старуха произнесла:
— Всё умрут… Никто не спасётся… Хтоний пришёл.
— Что⁈ — Альберт остановился и посмотрел на неё. — Что ты там сказала⁈
— Альберт, не надо! — попросила Светка. — Альберт, пойдём!
— Что ты сказала, карга старая⁈ — зло прошипел Альберт, наступая на сидящую на лавочке старушку.
А та подняла на него рыбьи свои глаза. И так же спокойно, не испугавшись даже пистолета, который неизвестно как оказался у Альберта в руке, проговорила:
— От хтония и его армии не уйти… Он придёт… И узел пожрёт Хаос…
И как-то всё это странно подействовало на Альберта. Он вдруг успокоился, присел на корточки перед старухой, которая теперь казалась ему не опасной, а напуганной и несчастной, и проговорил:
— Бабуль… Унно, а когда он придёт? Ты знаешь?
— А он уже пришёл, — грустно улыбнулась старушка. — Чувствуешь, как наступает Хаос? Нет здесь тех, кто мог бы его остановить… Нет…
— Пойдём с нами, бабуль? — предложил неожиданно Альберт. — Чего ты тут одна будешь сидеть? А? Ну чего? А мы в таверне у Гаврилыча соберёмся. Вместе-то безопаснее, да?
Унно посмотрела на него, на стоящую с ребёнком Светку и улыбнулась.
— Не поможет таверна… Но вы идите. Идите… А если начнётся бой, то уходите с узла. Совсем уходите. А там, может, и получится… Как получите… Идите, дети! Идите!
И подгоняемый этим «Идите!» — Альберт потащил жену вперёд. В таверну, где их ждали друзья и союзники. И пусть он не верил, что кто-то позволит Хаосу сожрать узел со стотысячным населением. Пусть ему казалось, что нет узла надёжнее в ближайших окрестностях. Но ведь когда-то, не так уж давно, пало Лёдное… А их лорд тогда не сделал ничего, чтобы его спасти.
Перед самым входом в таверну Альберту показалось, что за ним и женой кто-то следит. Он даже обернулся и несколько секунд обводил взглядом улицу, но та была пуста. И, решив, что стоять на пороге не стоит, мужчина потянул на себя крепкую дверь таверны.
А сухая старушка выглянула из-за угла и поёжилась. Никто её тут особо не любил. Все называли старой каргой. Но никто не предложил ей того, что предложил этот мальчик Альберт. Простого человеческого спрятаться вместе. И пусть её жизнь заканчивалась, она считала, что будет правильным спасти жизнь этому мальчику, его жене и ребёнку. В её народе говорили, что только жизнь может помочь от смерти. И она готова была совершить этот размен.
Туман плотной стеной подступал к стене. Мрачно глядя на эту клубящуюся молочную субстанцию, Ундо шептал одну из тысяч молитв, которые выучил в своём мире Порядка и которые отказали тут, в Упорядоченном. Однако он всё равно на что-то надеялся.
Их караван вынужден был свернуть на узел Парек, чтобы спастись от многочисленных прорывов Хаоса, сотрясавших Туманные дороги. Страшно было умереть ни за что ни про что. И вот, пожалуйста — на узле, как оказалось, сейчас не лучше. И городские солдаты, дрожа, стояли на стене и не знали, что делать.
А туман подступал всё ближе. Туман ярился, натыкаясь на стену, и полз вверх. Туман был таким густым, что, казалось, по нему можно ходить. Ну или хотя бы плавать в нём. Но ведь туман не бывает таким густым… Вроде бы…
— Говорят, повсюду Хаос прёт, — вдруг заговорил один из солдат.
— Типа, у нас не так же, как и везде? — уточнил второй.
— Типа того…
— Брехня! Есть узел, где не так, — отозвался третий солдат. — Есть узел, где хтонам надавали по наглой роже…
— Борь, ну что ты несёшь? — поморщился первый солдат.
— Все об этом говорят! — буркнул тот самый Борис, тряхнув седыми космами, выглядывающими из-под шлема.
— Так, может, это брехня? А не то, что везде Хаос? — зло огрызнулся второй солдат. — Слухи всё…
— А ты, Лёш, везде-то был, чтобы быть уверенным в этом? — спросил Борис. — Или тоже слухи слушал?
— Да успокойтесь вы оба… — кривя лицо, попросил первый солдат. — И без вас тошно…
— На узел Священной Пирамиды уходить надо, — пробурчал Борис. — Там, говорят, тоже наши есть… Из нашего мира Порядка.
— Ну вот и иди! — попросил второй. — А мне свои сказки не рассказывай. Нашёл, ля, Эльдораду…
Солдаты замолчали. А Ундо подумал, что тоже бы не прочь оказаться в безопасном месте. А то последнее время везде, где бы караван ни побывал — стало неспокойно и тревожно. Боги таскали за собой огромные армии по Туманным дорогам, вели какую-то войну… А обычные люди, статусом пониже, даже не могли понять, что происходит.
Но видели, что это явно что-то нехорошее…
Неожиданно туман в одном месте вспучился и начал подниматься огромным горбом, протянувшимся к краю узла. На стене кто-то удивлённо вскрикнул. Зазвучали отрывистые команды. Забегали солдаты.
Ундо толкнули в сторону лестницы, но он ещё успел заметить, как огромная туманная кишка пролегла через весь узел, направив свой конец на городскую стену. Внутри неё заклубился Хаос, а потом из него хлынули тёмные фигуры порождений.
Вниз по лестнице Ундо летел, уже точно зная, что не вернётся в караван. Его работа охранником закончилась здесь и сейчас. А теперь началось бегство, в котором он собирался принять самое что ни на есть активное участие.
За его спиной стена содрогнулась от удара, а в темноте раздался рассерженный рёв.
— Сзади! — кто из своих успел предупредить, Альберт не разобрал, но повернулся, смещая в сторону прятавшуюся за спиной жену, и выстрелил.
Пуля легла точно в лоб порождению, но оно не остановилось. Возможно, причина была в том, что глаза у этой твари были на пальцах, а мозги — ну, видимо, в том месте, откуда росли ноги. Рыча, простреленная голова распахнула огромную пасть и метнулась к Альберту.
Грохнул дробовик Гаврилыча, и порождение рассеялось туманом. Бывший владелец бывшей таверны передёрнул затвор и оглядел спутников:
— Внимательно! Предельно, блин, внимательно!
Отряд стражи, обычно помогавшей нюхачу во внешнем городе, с боями прорывался к монументу. Город, заполненный порождениями и хтонами, горел и содрогался в конвульсиях, а вооружённые люди, которые предпочли бы его защищать, вынуждены были прорываться к выходу с узла.
Внутренний город ещё держался, но осталось ему недолго. К стенам мерной поступью подходили хтонические гиганты. Именно они разнесли внешнюю стену поселения. И Альберт не сомневался:
