говорю лишь «пока не решила», хотя перед глазами, конечно, плещутся моря соевого соуса и масла для фритюрницы.
Вскоре небо окрашивается в рыжевато-розовый цвет, и голуби разлетаются, отправляясь на поиски ночлега.
– Мне, кажется, пора домой, – говорю я, встаю и складываю носком подножку велосипеда.
– Ага, мне тоже. Опаздывать нельзя, иначе босс меня прибьет.
– Родители?
– Нет, – отвечает Акил, – Масуд.
Я улыбаюсь.
– Ах да, конечно.
Убираю альбом в корзинку велосипеда и ставлю ногу на педаль. Ребра ноют от смеха и продолжительной болтовни.
Акил берется за руль моего велика.
– Погоди. Давай номерами обменяемся. На случай… Ну, знаешь, если вдруг тебе захочется заняться городским пешим туризмом.
Он закусывает губу, глаза сверкают. У меня в голове Эверет отплясывает победный танец – она всегда так делает, когда оказывается права. Может, и твое лето будет не таким уж отстойным. Может. А может, это просто случайность и весь оставшийся июнь пройдет совершенно уныло.
И все же я достаю телефон и протягиваю его Акилу. Тот вбивает цифры и возвращает девайс.
– Супер. До скорого, Джиа.
– До скорого.
Я уезжаю восвояси, а мир, кажется, вертится все быстрее и быстрее. Я знаю, что путь Акила лежит в противоположную сторону, к затянутому плющом дому, родителям-хирургам и девчонкам с безупречным маникюром и подобающими дизайнерскими сумками. Как знаю и то, куда лежит мой путь.
Я сую телефон в карман и не отваживаюсь оглянуться.
Групповой чат в мессенджере
Ариэль:
Привет
Эверет:
О господи боже. Она жива!!!
Ариэль:
Да всего-то три дня прошло
Эверет:
Ага но ты видела, что я познакомилась с САМЫМ ЗНОЙНЫМ ПАРНЕМ НА СВЕТЕ
Ариэль:
Он реально самый знойный парень на свете или просто похож на Гарри Стайлза
Эверет:
ВАУ ПОЛЕГЧЕ
Джиа:
Ариэль! Привет! Мы за тебя переживали
Ариэль:
Ну мы девчонки как моя мама ;)
Эверет:
Дадада давай рассказывай про Калифорнию
Ариэль:
Тут норм
Эверет:
Просто «норм»? Как занятия? Ты уже изобрела лекарство от рака??
Ариэль:
Это научно-технологический курс, а не мединститут, Э. К тому же ты знаешь, что меня только психология интересует
Эверет:
Ну тогда можешь чей-нибудь МОЗГ исцелить
Джиа:
Да! Лучший будущий психиатр на всем свете!
Ариэль:
Хах, нет. Ладно, хватит обо мне.
Хочу узнать, как у вас там дела. Как там лагерь, Э – если не считать самого знойного парня в мире?
Эверет:
Офигенно! Мне оч нравится
Джиа:
Класс! Весьма современная Милли, да? Это хороший мюзикл?
Эверет:
Вроде да! Музыка приятная! Сюжет, правда, немного не алло, но это норм, думаю, его адаптируют. Как в Фэрроу, когда мы в десятом классе Карусель ставили
Джиа:
В каком смысле не алло?
Ариэль:
Слишком много танцев
Эверет:
Отстой
Ариэль:
Но у тебя с танцами все отлично ;)
Эверет:
Ой да я там на прослушивании дам ЖАРУ
Джиа:
Да, уделай там всех!!! Оно когда?
Эверет:
Через неделю, не раньше
Ариэль:
Держи нас в курсе :)
Эверет:
Кншн!!! Мне пора, щас урок чечетки, но я вам потом напишу! И Ариэль, ты обязана отвечать нам почаще, спасибо-пожалуйста!!!
Ариэль:
Хорошо, хорошо. Я вас тоже люблю
Джиа:
Всем виртуальные обнимашки, целую
6
Ариэль
Когда на телефоне в пятый раз высвечивается видеозвонок от уммы и аппы, я понимаю, что пора бы им ответить. Прошло пять дней с тех пор, как начался мой подготовительный курс. Все это время я отделывалась от них изящными отговорками вроде «Все здорово!» и «Очень занята! Вся в НАУКЕ». Но умма не даст мне пропасть надолго. Нельзя допустить, чтобы я пошла по стопам Беа.
Я нажимаю «Ответить». Внезапно они передо мной: тычутся носами в экран, на заднем плане наша гостиная. Я так хорошо знаю этот дом. Мне даже видеть его не нужно. Диван. Денежное дерево. А на подоконнике – обрамленное семейное фото: я, Беа, умма и аппа. Отдыхаем на Багамах. На умме широкополая соломенная шляпа – чтобы защитить фарфоровую кожу от солнца. Беа в бикини. Рот приоткрыт – она смеется. После ее смерти аппа убрал фотографию за штору, чтобы то и дело не натыкаться на нее взглядом.
И вот они яростно машут мне, будто стоят на палубе круизного корабля, а я – на берегу, где они давно не были. Слишком много радости. Как будто только что из Диснейленда.
– Ариэль! Ответила наконец!
Аппа поправляет очки, чтобы получше меня рассмотреть. Умма разглядывает комнату общежития, которая виднеется у меня за головой. Я натянуто улыбаюсь.
– Привет, умма, аппа, я по вам соскучилась.
– Мы тоже соскучились, – говорит аппа.
Умма задает два десятка стандартных вопросов. Как занятия? Как Сан-Франциско? Подружилась с кем-нибудь? Хорошо питаешься? Как там еда в столовой? Отправить тебе ветчины из Квинс?
Я прилежно отвечаю на все. Делаю все задания. У меня все хорошо. Все просто супер. Еда вкусная, и занятия интересные; мне очень повезло сюда попасть. Спасибо.
Родители довольны моими ответами. Умма переходит к рассказу о том, как им живется в Квинс: что там происходит в банке, что аппа наступил в собачью какашку и обувь пришлось отмывать целую вечность, и что тетя Шарлотта так и не прислала открытку с благодарностью за груши, которые мы отправили ей в подарок на день рождения – нехорошо с ее стороны, согласись? Я соглашаюсь: очень нехорошо. Вот это да. Папа говорит: да у тети Шарлотты уже маразм начался. Не требуйте от нее многого.
Умма настойчиво требует показать ей комнату, а потом желает знать, почему я ничем ее не украсила. Говорит, что похоже на бомбоубежище. Что, когда в августе начнется основная учеба, она приедет и наведет здесь такой уют, что все девчонки захотят красить ногти только у меня в комнате. Я не хочу красить ногти с девчонками из Бристона. Хочу есть дамплинги с Эверет и Джиа, пересматривать «Маленьких женщин» и хохотать над Эверет, которая наизусть повторяет монолог Тедди, когда тот делает предложение Джо. Хочу свернуться клубочком под одеялом, лежать, вслушиваясь в собственное дыхание, и вообще ни с кем не разговаривать.
В конце концов я сообщаю умме и аппе, что мне пора на занятия, – и не вру. Через пять минут у меня возрастная психология.
– Я вас люблю, – говорю я.
Умма обнимает сама себя.
– Обнимашки на расстоянии.
На секунду у меня перехватывает дух. Чисто рефлекторно. Я прогоняю это ощущение. Нажимаю «отбой».
Занятие будет на другом конце кампуса, поэтому я закидываю рюкзак на плечо и сбегаю по лестнице. Здания здесь серые,
