с детьми. Это точно было больше, чем краюшка свежего хлеба, о которой мечтали некоторые, даже свободные, жители Десейры.
- Всё, домучивай карбюратор. Потом запряги младшего, и вместе отполируйте капот так, чтоб сам Златоликий в нём отражался, понял меня, шалопай? - спросил Ворчун у подопечного.
- Да, отец, - сын вроде бы кивнул, но уже слишком глубоко залез под машину, чтоб можно было сказать наверняка.
Инмарудин Ибн Анхут был невысок ростом, и врождённая особенность, а возможно благополучие, даже накатили ему парочку складок на животе. Они слегка переваливались через пояс, но сдерживались старыми тканевыми подтяжками, что поддерживали рабочие штаны-чехлы из натёртой воском мембраны, дабы те собирали на себя вытекающее из механизмов масло.
Механик - профессия уважаемая и прибыльная. Толкового работника днём с огнём не сыщешь, а от работы механика зависело столько же, сколько и от водителя. Одна ошибка, и застрянешь в пустыне наедине со знойным солнцем.
Ворчун вышел из гаража в прихожую, вытирая грязные руки о тряпку. В прихожей, разделяющей гараж и проход в дом и являющейся местом ожидания клиентов и гостей, сидел крупный кахашир. Гуманоид под два метра ростом. С кожей, что плотью походила скорее на камень. На голове, щеках и плечах кахаширов прорастали костяные наросты, что подобно второму слою брони защищали и без того крепкое тело. Такой от удара кувалдой по голове только поморщится.
Гурхрам, прозванный в пустыне Молчуном, был одним из немногих кахаширов, пользующихся огнестрельным оружием, и даже тяжёлый пулемёт в его руках казался детской игрушкой.
Молчун и два других человека охраняли мастерскую, но Ворчун считал это достаточным; с кахаширом-пулемётчиком он чувствовал себя как за каменной стеной.
- Какой треклятый толк платить охранникам, если они не могут тебя защитить?
По крайней мере, Ворчун чувствовал себя в безопасности до недавнего времени. Сейчас ему стоило бы нервно перебирать пальцами, но вместо этого он слонялся по мастерской, подобно разозлённому призраку, ворча на остальных. Молчун поднял на своего нанимателя глаза, но ничего не ответил. Если можно прославиться своим гундежом, Инмарудин был бы известен на всю округу… Ах постойте, он уже.
- Проклятый Владыка! - продолжал Ворчун, доставая сигарету со мхом и прикуривая от вечной спички. - Почему честные ремесленники вроде меня не могут спать спокойно? У этой сопли Дитча всё схвачено как яйца в кулак! - Ворчун тряхнул несколько раз спичкой, гася пламя.
Молчун продолжал молчать, подобно безразличным пескам пустыни. Ворчун сделал сильную затяжку; в прихожей запахло слегка сладковатым привкусом жжёного мха, чем-то напоминающего водопадную корицу - редчайшую в Десейре пряность.
- Этот гоблин, жук его сожри! - Ворчун плюнул бы в сердцах, но чистоту пола из песчаника было жаль. - Он сживёт меня отсюда, клянусь своими зубами. Пока он и Владыка играют в ладушки, ко мне постоянно приходят эти городские сволочи и требуют чинить машины задарма! Дьявол, не могу же я просто отказывать солдатам Владыки, если тот мне повелел чинить его парней за «спасибо»?
Молчун уставился на деревянные дощечки инджурт (паучью игру), которые раскладывал на столе колонками. И с лёгким деревянным щелчком положил ещё одну вниз одной из колонок. Пасьянс сходился.
Ворчун только рукой махнул и собрался уже уходить, как в дверь постучали.
- Проклятье, Златоликим клянусь, это опять они! - рыкнул Ворчун и сам открыл дверь.
На пороге стоял инферлинг со смуглой кожей, расчерченной неизвестным недугом как змеиная чешуя. Броня с бронзовыми вставками, винтовка с дьявольскими символами за плечом и довольный вид.
Ворчун уже собирался сразу же сказать солдафону всё, что он думал, однако черты лица посетителя показались ему смутно знакомыми, а особенное внимание на себя обратил амулет из трёх длинных клыков, висящий у того на шее.
- Кобра! - вдруг громко произнёс Молчун, с шумом встав из-за стола. С радостью и размахом, которых давно не было слышно.
- Кобра? - не поверил Ворчун, ещё раз оглядывая выходца из могилы, словно видел призрака.
- Кобра, - улыбнулся парень, обнажив бронзовые клыки. - Я пройду?
- Шутишь? - взорвался Ворчун. - Дом Крови тебя разыскивает. Мне пришлось от тебя трижды открещиваться!... Заходи, проклятый чёрт. Ты же не притащил с собой хвоста?
- Только собственный, Ворчун, - улыбнулся инферлинг и вошёл. Молчун крепко пожал ему руку. - Я и не знал, что вы до сих пор вместе работаете. Что с хваткой? Раньше ты мог с лёгкостью сломать человеку ру… Ай-йяй-йяй!
Молчун улыбнулся, когда напряг хватку, из-за чего Кобра чуть извернулся, застыв от боли.
- Могу, - сказал он и отпустил руку Кобры.
- Верю-верю, ух! Рад вас видеть, парни. Ворчун, вижу, ты достиг, чего мечтал. Место у тебя выглядит злачным для этого вашего «города».
- Ой, только тебя с твоими примитивными оценками мне не хватало! - махнул рукой Ворчун. - Ладно, проходи. Налево и наверх. У меня в кабинете посидим, расскажешь, чего пришёл, выпьем. Ты же по ещё одному проигрышному делу, не так ли?
- Неужели за эти три года ты встретил другого Кобру? Прошлое закончилось довольно хорошо, - усмехнулся Кобра.
- Не считая трупов, конечно, - фыркнул Ворчун. - Весь отряд разбежался кто куда, благо что голову на шее сохранили. Чёрт, да если бы я знал, где находится хоть кто-нибудь живой, кроме Молчуна, сами дьяволы спалили бы мою мастерскую.
- В этот раз всё серьёзнее. И ты захочешь меня выслушать, - сказал Кобра, и если Ворчун хотел возразить, а потом прогнать нежданного гостя с его предложением куда подальше (конечно же, после бутылочки «Подземного Облака»), то тон гостя ему не понравился ещё сильнее. Настолько, что он даже решил действительно выслушать инферлинга.
Тон гостя пах мёртвым песком и пеплом, что для такого доброго и оптимистичного парня как Кобра, каким его помнил Ворчун, не подходил совершенно. За пять прошедших лет Кобра заматерел. В глазах погасли искры, шаг стал осторожным и быстрым. Руки, даже когда расслабился, тот держал наготове.
Вместо храбрости Ворчун, который был особенно чувствителен к такому, ощущал опасную браваду. Ту, что в больших количествах присуща либо смертельно больным, либо полоумным. А таких разумных опасно иметь в своих друзьях.
Механик велел одному из подручных временно занять место Молчуна и доложить, если кто придёт. Отбрехался от жены и младшего сына “да так, старый клиент, скоро уйдёт”. После чего поднялся наконец в кабинет на втором этаже.
Посреди кабинета стоял стол из песчаника, накрытым ковровым покрытием, пружинистое кресло
