class="p1">— Доброе утро, — здороваюсь и даже немного улыбаюсь.
Он единственный из парней, кто ко мне не приставал, ну кроме еще двоих, чьих имен я не знаю.
— Доброе утро, — кивает он.
— Почему так мало сегодня людей? — решаю поинтересоваться.
— Так Сава же их на полигоне гоняет, — пожимает плечами.
Хотела узнать, что за Сава, но решила, что меньше знаю — крепче сплю.
— Гоняет? — раздается сзади голос Миши. — Нет, он сегодня решил их просто-напросто добить, — сверлит меня недобрым взглядом. — Вышел с утра весь такой разукрашенный и злой, и пошло-поехало. Интересно, из-за кого?
— Ты про его сломанный нос? — смеется Валид, а у меня от нехорошего предчувствия сердце сжимается. Они ведь не о нем?! — Какая прелесть. Я так давно к нему примерялся, и все никак, — продолжает Валид, не замечая моего состояния, зато Миша все прекрасно заметил, судя по еще более злому взгляду. — Пожать бы руку тому, кто его разукрасил. А то все он да он всем налево и направо раздает.
Прикусываю губу. Да уж.
Не глядя беру себе поесть и решаю ретироваться за дальний столик. Миша садится рядом.
— Чего тебе? — решаю отвадить его грубостью.
— Что там между вами случилось? — спрашивает он.
— Между нами? — делаю удивленное лицо.
— Ты не настолько глупа, — усмехается он, — Между тобой и Савой, — все-таки поясняет. — Чего он как маньяк улыбается и гоняет всех до седьмого пота?
— Ну откуда же мне знать, что там с вашим Савой случилось? И, судя по тому, что ты здесь, не всех он и гоняет, — намекаю на то, что он не на полигоне.
— Это ты его разукрасила? — спрашивает Миша напрямую, устав ходить вокруг да около.
Вот вроде мужик красивый, и высокий, и мускулистый, и все при нем. Да и на лицо смазливый, но ничего в груди не екает. Он подкатил, слава богу, только словесно и, получив от ворот поворот, сразу отвалил, что говорит и о наличии ума, ну в крайнем случае о наличии чувства самосохранения.
— Я многих тут разукрасила, всех уже и не упомню, — качаю я головой. Еда в горло не лезет. — Чего вы все как с цепи сорвавшиеся? — спрашиваю, хоть и знаю ответ.
Он немного опешивает от моего вопроса.
— Ну это… — задумчиво чешет затылок, — ты женщина, причем красивая, вот мы и…
— Что, вы до меня женщин красивых не видели?
— Нет, ну это… — он опять мнется, — я это… пойду.
Убегает. Вот тебе и красавица, от которой все бегут.
Не успевает улыбка расползтись по моему лицу, как у меня дыхание перехватывает. У входа стоит он. Ну, здесь мне вряд ли что-то угрожает.
Господи, о чем я думаю?
Тут замечаю того, кто пришел вместе с ним. Сашка стоит и смотрит на меня во все глаза.
— Кира, ты ли это? — восклицает он, радостно улыбаясь.
— Саша? — не могу поверить, что вот так встретила его.
Едва успеваю встать, как меня уже сжимают в медвежьих объятиях.
— Сколько лет, сколько зим! — радуется Саша.
Он служил под началом моего деда, когда тот еще не был генералом. Совсем молодой, сразу после детдома. Мы подружились как-то сразу.
Он, как старший брат, всегда меня опекал. А потом деда повысили, нас перевели, Сашу тоже.
В самом начале мы еще списывались, но расстояние делает свое дело. Мы стали реже звонить, потом писать, так и потеряли друг друга.
Как же все-таки приятно вот так встретиться!
В момент, когда Сашка поставил меня наконец на пол, встречаюсь с почерневшим взглядом.
Ничего хорошего он мне не сулит. Так почему же мне хочется улыбаться?!
Глава 5
Сава
Когда мой друг кинулся обнимать Малышку, у меня в глазах потемнело от ярости.
А как она восхищенно окидывает его взглядом! Вот стерва.
— Господи, Сашка, как же ты вымахал! — восклицает она, а мне хочется удавиться или ее удавить. И что еще за «Сашка»?
— Да, гля, какие мускулы, — этот придурок показывает ей свои бицепсы, крутясь так и эдак. — Все потом и кровью.
Именно о ней я подумал, когда Малышка протянула руку и дотронулась до его руки. Сжимаю кулаки, чтобы сдержать себя и не врезать другу в нос.
— Ты возмужал, такой красавчик, — мне показалось или в ее голосе проскользнуло ехидство?
— Я бы сказал, что ты выросла, но ты все такая же, — выдает этот смертник, окинув ее взглядом. Мне хочется проткнуть ему чем-нибудь глаза. — Ох, — сгибается он, получив от моей Малышки под дых, — а рука все такая же тяжелая, — мычит.
По мне, так мало, я бы еще наподдал.
— Пойдем к нам, — предлагает он, обнимая Киру за плечи.
Какого черта он к ней так прижался? И эта тоже хороша: всех спроваживала, а этому позволяет себя под подмышку засовывать.
Делаю шаг к нему.
— Ох, — Сашка снова сгибается, но уже от моего удара. «За что?» — кричат его глаза.
Киваю в сторону Малышки, которая ошивается вокруг него, бросая на меня недовольные взгляды. А у «Сашки» поднимаются брови от удивления.
«Серьезно»? — спрашивает он опять только глазами.
«Не трогай ее», — требую я, тоже взглядом.
— Я в порядке, — сипло выдает он наконец и отходит от Малышки Киры.
Та удивленно смотрит на него, не понимая причины смены его поведения. Потом переводит подозрительный взгляд на меня. А я что? А я ничего.
— Ладно, ты, наверное, занята, — говорит друг, пытаясь спровадить Киру.
Она вначале отрицательно качает головой, но потом переводит взгляд на меня и согласно кивает.
Что бы это значило?
— Еще увидимся, — говорит она и тянет свои губехи к «Сашкиной» щеке. Тот, увидев мой взгляд, резко ее обнимает и отступает назад.
Глядя на то, как быстро она уходит, я могу точно сказать, что она идет в кабинет Виктора. Только вот Малышку ждет разочарование, ведь я его запер.
Усмехаюсь и встречаюсь с изумленным взглядом Александра.
— Сашка? — поднимаю я брови.
— Ты серьезно? — спрашивает он в ответ.
— Очень даже. Не трогай ее, не смотри на нее, не подходи к ней, — рекомендую я другу.
Мне абсолютно не понравились те ощущения, которые возникли, когда они обнимались, шутили и смеялись вместе.
— С чего вдруг? Мы практически выросли вместе, — возмущается он.
— Я не буду повторять, — бросаю я изумленному другу, направляясь к столу.
— Она хорошая, — говорит он, садясь напротив, — не обижай ее.
— Тебя это не касается, — почему-то злюсь.
— Сав, я ее еще мелкой знал, она не твоего уровня девушка, — настаивает он. — Снаружи может показаться, что она сильная, иногда даже стервозная, но это только видимость, — качает он
