имеешь в виду, когда ты сказала им, что я в городе?
Она кивает.
— То же самое. В любом случае, они хотят наградить тебя за то, что ты являешься их крупнейшим постоянным благотворителем. Для этих людей будет очень много значить, если ты придешь и позволишь им осыпать тебя благодарностями.
— Что ты пытаешься со мной сделать? — вздыхаю я.
— Просто позволь людям уже любить тебя, ты, большой ворчун, — поддразнивает Тэнди.
Если бы она не знала меня с тех пор, как я был по колено кузнечику, я бы не позволил ей так много.
— Отлично. Можно я приведу кого-нибудь? — спрашиваю я.
Она вздергивает бровь.
— Тебе есть кого привести?
— Можно? — настаиваю я.
Ее глаза сужаются.
— Конечно. И, возможно, мне стоит купить билет, чтобы посмотреть, кого ты приведешь.
После того, как я нахмурился, она отбросила этот вопрос и пошла дальше, пока я потягивал свой кофе. Я уже вижу, как официант приносит наш заказ, и мой желудок урчит в предвкушении. Давненько я не наслаждался яйцами Бенедикт.
— Перейдем к основному вопросу. Твой траст получал больше процентов, чем сейчас выделяется на благотворительность, и обычно я просто возвращаю их в основной капитал, но в этом году я подумала, что мы могли бы рассмотреть возможность пожертвования другой организации, поскольку разница составляет шесть цифр.
— Хорошая мысль. Я одобряю, — быстро говорю я, надеясь, что мы сможем позавтракать за любым разговором, кроме делового.
Тэнди игнорирует меня и продолжает:
— В Калифорнийском университете появилось новое исследовательское подразделение, которое изучает эмболию амниотической жидкостью. Я подумала, что ты мог бы пожертвовать туда деньги.
Я смотрю прямо в ее большие ореховые глаза и пронзаю ее пристальным взглядом. Она так хорошо все задумала, но, услышав эти три слова, я чувствую себя так, словно по моему телу проехались тысячи осколков стекла. Официант ставит наши тарелки и исчезает. Мой аппетит внезапно пропал.
— Твоя мать рассказала мне об этом, — Тэнди смотрит на свои колени, когда говорит это. — Она делает пожертвования туда уже несколько лет. Она просила меня упомянуть об этом.
Сердце в груди заколотилось еще сильнее. У меня возникает желание извиниться и пойти в ванную, чтобы плеснуть холодной водой на лицо, но в этот момент я опираюсь на свою военную подготовку и успокаиваю себя.
— Ладно, — схватив вилку, я начинаю набивать рот, несмотря на протестующий желудок, лишь бы избежать дальнейших разговоров на эту тему.
— Генри, ты должен понять, что… — начинает Тэнди, но я перебиваю ее.
— Нет, давай лучше поговорим о том, что еще меня ждет на этой неделе. Какие еще сюрпризы?
Она вздыхает, понимая, что лучше отступить:
— Ладно, у тебя еще встреча с журналистами и несколько благотворительных мероприятий. Но если хочешь, я могу попытаться сократить их количество.
— Было бы неплохо, — говорю я, стараясь скрыть раздражение. — Спасибо, Тэнди.
Она кивает и берет свой кофе.
— Всегда пожалуйста, Генри. Просто помни, что я на твоей стороне.
Я молча киваю, не в силах больше говорить. Мы продолжаем завтракать в тишине, и я думаю о том, как изменить свою жизнь так, чтобы такие разговоры больше никогда не происходили.
* * *
После завтрака я паркуюсь на стоянке студии и отправляюсь внутрь для первого дня рекламных съемок и интервью. Команда усаживает меня на стул, где, несмотря на мои протесты, мне наносят макияж на лицо и укладывают волосы.
— Это действительно необходимо? — жалуюсь я.
— Большинству людей нравится, когда их немного балуют, — сообщает мне человек, делающий мне макияж.
— Только не этот парень, — говорит знакомый голос, и я поднимаю взгляд от зеркала, чтобы увидеть Хлою, стоящую позади нас.
— Ты продержалась всю ночь, — удивляюсь я.
Она фыркает от смеха и протягивает мне чашку кофе.
— Это просто чудо. Ты готов к сегодняшнему сумасшествию?
Я качаю головой и делаю глоток жидкого золота. В Порт-Провиденсе нет такого кофе, как известно Хлое. Так что это настоящий праздник, даже если я уже пил кофе сегодня утром.
— Ни в коем случае. Я никогда не прощу Нину за то, что она заставила нас участвовать в этом шоу.
— Тебе некого винить, кроме себя, здоровяк. Ты был так великодушен и обаятелен, что у продюсеров не было другого выбора, кроме как поделиться тобой с Америкой, которая теперь, что неудивительно, тебя обожает.
Хлоя кладет руки на бедра и изучает меня.
— Отличная работа над его волосами, Диллон, — хвалит она мужчину, укладывающего мои волосы.
— Спасибо, Хлоя.
Они целуются в щеку, и она зовет меня обратно.
— Увидимся там.
Команда отводит меня в гримерку и выдает наряд, подавляя смех, когда я спрашиваю, что не так с тем, что на мне надето. Наряд, который они выдали, не так уж и ужасен. Он похож на тот, что я уже надевал, хотя ткани более светлые по цвету, и на них нет никаких следов крови животных или рыбьих кишок, как полагаю.
Я чувствую себя немного нелепо, но мне удается это проглотить. Мне приходилось делать вещи посложнее, чем говорить перед камерой, причем с большим отрывом.
Устроившись на стуле перед зеленым экраном, светящим мне в лицо, я машу Хлое, которая стоит за одной из камер.
Она краснеет и кивает в ответ. Затем появляется мужчина в элегантном костюме и пожимает несколько рук, направляясь ко мне. Он представляется Ренальдо Гомесом и говорит, что он из журнала GQ. Полагаю, Тэнди не шутила, когда говорила, что у меня есть интервью с довольно крупными изданиями.
— Как известно поклонникам шоу, ты восемь лет был морским пехотинцем, спасибо за службу.
Я киваю, потому что всегда не уверен, как правильно отреагировать на это. «Не за что» — слишком странный ответ.
— Вопрос, который многие обсуждают в Интернете — как столько молодых холостяков справляются с жизнью в городе, где практически нет одиноких женщин.
Я бросаю короткий взгляд на Хлою, и она скупо улыбается. Как я справляюсь? Превосходно, если не сказать больше. Избегание женщин — одна из главных причин, по которой я здесь живу.
— Здесь есть чем заняться, помимо женщин, — объясняю я, не отвечая на вопрос.
Ренальдо улыбается.
— Я знаю, что в Интернете много женщин, желающих переехать в Порт-Провиденс, чтобы быть рядом с тобой, — он делает паузу, чтобы слегка рассмеяться. Его комментарии кажутся такими навязчивыми и грубыми, но и я фактически в ловушке. — Ты не против познакомиться с некоторыми из этих прекрасных поклонниц?
Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь придумать, как выкрутиться из этого разговора. Любая тема была бы хороша, но тема свиданий заставляет меня сжимать зубы.
Потеряв Сару,
