мои волосы и, царапая ногтями кожу на моей голове, посылала все неправильные сигналы во все правильные места.
Полная грудь прижалась к моей груди, и потому, что я мог (потому что был ублюдком, у которого явно отсутствовал самоконтроль), схватил правой рукой ее попку и сжал.
Кинс тихонько охнула и прикусила мою нижнюю губу, я усмехнулся ей в губы, и прошептал:
— Прости, не смог себя контролировать.
По крайней мере, это было правдой.
Мы оба учащенно дышали, лицо Кинси пылало, это великолепное бледное лицо с опухшими от поцелуя губами и пронзительными голубыми глазами.
К тому времени, как я снова повернулся лицом к Андерсону, его улыбка стала прохладной, а глаза прищуривались все больше и больше с каждой секундой.
— Поверить не могу, что Джекса это устраивает. — Андерсон показал пальцем на Кинс, затем на меня, прикоснулся этим же пальцем к своему подбородку, затем коснуться своей бейсболки и нервно натянул ее на глаза.
— Ну… — Кинси схватила меня за руку. Такой маленькой женщине не стоит сжимать что-то так же сильно, как это делала она. — Джекс, вроде как, именно тот человек, который нас свел, правда, Цыпленочек?
Я снова сжал попку Кинси, надеясь, что она отпустит мою руку; скорее наоборот, ее хватка стала еще сильнее.
— Точно, Вафелька, честно говоря, я еще никогда не видел твоего брата счастливее.
Кинси сглотнула, и ее глаза вспыхнули, затем она выдавила улыбку.
— Это уж точно.
— Угу. — Андерсон снова кивнул. Проклятье, завязывай уже со своими нахальными взглядами и кивками! — Ну, это здорово. Я рад за тебя, Кинси. И еще, Миллер, должен тебя предупредить, она — сущее наказание. — Он шагнул, чтобы обойти нас и поднял руки. — Но уверен, ты, вероятно, уже осведомлен о том, что нужно держать ее в узде.
— Какого хрена? — Я уже было двинулся, чтобы ему наподдать, но меня остановила маленькая ладошка, коснувшаяся руки.
— Я бы не обращала на него внимания, — сказала Кинси Андерсону с храброй улыбкой. — Пошли, малыш, я за рулем.
— Ты доверил ей ключи? — глаза Андерсона все расширялись, я уже было подумал, что они выскочат из орбит. — От твоей машины?
— Она — великолепный водитель, — солгал я, пока надо мной словно насмехались воспоминания о нашей «поездке с увечьями».
— Как скажешь, чувак, ты, должно быть, сильно на нее запал, раз так думаешь. Однажды она практически переехала мою бабулю.
— Наверное, из-за того, что его бабушка — шлюха, — прошептала Кинси, повернув голову.
Мне едва удалось сдержать смешок, а Андерсон кивнул в последний раз (по-видимому, только потому, что знал, как сильно меня это бесило) и вошел в здание.
К тому моменту, как я обернулся, Кинси уже завела машину.
— Все прошло хорошо. — Я пристегнул ремень.
Кинси ничего не ответила и так сильно нажала на педаль газа, что я обрадовался наличию подушек безопасности. И снова попытался втянуть ее в разговор, но каждую мою попытку встречала тирания скорости. Поэтому я от нее отстал.
Позволил ей наслаждаться тишиной.
Скоростью.
И даже не стал спорить, когда она подъехала к моему дому и припарковалась на моем месте. Я даже не знал, что она знает, что это место мое.
Все так же в молчании мы отправились к лифту.
И к пентхаусу.
— Может, ты еще знаешь, где именно спрятан мой запасной ключ? — проворчал я за ее спиной, но быстро закрыл рот, когда она полезла под коврик, а затем под коврик, который лежал под ковриком, вытащила ярко розовый ключ, вставила его в замок и зашла внутрь.
— Кто ты такая? — Я захлопнул за собой дверь. — Я никогда никому не показывал место, где хранится ключ.
— Во-первых, это дерьмовый тайник. — Кинси перекинула через плечо свои темные длинные волосы. — Во-вторых, ты показал его Эмерсон, а значит, в сущности, показал и мне.
— Я ни хрена не показывал Эмерсон! — Ведь так? Проклятье, вероятно, ей сказал Санчес. Этот чувак рассказывал Эм все.
— Показывал. — Кинс раздраженно выдохнула и, чувствуя себя как дома, пошла в мою кухню, взяла из холодильника Геторейд (мой Геторейд!), затем сбросила свои кроссовки и схватила пульт (Примеч. пер.: Геторейд — общее название серии изотонических напитков, производимых компанией PepsiCo. Разработан в 1965 году группой исследователей Флоридского университета по заказу университетской футбольной команды с целью восстановления жидкости, теряемой организмом во время тренировок).
Чертовски сбитый с толку, я огляделся, и, в конечном итоге, присоединился к Кинси на диване.
— Ты переселяешься ко мне или что-то в этом роде? Ведь я должен быть честным с тобой, Кинс, я обожаю ходить голышом, и вполне уверен, что если ты не будешь участвовать, то это будет против правил. Кроме того, хочу остаться в живых, а если Джекс когда-нибудь узнает, что ты была в моей квартире, он меня убьет.
— Не похоже, что мы сейчас занимаемся сексом. — Кинси пожала плечами.
— Что? — Я дернулся и внимательно на нее посмотрел. — Это не имеет значения! Мы одни! Ты забыла о том, как в прошлом сезоне Джекс чуть не вышвырнул меня из бара лишь за то, что я стоял рядом с тобой!
— Он прикалывался, — отмахнулась от меня Кинси и включила телевизор.
— О, «Футболисты»! (Примеч. пер.: американский телесериал, созданный Стивеном Левинсоном с Дуэйном Джонсоном в главной роли).
— Да неужели!? Именно поэтому он сказал: «Я хочу тебя убить»!? Потому что шутил?
— В прошлом году ты был новичком в команде. А он был чрезмерно-опекающим. К тому же, — она откинулась спиной на диванные подушки, — теперь он тебе доверяет, помнишь эту часть разговора? Хотя, вероятно, в то время у тебя в голове мелькали картинки того, как я лежала голой в кровати в гостинице, а ты кивал головой на его слова, подтверждая, что заслуживаешь его доверие, да?
Я хмуро на нее посмотрел.
— Неправильно. — Я выхватил пульт из ее руки. — Он может мне доверять.
— Правда?
— Ты спрашиваешь из-за него или из-за себя?
Кинси отвела взгляд и скрестила руки на груди.
— Я не собираюсь ничего говорить Джексу и спрашиваю не поэтому.
— Тогда, не скажешь мне, почему спрашиваешь? Ведь несколько часов назад у меня сложилось впечатление, что мы будем «притворяться» лишь тогда, когда у нас будут «зрители», а теперь твои ноги лежат на моем журнальном столике, запах твоего пота в настоящий момент смешивается с запахом моего нового кожаного дивана, и ты стащила мой любимый вкус Геторейда.
Точно, ведь тот поцелуй был «ненастоящим», ты, лживый ублюдок.
Она схватила бутылку Геторейд со вкусом фруктового пунша и выпила половину, затем протянула ее мне.
— Остынь, полиция Геторейд, там осталось
