и осталась сама собой.
***
Воины пришли в селение рано утром. Недовольные, усталые. Их было больше. Они были одеты в плотные кожаные доспехи. На боку у каждого висел длинный изогнутый меч. Кто-то нес лук и стрелы. Хотели они как всегда одного: разорить деревню, забрать всю еду, шкуры, более-менее ценный вещи и увести с собой тех, кто не будет сопротивляться. Остальных — убить. Не первое селение они так грабили.
Тосума сидел на пороге дома и курил трубку. Его семья покинула селение еще вчера вечером. За эту ночь его родные, как и остальные жители, смогут уйти на безопасное расстояние, на летние стоянки. Тосума же остался. Во-первых, сильнее болела нога, и он стал бы обузой для людей, спешащих спасти свои жизни. Во-вторых, кто-то должен был замести одни следы и оставить другие, сбив незваных гостей с толку.
Главный среди воинов подошел к Тосуме. Крикнул что-то на своем языке. Из всей слов было понятно только 'старик' и 'люди'. Но интонация подсказывала: он хотел знать, где все.
— Чего суетитесь, — вздохнул Тосума и вытряхнул трубку. — Да хоть охрипните, все равно же не скажу и не покажу.
Воин пытался понять его слова. Но не мог. Махал руками, мол, покажи куда ушли. Но Тосума только улыбался. Ему было не страшно. Давно уже не страшно. Он прожил жизнь долгую и насыщенную. Теперь и помирать не жалко. Тосума провел рукой по поясу, нащупал деревянную фигурку медведя. В памяти тут же возникло знакомое лицо. 'Не бойся умирать'.
— Я и не боюсь!
Воин вытащил свой меч из ножен, взвесил на руке, видимо, стараясь напугать. Но Тосума только хмыкнул в ответ. Воин разозлился. Удар его был точен.
Умирать было больно, но не страшно. Последнее, что увидел Тосума, прежде чем закрыть глаза — как воины, пыхтя, стали пробираться через лес, следуя по ложном пути.
— Вставай! — Кто-то будил его, нагло и настойчиво. — Вставай, а то все проспишь!
Кто-то с очень знакомым голосом. Тосума открыл глаза и улыбнулся.
— Привет, сестренка. Я уже умер или нет еще?
— Вот глупый, — Райси хихикнула. — Пошли, тебя ждут все.
Тосума встал, хотел отряхнуться и замер, удивленно разглядывая себя. Он снова был молодым. Сколько ему сейчас? Лет семнадцать? А его сестра по-прежнему девчонка, и лиса все так же крутится у ее ног.
— Удивлен? — Райси была довольна. — Добро пожаловать в новый дом.
— Это Нижний Мир? — Тосума огляделся.
Вокруг были знакомые места. Знакомая поляна в лесу, где любили собираться молодые люди, знакомые домики за деревьями. Знакомые голоса.
— Ну, почти. — Райси пошла вперед, зовя брата за собой. — Хотя и так его тоже можно назвать.
Они вышли в селение. Оно было много больше, чем в их детстве. Жилищ стало больше, но свой дом Тосума узнал сразу. Откинув шкуру на входе, из жилища вышла молодая нивха. Их мама не изменилась, осталась такой же красивой, как и в день смерти. Юноша не выдержал, побежал к ней.
— Здравствуй, — мама обняла его, взъерошила волосы. — Ты мой храбрый воин.
Отец подошел к ним, обнял, и Райси скакала рядом. Солнце согревало мир, и было легко и спокойно на душе. Ведь здесь не было смерти, и не было место страху.
Сноски:
1. Улитки в мифологии народа — символ связи с миром духов. Их изображение наносилось на ритуальные предметы.
2. Ваты — металлические мелкие подвески. Пришивались по подолу халата (для украшения и отпугивания злых духов) и на внутреннюю его часть. На женском халате спрятанные подвески указывали на количество братьев женщины.
3. Сарана — сибирская красная лилия, Lilium tenuifolium; желтая лилия, Lilium martagon
4. Милки — зловредные великаны в мифологии народа.
5. Пучка — местное название белокопытника
6. Девятка — одно из чисел женщин-шаманов
7. Инау — стружка с коры деревьев, обычно имеет вид вьющихся локонов. Красится краской из ягод, используется в ритуалах для очищения места.
8. Лягушки и ящерицы считаются проводниками шаманов в мир духов.
Произношение имен: рАйси Ирда тосУма
