как своего рода учебные пособия. Как существовать, как рассказывали мизантропы на протяжении веков. Моя бабушка уже не в состоянии направлять меня, но эти персонажи могут делать это своими (пусть иногда и несовершенными) способами. Повесть "История глаза" Жоржа Батая[8] - моя старая любимая книга, а Симона - один из единственных примеров женского персонажа (пусть и второстепенного по отношению к мужчине-повествователю), который обладает и воплощает истинную дикость без трагической предыстории или ожиданий жертвы. Как и многие мужчины-мизантропы на протяжении всей истории, Симона просто такая, какая она есть, и читатель принимает ее без вопросов. Мы не зацикливаемся на деталях, не сокрушаемся по поводу отклонений.
Вместо этого мы принимаем.
Мы подчиняемся.
Но об этом подробнее позже.
- Вот ты где! - говорит Кейт, проскальзывая в кабинку. На ней золотистое платье с минимальной отделкой и победная улыбка. Мужчина задерживается за ней и тоже садится. - Мэйв, это - Дерек. Дерек, Мэйв.
- Приятно наконец-то познакомиться с братом Кейт, - говорю я.
Дерек бросает на меня странный взгляд. У него дорогой костюм, запонки, платиновое обручальное кольцо.
Кейт хватает Дерека за лицо и просовывает свой язык ему в рот. Он целует ее в ответ и улыбается, осознавая, возможно, впервые, какой приз - потенциальную любовницу - он нашел. Кейт поворачивается ко мне и поднимает бровь.
- Значит, не брат? - спрашиваю я.
- Нет, - раздается низкий голос из-за моего плеча, - я целуюсь гораздо лучше.
Кейт с визгом выскочила из кабинки и прыгнула в объятия очень крупного мужчины, стоящего рядом со мной, и впилась в его губы крепким, но очень фамильярным поцелуем.
- Да, он такой, - говорит она. - Самый лучший. Смотрите все, это - Гидеон, мой младший брат.
Она говорит это детским голосом и ерошит его волосы. Он на голову выше ее, но почему-то кажется не таким огромным, когда рядом с ним Кейт. Она опускается обратно в кабинку рядом со своим нынешним мужчиной, который, несомненно, является руководителем шоу-бизнеса, чтобы Кейт так по нему сохнуть. Лицо Дерека озаряется.
- О черт, я тебя знаю, - говорит он брату.
- Правда?
- Да. Ты - Гидеон Грин. Из "Рейнджеров".
Айрин на шесте опускается ниже. Глаза Гидеона метнулись к ней, потом обратно к Дереку. Гидеон пожимает плечами.
- Ну, теперь "Кингз".
- Не может быть, это безумие! Я и не слышал.
- Ты фанат?
- Ни за что, чувак, я за "Айлендерс". Извини. Не обижайся.
- Не обижаюсь. Кто хочет выпить? Этот круг за мной, за то, что я бросил Нью-Йорк.
- Я выпью за это, - говорит Дерек, и когда Гидеон отошел, он повернулся к Кейт. - Ты не говорила мне, что твой брат играет в хоккей.
- Ты не спрашивал.
- Он такой... очень важный человек.
Она пожала плечами, перебросила волосы через плечо. В этом есть какое-то чувство. Возможно, ревность. Что-то более сложное.
Дерек откинулся в кабинке и оценивающе оглядел Айрин и бар. Он доволен Кейт, а она довольна тем, что доставила ему удовольствие. Я возвращаюсь к своей книге.
- Не возражаешь, если я присяду здесь? - Гидеон снова стоит рядом со мной.
Я поднимаю взгляд. Он грубый, с сильной челюстью, очень красивый. На нем серый свитер и джинсы. Мое лицо находится на одном уровне с молнией его брюк и тем, что под ней. Я отодвигаюсь, чтобы он мог сесть, и возвращаюсь к странице.
- Так это безумие, они просто переманили тебя? - говорит Дерек.
- Да. Я здесь уже несколько недель, тренируюсь. Но до сих пор не было ни минуты, так как нужно было налаживать новую жизнь и все такое.
- Гидди, ты нашел место, да? Поблизости? - говорит Кейт.
- Не очень далеко.
- Где?
- Я покажу тебе на этой неделе, - говорит он.
Она закатывает глаза. Я чувствую это, даже не отрывая глаз от страницы. Она напряжена, и, возможно, именно поэтому я фокусируюсь на их словах, а не на том, что написано передо мной. Я всегда болезненно реагирую на легкие или резкие перепады настроения Кейт. Возможно, это потому, что я знаю, что однажды она покинет меня, даже если этот день еще очень далек. Может быть, потому, что Кейт, хотя и не совсем такая, как моя бабушка и я, но все же другая. Достаточно разная. Напряжение продолжает звучать в ее голосе, когда она говорит:
- Всегда такой загадочный. И кстати, не обращайте внимания на мою невоспитанную подругу, Мэйв. Которая явно считает, что читать за столом, полным людей, вполне приемлемо.
Я поднимаю голову и выдыхаю, откладывая книгу.
- Мэйв - гений, - говорит Кейт. - Ну... и Гидеон тоже.
- И мы все любим Кейт за ее живое воображение, - говорю я.
- В этом городе ни у кого нет воображения, - говорит Дерек.
- И чем же ты занимаешься? - спрашиваю я.
Дерек раздражен тем, что я не знаю. У него на лбу дергается мышца. Я любезно улыбаюсь.
- Я - режиссер, - говорит он.
- А-а-а... - говорю я. - Я смотрю только порно.
- Сколько зарабатывают профессиональные игроки за год? - спрашивает Дерек у Гидеона.
- Дерек, иди сюда, я хочу тебе кое-что показать, - говорит Кейт. - Мы сейчас вернемся.
Она бросает на меня многозначительный взгляд, давая понять, что я должна вести себя хорошо. Она тащит Дерека за лацкан вверх и выходит из-за стола и шепчет ему на ухо. Он улыбается и идет за ней в туалет для инвалидов. Я бросаю взгляд на Педро, который грозит мне пальцем и одними губами произносит слово "непослушная". Он всегда говорит, что я хорошая.
- Ты такая невинная, - говорит он, - такая красивая!
Кейт делает это все чаще и чаще по мере того, как она поднимается по лестнице Голливуда, по мере того, как выплачиваются ее взносы, и с каждой маленькой ролью она все ближе и ближе к "Большому прорыву". Уезжает рано, приезжает поздно. Я чувствую, как напрягается связь между нами с каждым новым шагом к ее будущему, и я не знаю, как преодолеть этот разрыв. Я не знаю, как побудить ее двигаться вперед, не отдаляя меня от себя.
* * *
Мы быстро подружились три года назад, обe притворялись, что несчастны на работе
