Тренировки продолжались на протяжении всего дня, и Мика постепенно, через ошибки и боль, начал понимать важность контроля над своим телом. Он усиленно работал над своей гибкостью, координацией и реакцией, стремясь не попасть под гнев учителя.
С каждой тренировкой недоверие Мики к незнакомцу начало постепенно рассеиваться. Он замечал, что за грубым и строгим лицом учителя скрывается искренняя приверженность искусству фехтования. Дед уверял, что Декстер вовсе не был бандитом, но был первым заместителем капитана гарнизона Богарта. Спустя три дня, когда Декстер уехал, Мика начал чувствовать в себе решимость, и желание продолжать, он даже немного привязался к учителю и перестал его призирать. Казалось, теперь целый месяц можно беззаботно ждать его следующего приезда. Но Мика совсем забыл, о своём маленьком секрете.
Враньё раскрылось с громким скандалом. Ох, что там началось! К благословению паладина Тиберия на теле Мики добавилось несколько благословений от деда, парочка от отца, и еще пусть и не сильные, но самые обидные благословения от матери. Только маленький Лефти пришел к брату, без чувств лежащему в своей кровати, и сочувственно положил голову ему на плечо. “Когда я стану героем — я за все тебя награжу” — пообещал Мика себе, впервые в своем брате он увидел не маленького недоумка, а маленького доброго человека.
На следующее утро, весь в боевой раскраске, Мика без лишних напоминаний бегом отправился в избушку Агаты. Страха перед домом и самой ведьмой уже не было, он спрятался глубоко за страх перед своими старшими родственниками. Мика бесцеремонно уселся на скамью, где он сидел неделю назад.
— Ой! — вскрикнула Софья, увидев гостя.
Мика впервые услышал ее голос, он был очень необычный, ни низкий, ни высокий, но какой-то приторно-мягкий, при этом скорее приятный, чем отталкивающий.
— Что с тобой случилось? — спросила девочка.
— Упал, — совершенно очевидно соврал Мика.
— А мы тебя заждались, маленький герой, — сказала Агата и, не подумав встать с постели. — Кажется, вчера мы все узнали, что ты маленький врунишка.
— Я не врал…
— Мне всё равно, можешь не приходить. Твой дурак-дед всё равно мне заплатит. А если нет, то твой отец, мягкий, как коровье…
— Довольно! — закричал на ведьму Мика. — Я готов приступать.
— Приступай, — спокойно ответила Агата на истерику мальчика и отвернулась к стене.
И они приступили. Мика никогда бы не подумал, что писать и читать — очень сложное занятие, требующее колоссального терпения и постоянные тренировки. Однако он оказался довольно способным учеником, так что через месяц он смог написать свое имя, а еще через два ему доверили чернила и бумагу. Порой, Агата отсутствовала, и уроки Софья проводила без присмотра матери. Она, к удивлению ученика, оказалась вовсе не жабой и дочерью ведьмы, она была очень умной и застенчивой девочкой. Мика почтительно держал дистанцию и все всех устраивало.
Пришла зима. В родной деревне заметно похолодало, иногда даже падал снег, но его жизнь никогда не была особо долгой. Мика слышал от деда, что там, в Диких Землях, куда герои отправляются на борьбу со злом, снег лежит несколько месяцев и бывает глубиной в человеческий рост.
Сыновья деревенского старосты Расти повадились брать Мику с собой на разные гуляния. В течение короткого времени они превратились из бывших обидчиков в верных товарищей. Снова и снова они собирались вместе, чтобы мирно ловить рыбу в речушке или смело закидывать дом вредного монаха навозом. Но иногда их фантазии уносили их далеко от деревни, и они отправлялись на поиски золота в ближайшие пещеры. Мике нравилось проводить время со своими новыми друзьями, и вскоре к ним присоединились еще ребята, которые были менее сообразительными, но зато более бравыми и крепкими. С каждым новым приключением мальчики становились все дружнее. Они делили секреты и смеялись до слез. Ребята видели в Мике будущего героя, избранного, а он, в свою очередь, ощущал себя полноправным членом этой банды. Такая дружба продолжалась всю зиму, и не думала останавливаться.
Года нещадно летели. Мика активно прогрессировал в своих уроках чтения у Софьи, приобретая все больше знаний и расширяя свой словарный запас. Он уже без труда писал небольшие предложения и приступил к изучению истории королевства. Несколько раз он ездил с отцом в Богарт и помогал с бумагами. Он также оттачивал свои навыки фехтования на тренировках с Декстером, который стал ему почти другом, все реже и реже он получал от него наставления, и все чаще принимал похвалы. К третьему году обучения они перешли к практике с копьем.
Для всей семьи стало большим сюрпризом, когда Лефти неожиданно начал стремительно расти и превзошел Мику в росте, хотя ему всего девять лет. Этот вызвало смешанные чувства у Мики. С одной стороны, он гордился своим младшим братом, с другой стороны, он почувствовал некую ревность, поскольку раньше он был малышом, а теперь кто малыш?
На этот вопрос внезапно ответила мама Мики, которая после долгого перерыва родила двойню. Это событие немного оттянуло внимание от старшего сына.
Одним чрезвычайно жарким днем, в честь одиннадцатого дня рождения Мики, ему подарили кожаную пращу. Мика был вне себя от радости и нетерпения, и не задержался дома, поскольку с появлением новых брата и сестры в их доме стало тесновато. Он знал, что его друзья всегда найдут, чем его можно развлечь.
Когда Мика прибыл к обычному месту встречи, его товарищи уже ждали его там. Они сразу подхватили его настроение и поздравили, по-братски похлопав по спине. С улыбками на лицах, они решили отправиться к реке, месту, где они проводили много времени вместе.
Подойдя к краю обрыва, за которым струились прохладные воды, они заметили Софью. Она сидела на берегу и мирно собирала блестящие камни из воды. Ее лицо сияло от счастья и спокойствия.
— Э-эй, жаба! — закричал один из мальчиков.
— Жаба! Жаба! — подхватили другие.
Софья медленно обернулась к ним. На лице не осталось ни следа от улыбки.
Ребята расхохотались.
— Ну же, давай с нами! — подтолкнул локтем Мику один из мальчиков.
— Квааа-кваа… — продолжили хором орать Софье с обрыва.
Мика стоял оцепенев. Он видел, как глаза девочки начинают блестеть от влаги, как ребята только набирают обороты.
Он стоял.
