— Итак, все понятно? — спросил Хан.
— Да, — ответил за всех Сахаров.
— Все нужно провернуть быстро и очень осторожно, — предупредил сообщников Хан, — иначе если вы оставите следы, то…
Присутствующие поняли чернявого мужчину с полуслова. Перекинувшись еще несколькими фразами, Хан так же быстро удалился, как и появился.
Когда шеф удалился, мужики заказали бутылочку коньяка. Однако выпить не успели. Один из присутствующих бандитов заметил седовласого человека, вышедшего из черного бьюика.
— Смотрите, это он! — воскликнул Рамиз.
Все дружно повернули головы и устремили заинтересованные взгляды в указанном направлении.
— Точно, — согласился Ренат. — Подходящий момент с ним разобраться!
Троица быстро подскочила с места и, прихватив неначатую бутылку коньяка, поторопилась на выход…
* * *
Вечер был поздний… Темные сгустки ночи пятнами опустились на город и чувствовали себя очень хорошо там, где не горели фонари и рекламные световые щиты. Улицы были пустынны, и влажный ветер одиноко бродил по ним, иногда заглядывая в темные подворотни. Одинокие прохожие торопились в свои теплые и уютные гнездышки. В отличие от них Илья Маланов не спешил домой. Впрочем, ему и спешить было некуда: дома его никто не ждал. Купив в магазине бутылку «Смирновской» и сунув ее во внутренний карман кожанки, Илья прихватил пару банок консервов. Потом, немного подумав, он отогнал свой джип на стоянку и решил проветриться и пройтись домой через парк.
Небольшой парк также поглотили сумерки, и слабосветящиеся фонари лишь служили ориентиром для редких путников, забредших в городской сквер. Однако для полковника они большого значения не имели: Илья знал места своих утренних пробежек наизусть. Маланов мог пройти по протоптанным дорожкам парка с закрытыми глазами. Впрочем, он и сейчас неспешно шел на автопилоте по грунтовой стезе, вдыхая полной грудью влажный декабрьский воздух и размышляя о своей жизни и загадочных поворотах судьбы.
— Да, — протяжно вздохнул пенсионер, — нужно что‑то кардинально менять в своей жизни. Вечные разборки, которые рано или поздно доведут до могилы…
Илья достал сигарету и закурил. Однако седовласого полковника тревожили не столько опасности, сколько личная жизнь, которая была одинока и неуютна. После разрыва с Маргаритой Маланов понял или, скорее, ощутил, что в жизни должна быть гармония, а одинокий холостой мужчина без второй половины — это половина счастья.
Маланов не был старым, уставшим от жизни человеком. Ему не было еще и пятидесяти. Но в силовых министерствах, будь то армия, МВД или КГБ, у всех был установлен жесткий порядок: майор или подполковник, если исполнилось сорок пять, а полковник — пятьдесят — на пенсию! Неважно, какие у него заслуги и результаты в служебной деятельности. Правда, с Малановым могло произойти исключение, когда ему исполнилось бы пятьдесят. Никто из кадровиков и большого начальства даже не заикнулся бы об уходе на пенсию. Слишком важными делами занимался полковник. У него на связи была очень нужная агентура, работавшая в стане террористических банд и имеющая прямой доступ к ряду главарей. И руководство Маланова обратилось по инстанции с ходатайством продлить срок службы полковнику еще на пять лет.
Маланов и его ближайшее окружение уже не один год поражались архаичности устава в части возраста. Взять хотя бы случай с заместителем начальника управления кадров подполковником Решетовым. За время службы он отдал двенадцать лет учебе в различных учебных заведениях системы. И вот наступил срок — сорок пять лет, и человеку, который по долгу службы должен воспитывать и обучать более более молодых, вручают обходной лист. Все, мол, уходи, на твое место берем молодого. А это означало, что прежде, чем созреть для воспитательной работы, новичок должен много лет посвятить своей учебе и росту профессионального мастерства, познанию психологии сотрудников.
И вот сорокапятилетнему здоровому мужику, находящемуся, как говорится, в самом соку, обладающему всеми качествами воспитателя и руководителя, могущего еще добрых десяток лет пахать как лошадь и приносить пользу стране, указывают на дверь. Человеку дают большую пенсию — шестьдесят — семьдесят процентов от того, что он получал, а на смену берут молодого человека, которому для того, чтобы постичь все профессиональные и психологические знания, научиться понимать душу сотрудника, весь воспитательный процесс, надо так же, как Решетову, более десятка лет учиться и учиться, проходить спецподготовку. На практическую работу остается около десяти лет, и тут наступает час икс — сорокапятилетний возраст. После чего — марш на пенсию. И никого не интересует и не волнует, что государство тратит в два раза больше средств, чем надо. Но для этого кто‑то должен не побояться посчитать и внести предложение по инстанции.
Слов нет, в ФСБ и МВД есть должности, при исполнении которых надо уходить на пенсию и в сорок пять. Скажем, сотрудник ГАИ, который денно и нощно, и в дождь, и в снег должен нести службу на дорогах. Конечно, это серьезно сказывается на здоровье и такому сотруднику надо уходить на пенсию, но кадровику, сотрудникам тылового обеспечения, паспортно-визовой, информационно-аналитических, да и оперативных служб… Особенно сотрудников, чья деятельность требует опыта, высокого уровня профессионализма, знаний психологических и политических, умения ориентироваться в обстановке в мире и стране, можно было бы не торопиться списывать со счета.
«Золотые мозги ценятся в большинстве стран мира, кроме нескольких, в первую очередь России» — горько рассуждал Маланов.
Он не торопясь двигался по широкой мокрой аллее. Мысли Ильи вцепились в недавно пережитое. Его как опытного работника по просьбе администрации Президента на короткое время откомандировали в распоряжение одного из заместителей главы администрации — мужчины в возрасте около семидесяти лет, профессора-химика Рубинчика. Он был недавно назначен заместителем главы администрации Президента. На первый взгляд степенный, внимательный, культурный, с мягкой манерой говорить.
Вот к этому руководителю и был временно прикомандирован полковник Маланов. Дело в том, что Президент страны поручил своей администрации разработать национальную идею. Проблема оказалось сложной, и администрация Президента стала привлекать к разработке документа представителей большинства министерств и ведомств, ученых, известных интеллектуалов и практических работников. Для полковника Маланова наступил момент познакомиться с политической и экономической кухней страны. Было много интересного и познавательного, но было и немало непонятного, иногда идущего вразрез с такими понятиями, как забота о менее обеспеченных слоях населения и это несмотря на жесткие требования об обратном. Четко просматривалась и желание отдельных лиц использовать свое служебное положение в личном обогащении. Взять хотя бы этого Рубинчика. Маланов успел хорошо присмотреться к нему. Жена миллионерша, владелец мебельного бизнеса, но сам он не занимался бизнесом, но был беспощадным в отношении решения проблем наименее обеспеченных людей. Взять хотя бы его доводы в пользу лишения права на бесплатный проезд школьников. «Когда я вижу ребенка, ученика второго, третьего, четвертого класса с мобильником, то мне сразу же хочется заставить его родителей приобрести ему проездной. Раз он имеет мобильный телефон, значит семья — не бедная!» — заявил в интервью по телевидению профессор-химик.
