я понял, что никогда не смогу представить себе свидания снова. Жизнь в Порт-Провиденсе была удобным способом избежать этой темы. Это делает свидания невозможными. Этот сериал все испортил. Не то чтобы я собирался говорить об этом на национальном телевидении. Это не их дело.
Потом мой взгляд падает на красивое улыбающееся лицо Хлои, и, даже не задумываясь, я быстро придумываю идею и говорю:
— Не думаю, что моей девушке это понравится.
У Ренальдо от шока отвисает челюсть.
— Извини, но я думал, что ты холост. Кто эта твоя девушка? Она недавно переехала в Порт-Провиденс?
Я качаю головой. Они будут давить на меня, чтобы узнать имя, я просто знаю это. Опережая их, я собираюсь назвать его.
— Это Хлоя Эррера, из съемочной группы шоу.
На этот раз у Хлои отпадает челюсть, и она быстро закрывает ее, когда глаза съемочной
группы переходят на нее. Ренальдо легко смеется.
— Это невероятно. Правильно ли я понимаю, что еще больше ваших морских пехотинцев теперь нашли любовь с операторами шоу?
Я киваю. Мое утверждение — полное притворство, и я надеюсь, что Хлоя меня простит, но я просто не могу выдержать давления, которое оказывают на меня женщины всю неделю.
Все болезненные воспоминания о Саре живут прямо на моем рукаве. Не уверен, что смог бы сдержать слезы, если бы меня спросили о ней. Какой бы это был вид — плакать на национальном телевидении. Наконец, интервью переходит к моей карьере морского пехотинца и моим мыслям о жизни в дикой природе, после чего интервью, к счастью, заканчивается.
Хлоя машет мне рукой, и мы ныряем в комнату, заставленную запасным оборудованием для камер. Я готов к ее гневу, но она удивляет меня ухмылкой.
— Значит, мы теперь встречаемся, да? — ее рука прижимается к бедру.
— Мне так жаль, Хлоя. Я запаниковал.
Но, похоже, ей нравится вся эта идея, и я вздыхаю с облегчением.
— Просто подумала, что я должна знать, что у меня красивый парень, вот и все. Не пойми меня неправильно, я в восторге.
— Красивый? — спрашиваю я, приподнимая бровь.
— Тебе нужно больше комплиментов, не так ли? — шутит она. — Я думала, ты уже наелся после того, как все сегодня так суетились вокруг тебя. Если тебе это нравится, посмотри на фан-сайты, где женщины часами выдумывают фантазии о том, каково это — быть с тобой.
Мои щеки пылают от этой мысли. Для меня это звучит отталкивающе. Быть секс-символом — это не то, чем я хочу быть.
— Это ужасно.
Она качает головой и наклоняет ее, изучая меня.
— Ты загадка, Генри.
Я пожимаю плечами.
— Может быть.
— Этот маленький трюк доставит мне небольшие неприятности. Я должна была объявить о любых отношениях с актерами. Мне нужно немедленно отправиться в отдел кадров и заполнить официальную форму отчета о том, что мы встречаемся.
Я провожу рукой по лицу.
— Мне очень жаль, что так получилось.
— Не волнуйся, я тебе за это отомщу, — мужественно хихикает она.
— Как же? — смело спрашиваю я.
Она потирает руки.
— Если у меня будет фальшивый парень на неделю, я буду наслаждаться этим.
От ее слов у меня в животе внезапно появляются бабочки. Что, черт возьми, это значит?
— Как же так? — спрашиваю я, мой голос при этом ломается, и давно дремлющие мысли начинают таять в моей голове.
Она ухмыляется.
— Может, я буду настаивать на романтическом свидании или еще на чем-нибудь. Пока не знаю.
— Ты злая женщина.
Она приподнимается на носочки и целует меня в щеку.
— Это точно.
Когда она выходит из комнаты, я подношу пальцы к лицу, где она меня поцеловала. Кожу все еще покалывает. Это совершенно неожиданно.
В течение дня я не перестаю думать о том, что было бы, если бы Хлоя действительно была моей девушкой. Как странно это было бы. Даже если эта идея вызывает у меня улыбку, это глупо. Я не позволю себе снова полюбить, потому что любовь означает, что в какой-то момент тебе будет больно, причем самыми ужасными способами. Лучшее, что я могу сделать сейчас, — это похоронить все это глубоко внутри себя. Если что, эта уловка станет забавной шуткой, над которой мы сможем посмеяться, когда она вернется осенью для съемок второго сезона шоу.
Ничего больше.
Глава 5
Генри
Хлоя жалуется на ранний час, но соглашается, чтобы я заехал за ней сразу после пяти утра.
— Это не по-человечески, — зевает она и потягивается на пассажирском сиденье джипа.
— Лучший прибой — на рассвете. Нам нужно поторопиться, — говорю ей.
В машине она молчит, а ее глаза закрыты. Меня это ничуть не смущает. С ней так легко, она не суетлива и не требовательна. И что-то в ее присутствии успокаивает. Я паркуюсь у станции серфинга на пляже и плачу за прокат. Хлоя облокотилась на стол для пикника. Я несу доски и два гидрокостюма под мышкой, а также сумку с принадлежностями, которые Мейсон собрал для меня сегодня утром.
Поставив сумку на стол, я начинаю класть доски рядом на песок.
— Первое, что тебе нужно знать — это как правильно грести, — говорю я, ложась на доску и демонстрируя. — Теперь попробуй ты.
— Суть я уловила, — прохрипела она, наполовину оторвав голову от рук.
Покачав головой, я подвожу ее за плечи к доске. Она резко качает головой из стороны в сторону, но делает то, что я прошу, ложась на живот на доску. Ее купальник едва прикрывает круглую попу. Я быстро отвожу глаза.
— Хорошо, — говорю я, слегка покашливая, и она встает и поправляет купальник. — Тебе нужно знать, как встать на доску, когда поймаешь волну.
Я ложусь на доску и показываю ей, как переходить из положения лежа в низкую стойку.
— Для устойчивости ты встаешь в низкую стойку, как вот здесь, — демонстрирую я, слегка согнув колени и балансируя расставив руки.
Она внимательно наблюдает и затем повторяет движение, немного колеблясь.
— Попробуй несколько раз, чтобы привыкнуть, — говорю я.
Хлоя делает несколько попыток, становясь все увереннее с каждой. Ее серьезное выражение лица сменяется улыбкой, когда она справляется.
— Думаю, у меня получается, — смеется она.
— Отлично, — улыбаюсь я в ответ. — Теперь нам нужно пойти в воду и попробовать это на практике.
Мы берем доски и идем к воде. Хлоя несколько раз глубоко вдыхает и выдыхает.
— Все будет хорошо, — говорю я, кладя руку ей на плечо. — Я буду рядом, если что.
Она кивает, и мы погружаемся в прохладную воду. Мы начинаем грести, и я вижу, как она напряжена, но
