фиолетовый чемодан, и свои вещи. Она действительно в своем номере. И Громов этим решением прийти сюда, похоже, дал своей партнерше возможность продолжать лелеять ту самую надежду на совместное будущее.
* * *
Таню разбудил настойчивый стук в дверь. Она приподнялась и посмотрела на Евгения, что продолжал спать, уткнувшись лицом в подушку. Таня накинула халат на плечи и подошла к двери, но открывать не спешила.
– Да? – несмело и тихо спросила она, оглянувшись на Громова.
– Таня! – обратилась к ней Калинина, стоявшая в коридоре. – Женю не видела? Я стучала в его номер, но…
– Он спит, – не лгала Алексеева. – Он вчера ужасно устал, сама понимаешь. Я думала, что у нас сегодня выходной…
Алиса несколько секунд молчала.
– Выходной, – согласилась она. – И я хотела с ним прогуляться.
«Прогуляться? С Женей? Только вдвоем?» – Таня подозрительно нахмурила брови.
– А почему ты разговариваешь шепотом? – поинтересовалась Алиса, заставляя собеседницу зажмуриться от неловкости сложившейся ситуации.
– Стены здесь такие тонкие, – попыталась выкрутиться Таня, снова оглянувшись на партнера. – Боюсь разбудить Женю.
– А я бы очень хотела это сделать, – недовольно произнесла Калинина, бросив взгляд на соседнюю дверь в номер Громова. – Ладно, если вдруг увидишь его, передай, чтобы нашел меня.
– Конечно, – кивнула Татьяна, поймав себя на мысли, что её напрягает эта возможная прогулка Жени с Алисой. За последние дни Олимпийских Игр она настолько была погружена в их соревновательную часть, что взаимоотношения с кем-либо, кроме Жени, отошли на второй план. И сейчас, когда голову больше не занимали мысли о выступлениях, всё начинало возвращаться на свои места.
Алексеева подошла к постели и, откинув халат на небольшое кресло, вернулась под одеяло, положив голову на спину Громова в районе лопаток.
– Штирлиц ещё никогда не был так близок к провалу, – едва сдерживая смех, пробурчал в подушку Евгений, заставляя Таню отпрянуть от себя.
– Ты не спал? – разозлилась она. – Я бы не стала разговаривать с Алисой шепотом!
– А мне было интересно, – сквозь смех начал пояснять Громов, переворачиваясь на спину, – как ты выкрутишься. Почему не сказала, что я у тебя? Ты что, меня стесняешься?
– А с какой, собственно, стати, ты вообще явился в мой номер? – парировала Татьяна.
– А то, что ты так прижалась ко мне пару секунд назад, это проявление протеста против моего появления? – заинтересованно дернул бровью Евгений, по-кошачьи самодовольно улыбаясь.
– Да! – как можно решительнее ответила Таня, понимая, что это звучит ужасно глупо.
– Тебя никто не отпускал! – возразил Громов, хватая партнершу за талию, и потянул на себя. Однако такое прикосновение заставило Таню испытать боль, и она с трудом, но откинула от себя руку Евгения, всё же вставая с постели.
– Что-то не так?
– Не очень себя чувствую, – пояснила Таня, неловко накидывая халат.
* * *
Евгений возвращался в свой номер с очередного интервью, сославшись на то, что глупые вопросы канадских журналистов напрочь отбили у него аппетит. Татьяне пришлось обедать в компании Ксюши. И это обрадовало Исаеву, которой не терпелось многое обсудить с подругой, а вот Алексеева своих чувств понять не могла. После вчерашнего она чувствовала, будто они с Женей вновь вернулись на ту стадию, когда даже между собой отрицали своё истинное отношение друг к другу. Она боялась говорить о трещинах, полагая, что Громов станет винить себя и ещё больше отдалится. И боялась, что придется провести в больнице несколько дней. А Женя останется здесь, в Олимпийской Деревне, в которой все представительницы слабого пола смотрели на него с восхищением, многократно усилившимся после вчерашней победы.
Вопросы Ксении были настойчивыми и шли один за другим, автоматной очередью обрушиваясь на Татьяну и не оставляя шанса на спасение. Ей пришлось рассказать про плечо и, конечно, от вопросов про отношения с Громовым увильнуть не удалось.
