Кабрильо прокашлялся.
— Итак, через двенадцать часов у нас будут необходимые доказательства, чтобы прижать русских к стенке. Да, тут не без риска, но если они думают, что можно раздавать оружие каждому мулле с мешком денег, то мы не можем сидеть на месте.
— Да-да, ты прав, — вздохнул Оверхольт. — Вы просто… берегите себя,ладно?
— За нас не беспокойся, дружище.
— Мне оставаться на линии?
— Куда слать деньги, ты знаешь, — ответил Хуан. — Конечно, если хочешь послушать детали миссии, ты можешь остаться…
— Понял.
Оверхольт отключился. Хуан обратился к собравшимся:
— Ладно, хватит резину тянуть. У кого-то еще остались вопросы?
— Насчет контейнеров, — заговорил Макс. — Мы будем сносить их с наступлением сумерек или дожидаться вашего возвращения с базы и делать это уже по пути? И что с краской и прочими маскировочными средствами?
Контейнеры, стоявшие на палубе «Орегона», были лишь пылью в глаза, очередной уловкой экипажа. Их можно было сложить и упрятать в один из трюмов корабля для изменения его внешнего очертания. Синяя же и зеленая краска, покрывающая корпус, была экологически чистым веществом, которое запросто смывалось из водных пушек, установленных в надстройке корабля. Под краской корпус носил покрытие из диковинной мешанины цветов, будто бы его несколько раз перекрашивали разные владельцы. На самом же деле это покрытие поглощало радиолокационное излучение, прямо как у стелс-истребителей.
Металлические пластины, установленные вокруг ключевых деталей корабля, служили той же цели. Обтекатели по бокам судна будут убраны. Две дымовые трубы будут демонтированы и заменены одной большой овальной трубой. Она также защищала основные обтекатели радиолокатора, на тот момент спрятанные внутри корабля. Не останавливаясь на достигнутом, экипаж зальет водой балластные цистерны, и судно будет выглядеть доверху нагруженным.
Вся работа по преобразованию корабля займет не меньше четырех часов и не даст ни одному матросу слоняться без дела. Зато в итоге «Норего» как в воду канет, а «Орегон» продолжит беззаботно бороздить воды залива под, как ни странно, иранским флагом — ведь именно здесь судно и было зарегистрировано.
Хуан на минуту задумался, взвешивая риски.
— Эрик, какая фаза луны сегодня?
— Только четверть, — ответил штурман и по совместительству метеоролог, — а по прогнозам, еще и облачный покров после полуночи.
— Тогда не будем ничего трогать до полуночи, — решил Кабрильо. — Мы вернемся к двум ночи. У нас будет два часа форы, но если что-то пойдет не так, мы запросто вернем все на место. Еще вопросы?
В ответ лишь покачивания головой и шелест бумаг.
— Встречаемся в буровой скважине в 23.00, проверим снаряжение перед отправкой. Запускаем подлодку никак не позже 23.45, а не то попадем в отлив. — Кабрильо поднялся на ноги, привлекая внимание собравшихся. — Хочу напомнить начальникам всех отделов, особенно наземных операций, — он остановил взгляд на Эдди Сэне и Франклине Линкольне, — никаких промахов. План у нас отличный. Придерживаемся его — и все пройдет как по маслу. Не хватало нам тут еще наемников, пойманных за кражу торпед.
— Ну вот, а я-то переехал из Детройта, чтобы убраться подальше от друзей-воров, — притворно запричитал Линк.
— Из огня… — усмехнулся Эдди.
— …да в иранскую тюрьму.
ГЛАВА 2
За годы работы в ЦРУ Хуан научился обходиться практически без сна. Основав «Корпорацию» и приобретя «Орегон», он развил навык настоящего моряка — засыпать и просыпаться по свистку. После собрания в конференц-зале Хуан вернулся к себе в роскошную каюту, больше смахивающую на квартиру на Манхэттене, снял костюм капитана Эстебана и завалился на кровать. Не успел он подумать о предстоящей им опасной операции, как уже уснул.
Без всяких будильников Кабрильо проснулся ровно за час до всеобщего собрания в буровой шахте. Снов он не видел.
Он доковылял до ванной, присел на стул из красного дерева, чтобы снять искусственную ногу, и запрыгнул в душ. Электростанции «Орегона» вырабатывали неимоверное количество электричества, благодаря чему водонагревательная система корабля обеспечивала минимальную задержку между включением крана и подачей воды. Кабрильо стоял под обжигающе горячим душем, склонив голову и наслаждаясь приятными брызгами. За свою жизнь он получил дюжину шрамов и отчетливо помнил историю каждого из них. Вот о чем он думал меньше всего, так это об ампутированной ноге.
Для большинства людей потеря конечности становится переломным моментом в жизни. Хуан не был исключением, однако после долгих месяцев восстановления почти не задумывался об этом. Его тело принимало протез за родную ногу, а мозг вовсе не замечал его. Как-то на физиотерапии Хуан сказал доктору Хаксли: «Я, может, и калека, но это не значит, что я неполноценен».
Повседневный протез был спроектирован как обычная человеческая нога, покрытая резиной цвета собственной кожи Хуана. У протеза была ступня с пальцами и даже ногти и волосы — зеркальное отражение уцелевшей ноги. Вытершись полотенцем, Хуан наконец сбрил надоедливую щетину и отправился к гардеробу, чтобы взять совсем иной протез.
Была на «Орегоне» секция, называемая «Волшебная лавка», управлял которой отмеченный наградами голливудский мастер спецэффектов Кевин Никсон. Именно он втайне разработал нечто, прозванное Хуаном «боевой ногой». Этот протез был очень необычен и больше походил на конечность Терминатора, нежели на обычную ногу. Созданная из титана и углево- локна, боевая нога версии 3.0 являлась настоящим арсеналом. В икре был спрятан 9-мм пистолет «Кел-Тек», здесь же хранился и идеально сбалансированный метательный нож. В ноге также имелись удавка, однозарядное 12-мм ружье, стреляющее прямо из пятки, ну и отдельное место для хранения необходимого Кабрильо снаряжения.
Хуан приставил протез к ноге и закрепил его ремнями. Теперь он был морально готов к операции.
Кабрильо основал «Корпорацию» по двум причинам. Разумеется, одной из них были деньги. Когда-то Хуан и мечтать не мог, что настолько преуспеет в этом плане. Любой из его команды мог хоть сейчас уйти на пенсию и спокойно жить на заработанные деньги, а сам Кабрильо мог купить небольшой карибский островок, если бы ему вдруг заблагорассудилось. Но вторая причина не позволяла Хуану покинуть пост, хотя Другой бы на его месте уже давно сдался. «Корпорация» была необходима миру, и он чувствовал всю невероятную ответственность, лежавшую на его плечах.
Только за последнюю пару лет команда «Орегона» остановила группировку пиратов, нападавших на суда с нелегальными иммигрантами из Японии на борту и эксплуатировавших их для работы на золотой шахте, а также подорвала планы экотеррористов, пытавшихся выпустить ураган крайне ядовитого газа на США.
Казалось, что стоит им устранить одну угрозу, как тут же возникало еще две, причем справиться с ними было под силу лишь «Корпорации». Злые силы свирепствовали по всему миру, а мировые державы были ограничены собственными нравственными принципами, преступив которые они потеряли бы статус великих. Команда «Норего» работала по моральному кодексу самого Кабрильо, и им плевать было на политиков, одержимых выборами и закрывающих глаза на творящиеся беспорядки.
