до самой глубины своей циничной и рациональной души.
Глава 6
Не та Москва
Дар телепорта, как бы хорошо он ни был раскачан, тоже имеет свои пределы как по длине прыжка, так и по количеству применений подряд. Из этого можно сделать вывод, что респ, на котором оказался Шайтан — заклятый шпилькин враг и по совместительству напарник, — расположен не так уж и далеко. Это несколько обнадёживает — вдвоём выжить будет немного проще. В конце концов, всегда можно подставить бывшего внешника под удар и… Нет, не прокатит. Толку нет, ведь Дар, позволяющий передавать раны от одного живого существа к другому, потерян вместе с остальными.
— Чёрт! — себе под нос ругнулась Шпилька. — Блин! Грёбаный Ул… Континент!
Тем не менее, напарника, каким бы козлом он не был, надо найти. Вместе подписались на это вот всё, вместе и двинут дальше. Да и, кем бы ни был Шайтан раньше, в Пекле он Шпильку не бросил, когда она оказалась в беде.
А с учётом ограничений Дара телепорта, пусть даже и очень сильного, до того места, где сейчас Шайтан, топать ей уже не очень далеко, и это не может не радовать.
Разочарование наступило, как только Шпилька миновала место, где в прошлый раз стала обедом для пробегавшего мимо элитника. В её Москве буквально метров через триста отсюда располагался пустырь с электрической подстанцией, а за ним — огромная многоуровневая эстакада над кольцевой автодорогой. Но тут вместо него красовался очередной двор, застроенный советскими пятиэтажками и засаженный деревьями.
— Чертовщина, мля, — возмутилась Шпилька, глядя на это непотребство.
Хотя, наверное, стоило ожидать подлянки. Кластер с номером 777−11–23 при повторной перезагрузке изменился слишком сильно, и первые признаки стали заметны сразу, но Шпилька не придала им значения, просто подметила. Обои, ретро-этикетки на бутылках колы, та же швабра — это в квартире. Во дворе — столкнувшиеся жигули-классика и «копейка», водители без смартфонов. Дальше тоже были недвусмысленные признаки изменений: ни одной иномарки на дорогах, цифры, одетые по моде поздних девяностых…
Да, это была уже не шпилькина Москва, а совсем другая. Так что и неудивительно, что на запад она тянулась несколько дальше, чем Шпилька привыкла.
Пройдя очередной двор насквозь, они снова вынуждены были спрятаться — на этот раз за детской горкой, — и переждать, пока по улице, рыча движками, пронесутся штук пять машин, чьим водителям уже стало плевать на правила дорожного движения. Когда машины скрылись из виду, Шпилька с Лаймой перебежали на другую сторону. Миновали крохотный сквер с грязными, местами разломанными скамейками, на одной из которых выпивала компания молодёжи в спортивных костюмах «Abibas». Компания, взглядами облапив Шпильку с ног до головы, сделала было попытку сближения, но благоразумно остановилась, увидев голливудскую лаймину улыбку.
А Шпилька прибавила шаг — времени оставалось всё меньше, совсем скоро цифры сообразят, что она тут чужая, и начнут чудачить в далеко не лучшем смысле этого слова.
За сквером обнаружился очередной двор, похожий на предыдущие словно однояйцевый близнец. Но, в отличие от предыдущих, он не был пуст. Его успели оккупировать невесть откуда взявшиеся свежие заражённые — первые ласточки надвигающегося на кластер кошмара.
Тварей было семеро. Шестеро оказались заражёнными первого уровня, если верить появившимся над их головами табличкам с характеристиками. Информацию подтверждали и глаза — заражённые выглядели и вели себя как образцовые тупые медляки. А вот седьмой — жирный бегун третьего уровня, безмятежно раскачивавшийся с пятки на носок, уже представлял некоторую опасность. Кроме того, своей задницей он перегораживал противоположный выход из двора, что Шпильке категорически не нравилось — обходить двор по дуге, тратя время, она не собиралась.
Шпилька нахмурилась, взвешивая шансы. Обернулась к тенью следующей за ней овчарке:
— Готова, подруга? — и, на всякий случай, уточнила. — Ты-то, надеюсь, не исчезнешь в самый ответственный момент, как Жнец? Или и у тебя тоже Дары отобрали?
Собака молчаливо оскалилась. Ответить она, по понятным причинам, не могла, но явственно продемонстрировала свою готовность сражаться за хозяйку.
Шпилька, недолго думая, рванула вперёд. Бегун всего один, его надо гарантированно привалить. Медляки, если всё сделать быстро, попросту её не догонят. Да и Лайма прикроет, если вдруг что пойдёт не так.
Заскочила во двор, промчалась мимо медляков навстречу радостно заурчавшему бегуну, на ходу сдёргивая с креплений рюкзака швабру — не зря взяла, ох, не зря. Перехватила поудобнее, размахнулась и со всей дури впечатала её, словно копьё, в харю излишне прыткого заражённого — аккурат той частью, куда положено наматывать тряпку.
Тот явно не ожидал такого тёплого приёма. Швабра в руках Шпильки сработала подобно стационарному препятствию, вот только затормозить она смогла лишь верхнюю часть бегуна. Ноги продолжали нести его вперёд, так что эффект вышел отличный — потеряв выбежавшую в буквальном смысле слова из-под него опору, заражённый с размаху рухнул на асфальт затылком.
Раздался многозначительный хруст. Шпилька, перескочив через заражённого, на всякий случай наподдала ему ногой под рёбра. Но в этом уже не было необходимости — перед глазами тотчас всплыла полупрозрачная табличка:
Уничтожен заражённый. Уровень — три. Вероятность получения ценных трофеев — двадцать шесть процентов. Получено четыре очка к прогрессу физической силы. Получено три очка к прогрессу ловкости. Получено три очка к прогрессу скорости. Получено две единицы гуманности.
Сзади зарычала Лайма — видимо, решила отобедать одним из медляков, оказавшимся слишком близко к овчарке.
— Брось его, Лайма! — крикнула Шпилька и, не вчитываясь, смахнула табличку — не до неё сейчас.
И вздрогнула, услышав за спиной многозначительное урчание. Судя по громкости, издавал его кое-кто крупнее бегуна.
Намного крупнее.
Похолодев, Шпилька прибавила скорость и даже не обернулась — была уверена, что Лайма и сама смекнёт, что пора валить. И собака не подвела — уже в следующую секунду догнала хозяйку и дальше побежала рядом с ней.
А Шпилька понятия не имела, что ей теперь делать. Судя по тону урчания, это не элитник и даже не рубер. Скорее, очень развитый лотерейщик, который вот-вот станет топтуном и зацокает пятками такогопри большом старании, можно легко завалить из крупнокалиберного пулемёта. Но вот беда — как раз пулемёта у Шпильки и нет. Вместо него — деревянная швабра, по ручке которой после атаки на бегуна протянулась длинная трещина.
Не выдержав, Шпилька всё-таки обернулась. Выругалась. И на всякий случай приготовилась лишиться ещё одной жизни.
Это действительно был без пяти минут топтун. Во двор он вломился аккурат в