Когда волонтеры сообщили, что за Таней приехала машина, Ксения крепко обняла подругу на прощание и услышала, как та застонала от боли. Алексеевой пришлось рассказать и про трещины в ребрах. Но для подруги выбрала ту версию, в которой это произошла во время проката. И то, что Ксения в это поверила, очень радовало.
* * *
Таня медленно открыла глаза. В них сразу ударил яркий утренний свет. Этот зимний день в Ванкувере обещал быть солнечным, и Тане стало жаль, что у нее не будет возможности прогуляться по городу. Крайне обидно иметь свободные от соревнований и тренировок дни, которые можно было бы посвятить новым впечатлениям, но не иметь при этом сил покинуть палату. Вчера вечером она пришла в себя после наркоза, и пообщалась с навестившим её Антоном. Сегодня же Таня надеялась увидеть Женю, но его не было. Сделав глубокий вдох и пытаясь успокоиться, чтобы не расстраиваться сильно, Таня ощутила, как в нос ударил сладкий цветочный запах.
Она повернула голову и обнаружила на прикроватной тумбочке большой букет красных роз. Бледные губы Тани растянулись в счастливой улыбке. У неё не оставалось сомнений в том, от кого были эти цветы. Она протянула здоровую руку к тумбочке и взяла с неё записку.
«Привет, Плюша. Антон запретил тревожить тебя вчера. И я разругался с ним по этому поводу. Похоже, мне стоит начинать учиться самостоятельно колоть себе блокады. Единственное, в чем мы сошлись, так это в том, что необходимо забрать у тебя телефон, чтобы ты отдыхала, а не пыталась ответить всем болельщикам. Но я всё же смог передать тебе букет через медсестру, как только он ушел…:)
Когда тебя увезли в клинику, Ксюша явилась ко мне в номер с миссией правосудия. Она вопила, что я – бесчувственная сволочь, потому что треснул тебе ребра и не испытываю раскаяния по этому поводу. Сначала я не понял, о чем идет речь. Но позже до меня дошло. И я захотел убить тебя. А потом сбился со счета, сколько раз ловил себя на этом желании за то недолгое время, что мы знакомы. Я знаю, что это произошло не во время проката. И могу понять, почему ты решила мне не говорить.
Ты была в моих руках столько раз, и я знал, что ты хрупкая, но не подозревал, что настолько.
Впредь обещаю быть аккуратнее…»
Татьяна счастливо улыбнулась, прикрывая глаза и давая себе насладиться ощущением тепла, разливающегося по телу. Она сильнее сжала в ладони листок бумаги и незаметно для себя вновь провалилась в сон.
Когда Таня открыла глаза, за окном уже темнело. Она проспала весь день. Измученный организм с большой жаждой набирался сил посредством сна. На кровати, в районе ног, Таня обнаружила очаровательного плюшевого котенка, а на полу – ещё три букета. И это было свидетельством того, что её навещали.
«Неужели вы не могли разбудить меня!» – мысленно сокрушалась Таня, с трудом поднимаясь с постели.
Прооперированное плечо отзывалось ноющей болью, а вот неприятных ощущений в ребрах не было. Похоже, хорошо сказались два дня постельного режима. Из трех букетов, в каждом из которых была записка, Татьяна в первую очередь выбрала тот, что был самым большим и вновь состоял из красных роз с крупными бутонами.
«Мы с Алисой попытались перебрать всё, что передали болельщики. Но игрушек оказалось слишком много. Разобрали лишь два пакета из девяти. Этот кот показался мне самым милым. Разрешаю тебе взять его. Со всем остальным поступим так же, как и в прошлый раз. Если ты не против, конечно. Мне уже звонили ребята. Они наперебой поздравляли нас и постоянно отнимали друг у друга телефон. Всё, что я понял, так это то, что девочки теперь мечтают быть красивыми, как «принцесса Таня», а все мальчики хотят быть сильными, как «дядя Женя». Не знаю, что обижает меня больше – то, что ты «принцесса», а я «дядя» вместо, казалось бы, более подходящего тебе в пару «принца», или то, что ты спала, когда я пришел.
Поправляйся скорее. Если я ещё раз схожу с Томасом за местными бургерами, то стану обладателем идеальной фигуры в форме шара…»
Татьяна засмеялась. Учитывая любовь Жени к физическим нагрузкам и быстрый обмен веществ, бургеров он мог есть сколько
