нас было ещё два дня, чтобы его выиграть. Стоило ли снова предлагать себя как крайний вариант?
Я вдруг поняла, что в глазах Марка выгляжу настоящей идиоткой. Ему и так было нелегко, а тут ещё едва знакомая девчонка заговорила о замужестве. Бестолковая. Помешавшаяся на любви. Придумывающая какие-то там истории про новый год и гору подарков… Хорошо, что я не подарила ему носки с медвежьими мордами.
Искр ждал меня в своем стойле, но я, выведя его, верхом не села.
— Побегай сегодня без меня, дружок.
И угостила любимца сухариком. Конь потерся о мое плечо и, взмахнув хвостом, пошел на луг, а я двинулась в сторону холмов, радуясь возможности подумать на свежем воздухе. Мысли катились пушистыми клубками, и чем дальше, тем быстрее шагали ноги. Под конец я уже бежала сломя голову, отчего-то боясь оглянуться, и остановилась только на вершине, чтобы выдохнуть печаль и подставить лицо свободному ветру.
Этот сон. Я видела его всего раз в два-три месяца. Любимый сон. Даже тот, где я летала в грозовых облаках, был не так хорош. Расскажи я Солнечному ещё и об этом — мужчина уж точно счел бы меня сумасшедшей… Подумать только, сны о близости! Стыдоба!
Я поглядела вдаль — будет буря. Черное небо и яркие зеленые луга, далекие горы, стеной окружившие долину, и огромное количество фиолетовых пионов на южном склоне. Место, которое мы звали царством цветов. Чуть дальше росли стройные розовые гладиолусы, следом вылезали по берегам озер пестрые ирисы и лилии. Моя прекрасная родина. Соврала ли я, сказав, что ради Атры пойду на всё? Отчасти. Даже ради красной земли я не смогла бы стать женой нелюбимого.
Топот копыт заставил резко обернуться, и сердце ушло в пятки: по лугу мчался Марк на своем прекрасном светлом жеребце. Я смотрела на мужчину, не отрывая глаз. Неужели он ко мне ехал? Нужно было взять себя в руки и не наговорить лишнего, поэтому когда он остановился возле, я только неуверенно улыбнулась. И тотчас вспыхнула от удовольствия — Солнечный протянул мне руку:
— Не хочешь прокатиться со мной?
Нет, это был ещё один сон, реальность не могла создавать подобное счастье. Но когда я схватилась за его пальцы, легко оказалась наверху и прижалась грудью к широкой горячей спине, стало ясно, что всё настоящее.
— Руки сюда, — сказал Марк, кладя мои ладони себе на талию, — и держись крепче.
Я обхватила его, склонилась и вдохнула запах растрепанных волос. О, боже… Какое сладкое, упоительное мгновение! Марк цокнул, и конь легко пошел рысью, а через несколько секунд рванул галопом. Мой Искр был мохноног и не слишком стремителен, но южный варб Солнечного определенно мчался наравне с ветром. Я не сразу приноровилась к движению двух сильных тел, но когда поняла, как сидеть, расслабилась и отдалась наслаждению.
В чудо происходящего не верилось. Мы летели птицами через луга, и цветочные поляны оставались позади размытыми бликами. Я прижималась к любимому мужчине и бедрами чувствовала его тепло. Вперед, без сожалений и лишних тревожных мыслей.
Когда мы въехали в рощу, Марк пустил коня рысью и через минуту перевел на шаг. Мы остановились у ручейка, и Солнечный, спрыгнув на траву, протянул руки. Глядя ему в глаза, я доверчиво свесилась и почувствовала, как крепко он держит меня, взяв за пояс. Тело было разгоряченным и легким, словно я бежала вместе с конем.
— Спасибо тебе за это, — тихо сказала я. — Самые счастливые мгновения в моей жизни.
Марк нахмурился, и я одернула себя. Опять за старое, Габриэль. Перестань на него давить! Я незаметно ущипнула себя за ногу, чтобы очнуться от грез.
— Доброе утро.
— Доброе, — хмыкнул он. — Сегодня никаких сюрпризов?
— Ты уже сделал.
— Просто хочется побыть здесь вдвоем. Наедине разговор идет лучше.
— Эм… да, — согласилась я, от удовольствия начиная пританцовывать. — Как спалось?
— Неплохо. Я вообще-то всегда крепко сплю — такая наследственность.
— А я могу ночью десять раз проснуться, и в детстве ходила во сне.
— Вслед за луной?
— Да, так говорят в Западном королевстве. А ты знаешь, что правитель Деверо тоже лунатик? — Марк покачал головой, и я продолжила: — У меня есть его книги. Он много лет изучал это явление и его связь с древней магией.
— В таком случае, ему противопоказано останавливаться у меня дома — непременно наступит на что-нибудь острое.
— Почему? — улыбнулась я.
— Бардак, — коротко ответил Солнечный.
— Ты не убираешься?
Он пожал плечами.
— В тех крыльях, где никто не живет, в том числе гостевых — нет. Зачем?
— Вещи валяются прямо на полу?
— Мой домашний старается, — усмехнулся Марк.
— Кто? — не поняла я.
— Шуршакал. Я пытался его выставить — лето на дворе, пусть ищет другое жилище. Но он попросил построить ему домик и уже потом выгонять. Всё руки не доходят.
Я представила его строящим теремок для карлика и широко улыбнулась.
— Удивительно, как он миновал барьеры?
— С твоим братом пробрался. В карете.
— Он не злой?
— Совершенно. Но наводит жуткий беспорядок. Говорит, что вещи перебирает на предмет плохой энергетики.
— Это правда? — рассмеялась я.
— Возможно. Мы ведь отдаем свои токи всему, что нас окружает.
— Ты действительно сделаешь ему жилище?
— Угу.
— А он не приведет собратьев? Говорят, где один шуршакал — там и десять, а где десять — будет сотня.
Марк поглядел на солнце.
— Он не такой, как остальные. Говорит, что не обидит человека, если человек не обидит его. Прогнать его в леса значит обречь на смерть. Карлики не привыкли жить своим трудом, но эта мелкая гадость будет у меня работать.
Я снова рассмеялась.
— Заставишь посуду мыть?
— И не только. Если он хочет остаться — должен будет принять мои условия. Я ему дом, а он мне помогает в моем. И не свиничает.
— Хорошая идея, — я склонилась и, приподняв, подол, поправила завязки туфли. — А животные? Котов, псов держите? Конечно, помимо
