наш Мост.
Квиет пригляделся. Едва угадываясь в тумане, что постоянно обволакивал узкую горловину Железные ворота, через которую с грохотом, разбрасывая мириады брызг, стремительно прорывался могучий Истр, и виднелся на огромных быках-опорах знаменитый мост Аполлодора Дамаскина. Восьмое чудо света. С обеих берегов Мост защищали четыре крепости-кастеллы. С левобережья поднимался столб дыма. Дым поднимался уже и с правого берега.
Здесь мне кажется пора сделать отступление и немного поподробнее рассказать об этом самом Мосте. Его построил Аполлодор, грек, родившийся в Дамаске и являвшийся инженером и главным архитектором Древнего Рима. А ещё этот Аполлодор был другом Траяна и часто сопровождал его в походах. Так вот, спроектированный и сооружённый им по приказу Траяна мост через Истр являлся поистине грандиозным сооружением и по праву считался самым большим мостом в то время. Это было действительно чудо. Настоящее чудо тогдашней инженерной мысли. И он вызывал восхищение у всех. А варвары так вообще считали, что его могли создать только боги!
– Оказывается… они уже и… и здесь, на нашем берегу! Сорока Цельзия не обманула… – забывшись, и уже размышляя вслух, произнёс Лузий, и услышав его реплику, дукс ничего не понял и переспросил:
– Ты о чём, префект? Какая сорока?
– А-а, да, я та-ак… – не стал пояснять Лузий. И тут же он добавил: – Значит они действительно прорвались уже и на наш берег. А какие они кастеллы взяли? Одна или две в их руках?
– Нет, пока что они взяли вроде бы лишь одну. Но наши продолжают биться отчаянно. Однако даки уже прорвались и на правый берег. Впрочем, их передовой отряд мы смогли остановить. И даже кажется его уже окружили. Но некоторые лазутчики докладывают: Децебал стягивает к Сармизегетусе все свои отряды. Со всего царства. И даже поговаривают, что к нему намерены присоединиться его союзники…
– Неужели выступят сарматы?
Дукс отрицательно покачал головой.
– С сарматами у Децебала сейчас не очень хорошие отношения…
– Ну а кто тогда? – переспросил Лузий.
– На этот раз это его союзники из северных племён (кельтских и праславянских). Так что скучать в ближайшее время нам не придётся…
Квиет в ответ хмыкнул:
– Да-а у-уж, мы теперь точно не будем скучать…Даки нас уже давно развлекают. А почему? Да потому, что слишком уж неспокойный у них оказался царь…
– Вот-вот!
Квиет переменился в лице:
– А всё-таки мне кажется очень стра-а-анным…
– Что? – переспросил дукс.
Лузий продолжил размышлять вслух:
– Децебал не какой-то там несмышлёный и горячий юнец, ведь так?
– Ну, да, – согласился дукс.
– И далеко он не сумасброд, а опытный вояка. Ведь верно?
– Ну с этим тоже не буду спорить! – вновь подтвердил своё согласие дукс.
– Так почему тогда он напал на Дробеты, но лишь частью, всего лишь одним отрядом, а остальные только готовятся вступить в схватку с нами, и ещё подходят к Сармизегетусе? А ведь первый удар должен быть не только неожиданным, но и чувствительным! Надо бить крепко. И бить наотмашь! Тем более для него же лучше до основания разрушить наш Мост. Это сразу бы затруднило наше наступление на Дакию, задержало бы его и дало бы дакам преимущество. Так что я сейчас Децебала совершенно не могу понять.
– Что-то значит задумал дакийский «лис»?
Квиет ничего не сказал в ответ.
* * *
Лузию уже казалось, что он разучился удивляться. Но нет! Бескрайние морские просторы с резвящимися и выпрыгивающими из воды дельфинами, громко кричавшие стаи наглых чаек и изумительная синева Срединного моря не могли не поразить его. С купцом Теренцием Квиетом Лузий попал в Рим. И вот тут по началу Лузий пришёл в полное смятение. Такого громадного города он ещё не видел. А тогда надо заметить в столице великой Римской империи уже проживало больше двух с половиной миллионов жителей! Это каждый четвёртый житель Италии в нём уже проживал. И это был самый большой город на Земле! Следующие за ним по размерам Александрия Египетская, Антиохия Сирийская, Сиань, Паталипутра и Селевкия-на-Тигре не дотягивали и до половины его жителей.
Лузию долго пришлось привыкать к этому колоссальному людскому муравейнику.
Позади, казалось бы, уже в далёком прошлом остались великая пустыня, Цирта, Срединное море и… К тому времени Лузий уже перестал быть подростком. Он возмужал. И ещё как возмужал! Он теперь многими качествами выделялся. И все стали обращать на него внимание. Потому что он сильно подрос, раздался в плечах и стал похож на атлета, на настоящего олимпионика.
Привлекали внимание и его тёмная кожа, и безупречное телосложение. И чувствовалась в нём недюжинная сила. Против него мало кто мог теперь в единоборстве устоять.
Купец Теренций Квиет это тоже отметил и сделал Лузия телохранителем. Один из вышедших в отставку старых легионеров стал у Лузия учителем фехтования и начал его обучать владению оружием. Лузий был усерден, да и в целом оказался способным учеником, и уже вскоре овладел оружием, как заправский легионер. Он был силён, ловок и прекрасно сложен. К несчастью для сына вождя, а теперь уже раба на это обращать внимание стал не только его непосредственный хозяин… Ещё нашлись посторонние глаза, которые стали постоянно засматриваться на Лузия. И они всегда горели призывным огнём.
Кто же это был, вы спросите?
Да дело всё в том, что уже вскоре положила глаз на Лузия и молодая супруга купца.
* * *
Если Теренций Квиет обратил внимание на Лузия из желания сделать его своим приближённым слугой и возможно телохранителем, то супруга купца захотела молодого раба использовать совсем по другому назначению…
Купец был старше её почти на сорок лет и мало приносил ей радости в постели, и молодая и похотливая его супруга сразу же после замужества начала ему изменять. И делала она это уже напропалую и можно сказать ничего не стесняясь.
И вот черёд дошёл и до Лузия…
В тот раз Теренций Квиет поехал за оливковым маслом в Массилию, бывшую греческую колонию, которая располагалась на южном побережье Лугдунской Галлии. Дорога была туда не близкой, и он пообещал вернуться только через месяц. Молодая супруга с радостью проводила старого муженька и тут же, как он переступил порог дома и скрылся из виду, начала усиленно обхаживать приглянувшегося ей негра раба. А надо заметить, что Теренций уже подозревал свою Аврелию в неверности и поручил именно Лузию проследить за ней. Так что Лузий-Мабуале оказался в непростом, и даже я бы сказал в очень щекотливом положении.
С одной стороны, он, войдя в доверие к хозяину, должен был отчитаться перед ним и рассказать, не изменяет ли ему жена, когда его нет дома, а с другой эта самая Аврелия уже не давала Лузию прохода. То он должен был ранним утром принести ей в постель завтрак, то обязан был помочь примерить только что приобретённую новую тунику,
