— Знаешь, вполне приличный. Просто холодный всегда невкусный, я не люблю.
— Мне удалось сварить его с третьей попытки. Предыдущие не прошли испытания на пригодность к применению.
Джойс от души рассмеялась. Маркус умел поднять ей настроение, когда пускал в ход свое отменное чувство юмора. Ну как его не любить? Она понимала, что у них все не слишком гладко, но, в конце концов, никто не отменял второго шанса (а также третьего, пятого, десятого, сотого). Они дороги друг другу. Точнее, он дорог ей. Возможно, это и называется любовью. Но в ее понимании чувства к Маркусу имели другое название. Привязанность, благодарность, доброта. С ним Джойс почти всегда было легко, комфортно. Она осознавала, что, собираясь на эту встречу, намеревалась бросить его. Тем не менее минуту назад в ней проснулась совершенно необъяснимая нежность. Ведь хотела уйти, но не ушла. Значит, что-то удержало. Если это «что-то» пересилило все остальное, может, не стоит торопиться?
Маркус подошел и обнял ее. Его губы коснулись ее виска, потом щеки, шеи, приближаясь к заветной цели. Джойс нехотя ответила на поцелуй, но догадаться об этом по ее поведению не представлялось возможным. Она гладила его волосы, спускаясь к сильным плечам, потом пальцы ловко проделали путь вниз по спине партнера. Маркус, не прерывая взаимных ласк, подхватил ее на руки и отнес в спальню. Он с удовольствием наблюдал за прекрасным зрелищем: его будущая жена, распаленная и соблазнительная, лежит в окружении десятка маленьких подушек на белоснежных простынях. Пусть на ней осталась вся одежда. Но в такие моменты Хатт желал ее больше всего. Джойс знала это, поэтому стремилась растянуть удовольствие, медленно расстегивая пуговицы на блузке и не сводя с него вызывающего взгляда. Пальцы игриво перебирали перламутровые застежки, кофта понемногу распахивалась, открывая голый живот и соблазнительное кружево нижнего белья. Когда первая снятая вещь оказалась на полу, настала очередь узких джинсов. И вот податливая одежда сползла вниз по бедрам. Джойс приподнялась на кровати, привлекая его к себе, и начала расстегивать рубашку, двигаясь от его живота к подбородку не только пальцами, но и губами. Далее они раздевались фрагментами, не отвлекаясь от взаимных ласк. И вот уже Джойс голым телом ощущает прохладную свежесть простыней, ее ладони блуждают по телу партнера, глаза устремлены куда-то вверх. Они с Маркусом двигаются в одном ритме, а его руки так крепко обнимают ее, что трудно дышать. Перекатившись по кровати, они меняют позу. Теперь Джойс сверху. Подавшись вперед, она совершает движения, задавая темп. Но вот где-то внутри словно поднимается волна, готовая смыть все на своем пути. Границы реальности отступают куда-то в глубь сознания. Последнее, что врезается в память, это Маркус, целующий ее грудь…
В эту ночь Джойс, к удовольствию родителей, не вернулась ночевать домой. Она лежала в объятиях человека, с которым твердо решила связать свою жизнь. Слушала его ровное дыхание. Думала о своих чувствах. Она только сейчас вспомнила о татуировке и решила пока не рассказывать Маркусу. Иначе пришлось бы объяснять смысл иероглифа. Пусть пройдет время. Вдруг Кейт права насчет волшебных свойств маленьких значков и они могут преображать жизнь несчастных и недовольных? Сегодняшний день целиком состоял из противоречий. Словно таинственная сила толкала ее из одной крайности в другую.
Джойс закрыла глаза и увидела себя выступающей на защите дипломного проекта. В аудитории сидят ее родные, друзья. Профессора, ученые слушают ее доклад, затаив дыхание. Все поражены новаторским подходом к проблеме, глубиной понимания мельчайших деталей, реальной оценкой сильных и слабых сторон выдвинутой гипотезы. Завершающие слова слетают с ее губ под шквал аплодисментов. Она принимает поздравления. Поцелуи, пожелания, слова восхищения.
