богом забытом гостиничном номере, и это было один-единственный раз. – Она сглотнула. – И ты об этом знаешь. Я уверена. Но у тебя наверняка было столько женщин, что ты им счет потерял. Я сделала анализ крови, чтобы убедиться, что я не подхватила от тебя какую-нибудь инфекцию.
Его губы скривились в усмешке.
– Я всегда предохраняюсь.
– Но, очевидно, предохранение не очень эффективно.
Выражение его лица снова стало холодным и отстраненным.
– Тебе нужны деньги на врача?
Она моргнула:
– Они мне понадобятся.
– Как скоро ты сможешь сделать анализ ДНК?
Она сжала кулаки, у нее начинала кружиться голова.
– Через несколько недель. Раньше нельзя, потому что есть риск выкидыша.
– Поступай как решила. Но если ребенок окажется не моим, тебе придется расплатиться со мной за оплаченные медицинские услуги.
Она стиснула зубы:
– Я отлично знаю, какими будут результаты анализа. И я ничего тебе не должна.
– Отлично, – сказал он, будто они только что решили особенно запутанную проблему в бизнесе. – Я оплачу услуги твоего врача. После рождения ребенка будет юридически оформлено отцовство, и я начну выплачивать ему алименты.
Чарити добилась своего. Она выиграла. Рокко согласился выплачивать алименты. Ее жизнь и жизнь ее ребенка изменится к лучшему. Но Рокко не станет воспитывать малыша.
По непонятной причине победа не принесла Чарити ожидаемой радости. Она вообще не чувствовала себя победительницей. У нее просто закружилась голова от удивления.
Трудно ощущать себя победителем, когда ситуация настолько неопределенная и пугающая.
– Я полагаю, ты найдешь способ связаться со мной, – сказала она.
– А ты знаешь, как связаться со мной.
– Это все?
Он пожал плечами и уселся за письменный стол:
– Если у тебя нет еще каких-нибудь вопросов ко мне, или если ты узнала о местонахождении своего отца…
Она покачала головой, чувствуя себя онемевшей:
– Нет.
– Жаль. Сообщи мне результаты анализа ДНК.
– Ты имеешь в виду предполагаемую дату рождения твоего ребенка?
– Я полагаю, сроки совпадут, – сказал он, отвернувшись от нее. Он вел себя так, словно она уже ушла.
– Я тебе позвоню. Или твоей секретарше. – Чарити повернулась и вышла.
Она держала себя в руках, пока не прошла почти половину вестибюля. А потом разрыдалась. У нее ныло в груди, она дрожала всем телом. Она не знала, почему ей так обидно. Не понимала, отчего ей так важно, будет Рокко воспитывать ребенка или не будет. Она не хотела, чтобы он участвовал в жизни ребенка, черт побери. Непонятно, почему она чувствует себя виноватой.
«Потому что я знаю, как это больно – ощущать себя неинтересной никому и брошенной».
Ей очень не нравилось, что ребенок повторит ее судьбу. Было непривычно и страшно осознавать, что потребности ребенка становятся намного важнее ее собственных желаний.
Выйдя на улицу, Чарити вдохнула свежий воздух и моргнула от яркого солнечного света, глядя на безоблачное голубое небо. Природа словно издевалась над ней, демонстрируя свое совершенство.
Но еще не конец света. У Чарити начинается новая жизнь. И наплевать, что у ее ребенка не будет отца. По своему опыту Чарити знала, что лучше не иметь никакого отца, чем дрянного.
В конце концов, не все так плохо. У ее ребенка будет мать.
И все-таки ей было страшно. Ей двадцать два года. Она работает официанткой, и ей кажется, что она так и не начала вести полноценную жизнь. Она не знала, каково быть нормальным человеком. Ее моральные принципы были изуродованы еще в детстве. Но ей придется измениться. Потому что она не желает становиться похожей на своего отца.
Она по-прежнему не знает, что делать дальше. Но с алиментами от Рокко ей не придется возвращаться к криминальным схемам заработка. Возможно, ей удастся купить дом в деревне. Вероятно, у нее появятся подруги – такие же матери, как она. Может быть, она придумает историю о том, откуда она родом и что случилось с отцом ее ребенка.
