и страшные зубы и всем рассказали.
После аквариума Егору можно было быть Драконом и играть во дворе.
Он катал своих друзей в Небо.
Показывал сверху большой и красивый город, в котором они все жили.
Летал, играл и улыбался.
Он стал «Нашим Драконом» и все теперь знали, что если Егор — Дракон улыбается, то всем кто играл во дворе, бояться не было никакого смысла, даже Большую Белую Акулу, а уж волкодава из третьей квартиры, которого выводили гулять без намордника — и подавно.
Если уж Улыбки Дракона напугалась Акула, то кто угодно напугается его улыбки, если не будет знать, что Егор его не съест, потому, что любит блинчики.
Ну, а то, Егор любит блинчики теперь знали все и все ему предлагали зайти в гости.
Егор улыбался, говорил всем спасибо, но отказывался.
Он и без гостей знал, что те блинчики, которые готовит его мама — все равно самые вкусные.
Шнурки от ботинок
Давно это было. Настолько давно, что и не помнит никто. Кроме сказочников. Они помнят — вот они и рассказали.
Жили-были на старом лугу у бурного ручья в свальной куче мусора: доска от почтового ящика, платок носовой рваный, да вязальная спица.
Лежали и думали — вот и жизнь закончилась, выбросили нас в кучу мусорную, приедет машина специальная и на свалку увезет, а мы даже моря не видали — не повезло нам совсем.
Платок рваный — ни на, что не годен.
Доска без ящика, что за доска? Да еще и носок по-острому надломлен, и дырка от сучка посередине. Никому не нужна такая доска.
А уж спица вязальная, которая подругу потеряла — та и вовсе бесполезная. Никто на одной спице ни шарфик не свяжет, ни варежку.
Лежали они в куче и грустили.
Бежал мимо Мышонок — вот и решили они его спросить.
Хочешь ты, Мышонок, Море посмотреть?
— Да, сказал Мышонок, да вот как до него добраться — никто не знает. Ногами не дойти, а крыльев у меня как у птицы — нет.
Пришел как то к ручью мальчик, вроде Егором звали.
Придумал он игрушку веселую водой брызгать.
Выпил как то сок из пластиковой бутылки, да и придумал — дырку в крышке проколоть.
По-разному можно такой игрушкой играть.
Можно друг за другом в догонялки — кто кого струйкой водяной заденет.
Можно против солнца брызгать — тогда в капельках солнце искрами цветными светится.
— Егор! — Закричал Мышонок. Ты брызгалку придумал. Из нее, если на солнце брызгать можно даже радугу посмотреть. Веселая игрушка.
— Может быть ты придумаешь — как нам Море посмотреть?
— А кто еще хочет Море увидеть? — Спросил Егор.
— Я — сказала доска от почтового ящика.
— И я сказала вязальная Спица.
— И я сказал носовой платок.
Егор подумал — подумал. И говорит.
— По отдельности никак вам моря не увидеть. Вам подружиться надо хорошо, и шнурки еще нужны от ботинок.
Удивились все — и Мышонок, и Спица, и Платок и Дощечка. Как такое возможно? Никак невозможно.
— Нет у нас шнурков — Загрустили Мышонок, Щепка и Спица.
Сел тогда Егор на траву, и стал из ботинок шнурки вытаскивать. Достал длинные они да крепкие.
Взял дощечку, воткнул в дырку от сучка Спицу вязальную, а к Спице платок привязал.
И получился у него настоящий Корабль. Хоть по ручьям, ему плавать, хоть по рекам хоть по морям.
— А мне как? — Спросил Егора Мышонок.
Егор сорвал подорожник, сложил в шапку-треуголку, и надел на голову Мышонку.
— А ты теперь Капитан. Командовать будешь, как Парус ставить, да курс выбирать.
— Я теперь Парус, который будет Ветер ловить? — Удивился старый носовой платок. Егор кивнул.
— Спица теперь — Мачта гибкая, да крепкая. Дощечка — Корпус, который ни в какой воде не утонет, а Мышонок — Капитан. Ему вперед смотреть, да Море искать.
— А далеко до моря плыть? — Спросили все разом — и Мышонок, и Дощечка, и Спица, и Платок.
— По ручью — до реки, а по реке до моря. — Егор посчитал что-то в уме — за две недели доплывете.
— А если мы все и Парус, и Корпус, и Мачта, и Капитан у нас есть — даже в треуголке, зачем там тогда твои шнурки?
— Это, чтобы по дороге вы все не перессорились — ответил Егор.
— Потому, что вместе — вы Корабль, даже с Капитаном в морской шляпе, а порознь — никому не нужный мусор, который скоро на свалку увезут. На свалке, уж вы Моря точно не увидите.
Взял он Корабль. Поставил на воду в ручье и сказал, чтобы Мышонок-Капитан до самого моря этим кораблем командовал.
Махал им рукой, до тех пор, пока они за поворотом не скрылись, и пошел домой.
Хотела его мама отругать, когда увидела, что у него ботинки без шнурков, но когда он рассказал, что из них он целый корабль построил — так и не решилась.
Если уж у Егора из шнурков корабли получаются, то, кто его знает, что у него получится из конструктора, который она ему на будущий день рождения купила, но пока так и не показывала.
Космические орешки
Сводила как то мама мальчика Егора в музей там, где ракеты, и скафандры. По стенам огромные фотографии с разными звездами и планетами. Посмотрел он кино про космонавтов, и захотелось ему самому на ракете полетать.
Хоть на Луну, хоть на Юпитер, а хоть и совсем в Крабовидную Туманность.
Пришли они домой. Мама Егора вкусным ужином накормила, и пошла работу делать какую недоделала, а его отправила спать.
Пришел Егор в спальню, а в космос все равно хочется.
Но, кто — же его такого маленького в настоящую ракету пустит?
Сидел. Думал и придумал — со снами договорится.
Когда чего-то очень хочется, они часто Егору помогали.
То лошадь ему снили, или то, что он в Тетрис у всех выиграл, а тут про космос. Дело серьезное.
Маленьким мальчикам одинаково, что во сне в космос летать, что наяву. Наяву вообще скучно, никаких особенных и чудесных радостей, а во сне таких можно чудесностей насмотреться — и за сто лет не рассказать.
Рассадил он сны по дивану и стал спрашивать, кто умеет ему космос снить.
Один сон нашелся. Только стал он ему про космическую подготовку рассказывать.
— Тебе, — Говорит Сон Егору — Придется и ракету сделать и скафандр и центр управления, чтобы он подтвердил, что ты в космос летал, а