Как жаль, что это всего лишь ее фантазия. Цель кажется такой близкой. Только протяни руку — и пожнешь плоды успеха. Но в любом деле есть свои опасности, свои подводные течения. Джойс боялась оступиться. Шанс, полученный вопреки всем препятствиям со стороны семьи, стал одновременно благом и наказанием. Ведь если у нее ничего не получится, придется выслушивать упреки. Прежде всего от Маркуса. Поэтому Джойс хотелось верить. Верить в счастливую звезду, которая укажет дорогу в самой непроглядной тьме. Даже через окно Джойс как будто заметила ее сияние в ночном небе. Да, она пойдет вслед за своими мечтами. Через любые испытания.
3
Стюардесса попросила пристегнуть ремни, гул двигателей поменял тон на более приглушенный и… Наконец-то! Настала долгожданная минута. Огромный город, словно гигантское стеганое одеяло, накрыл землю квадратами домов и тонкими швами улиц. Джойс ожидала чего-то невероятного, сказочного, но такого и представить себе не могла.
— Ах! — невольно воскликнула она, увидев внизу легендарные пирамиды и статуи Гизы. — Это они! Они! — И от переизбытка чувств она захлопала в ладоши, уже предвкушая все прелести завтрашнего дня. Работа! Настоящая работа ученого, не книжки с картинками и не пустословные предположения, а исследование!
— Мисс, мисс — Незнакомый голос вернул ее к действительности. — Вы не могли бы вести себя несколько сдержаннее, не все пассажиры так легко переносят посадку.
Стюардесса вежливо улыбнулась и проследовала дальше по салону, и только сейчас Джойс заметила, что многие действительно смотрят на нее косо. Ну и пускай смотрят. Ни один взгляд, даже самый испепеляющий, не способен заставить человека не ощущать своего счастья. А Джойс чувствовала себя счастливейшей девушкой на свете. И она еще сомневалась, стоит ли ехать!
Да! Мечты сбываются. Она увидит всю эту древность собственными глазами, она дотронется до камней, которым много тысяч лет…
Огромный аэропорт напоминал муравейник, здесь все опускались и поднимались на эскалаторах, разъезжали вперед-назад тележки с вещами, носильщики катили груды чемоданов, люди, образуя многоголосые потоки, то прибывали, то убывали, не оставляя следов своего присутствия. Джойс растерялась.
Надо как-то получить вещи, подумала она, озираясь кругом.
— Мисс Александер, мисс Александер!
Джойс обернулась. Сквозь людской поток к ней пробирался немолодой мужчина с дипломатом, позвякивая ключами в протянутой над головой руке.
— Мисс Александер, если не ошибаюсь? — Незнакомец запыхался и теперь едва мог говорить. — Ума не приложу, как я мог вас пропустить. Это все старость, совсем ничего не вижу без очков.
Джойс улыбнулась в ответ.
— Я действительно мисс Александер. Мистер Тейлор предупредил, что вы меня встретите. Арнольд Уоллс?
— Совершенно верно, — спешно закивал профессор. — Мы с Тейлором давние друзья. Он рекомендовал мне вас как очень способную студентку, а нам до зарезу не хватает молодых специалистов, да что говорить! Нам вообще людей не хватает. Я всегда говорил, что, будь у нас толковый штат, мы бы уже давно… Такси!
В этот вечер Джойс так и не узнала о том, что было бы, будь у местных научных центров больше сотрудников, поскольку дальше обоим пассажирам желтого в клетку форда было не до того. Уоллс, пока ловил машину, просто-напросто забыл о своей незаконченной тираде, чему Джойс искренне обрадовалась. Ее вовсе не интересовали перспективы развития науки в Каире в целом. Ее волновали вопросы, касающиеся ее собственного участия в этой науке.
