за спиной Тосумы зашуршала, захрустели ветки. Парень прислушался. Кто это мог быть? Медведь или лесные духи? Вцепившись в нож, юноша сделал несколько неуверенных шагов в сторону, развернулся, надеясь, что это лишь ветер гуляет в кронах деревьев. Позади и правда никого не оказалось, но опасность таилась под ногами молодого воина. В темноте он и не заметил, как подошел к оврагу. Обзору мешали и поваленные ветки и высокая густая трава. Сделав еще несколько шагов, озираясь по сторонам, Тосума вдруг понял, что правая нога больше не находит опоры. Он хотел вцепиться в ближайшую ветку, но руки лишь схватили воздух. Приглушенно вскрикнув, юноша кубарем скатился вниз по довольно крутому склону. Нож он потерял где-то по дороге, но не это было главное. При падении левая нога запуталась в траве, дернулась, и сейчас пульсировала острой болью, не позволяя встать. Тосума лежал на земле и ругал сам себя. За то, что не догадался про погоду, за то, что не взял розжига для костра, за то, что начал паниковать в лесу. Вот и лежи теперь, с больной ногой, в темноте и без оружия. Парень попытался встать, но ногу прошила такая боль, что он оставил все попытки хоть немного сдвинуться с места. Кричать тоже было бесполезно. Если парни из селения и следили за ним, то не так долго. Тосума лег на землю и попытался расслабиться. Может это поможет, и боль утихнет?
Сколько он так лежал, юноша не знал. Темнота сгущалась, и создавалось впечатление, что весь лес сейчас кружит вокруг него. Словно все опасности темноты хотели поймать именно его. Тосума начинал паниковать. Липкий противный страх всколыхнулся на дне души и пополз вверх, к самому сердцу. Давно уже парню не было так жутко. Давно, с момента, когда он ловил жаб в своем родном доме. Но тогда он победил свой страх. И сегодня победит. Правда, пока получилось очень плохо. Тосума чувствовал, как дрожат пальцы. От холода или страха? За каждым деревом ему мерещились милки с холодными глазами.
А потом он услышал шаги. Где-то совсем недалеко кто-то пробирался через лесную подстилку. Окрикнуть или не стоит? Кому это захотелось в лесу ночью гулять? Юноша прислушался, стараясь понять, откуда идет звук. И вдруг увидел свет. Крошечный огонек скользил меж деревьев, разгоняя темноту. Огонек был теплым, манящим, но Тосума все еще дрожал, зубы стучали, да и сил не было звать на помощь. Страх захватил его, связал и не давал выбраться из ночной ловушки.
Огонек приближался. Юноша уже представлял себе милка с фонарем из человеческого черепа, но из-за кустов выскочила лиса. Рыжая, небольшая, совсем юная, но с ясными зелеными глазами и мудростью во взгляде. Зверек внимательно посмотрел на юношу, а затем призывно тявкнул. Тосума невольно вздрогнул. Лисица кого-то звала, но вот вопрос: кого? В ответ на зов лисицы огонек за деревьями дрогнул и стал приближаться. Парень напрягся, одной рукой упираясь в землю, второй — нащупывая палку побольше. Вдруг к нему идет опасность. Но из-за деревьев, в шорохе листвы и треске веток, вышла Райси. Ее глаза стали раза в два больше и сияли, словно драгоценные камни. В руке она несла глиняный горшок, с многочисленными отверстиями в стенках. На дне горшка горел огонек. Свет его пробивался через отверстия, но и руки не жег, не доставал до веревки, служившей ручкой.
— Ну, наконец-то, — вскрикнула девочка и присела рядом с братом. Свой фонарик она поставила так, что бы осветить ноги юноши.
— Вот что тебя в лес то понесло? — Запричитала она, касаясь поврежденной ноги парня.
Боль от прикосновения заставила Тосуму выйти из ступора.
— Райси? Ты что тут делаешь? — Он смотрел на сестру как на духа из сказки шаманки Ирды.
— Тебя спасаю, что ж еще, — она ворчала больше для виду. — Ты мне все утро снился. Я все думала, что ж такое случится. А к вечеру — четко увидела, как ты упадешь. Думала, если сейчас же выйду, то успею предотвратить беду. Но не успела. Хорошо еще мы тебя почти сразу нашли.
— Мы? — Тосума глянул на лисицу. Зверек довольно щурился в свете горшка-фонарика.
— Ну да, это моя помощница, — Райси улыбнулась и попыталась расшевелить больную ногу. — Я ведь теперь почти шаманка. Ирда меня обучает. У меня уже спутник появился. Это здорово, ты даже не представляешь, сколько всего видят шаманы…
Она говорила и говорила, рассказывала о лесных дорогах, духах и Хозяевах. Тосума слушал, и казалось, засыпал. Вернее впадал в транс, от слов сестры. Да она уже и не говорила, а пела. И песня ее звучала словно колыбельная.
— Все, проснись! — Райси щелкнула брата по носу, и юноша вздрогнул, возвращаясь в реальность.
— Я чуть не уснул, — несколько удивленно пожаловался он сестре.
— Ну да, — она кивнула. — Иначе я бы тебе боль в ноге не перекрыла.
— Что? — Не понял Тосума.
— Вставай, — Райси хихикнула и, подхватив фонарик, отошла в сторону.
Тосума неуверенно пошевелил ногой. И как ни странно, но боли не почувствовал. Что бы ни сделала его сестра, но он теперь мог идти.
— Как ты… — юноша поднялся на ноги и хотел продолжить вопрос, но сестра его опередила.
— Я заставила тебя забыть о боли через песню, — улыбнулась она, — только и всего. Правда действует до первого сна. Но мы быстрее тебя вылечим. Пошли.
Райси больше ничего не объясняла, а ее брат решил запастись терпением и не отвлекаться на разговоры, а то и вторую ногу можно повредить.
Они шли к морю. Тосума это понял по горьковатому запаху водорослей, пробивающемуся сквозь запахи леса.
— Зачем тебя в лес понесло ночью? — Спросила его Райси, когда впереди заблестела водная гладь. Ветер стих, разогнав тучи и освободив луну из их плена, правда, ненадолго — темные облака уже маячили на горизонте.
Тосума рассказал про ракушки и его сестра громко фыркнула.
— Вот ведь глупость. Если бы я хотела обратить на себя внимание парня, я бы просто ему подарок сделала.
— Ты же знаешь, что это не по правилам, есть же традиции, — напомнил ей брат.
— Глупость это все, — Райси пожала плечами. — Даже у лесных духов все проще: если нравится, то надо просто об этом сказать.
Тосума задумался. Может его сестра и права. Ему и самому такие игры были не по душе. Глупая трата времени.
Они вышли из леса и Тосума тут же заметил слева огонь костра. И еще дальше — темную громаду Нерпичьего мыса.
— Почему мы именно сюда пришли? — Спросил он сестру.
— Так тут
