в пустоте, но и без него уже было понятно, что впереди – ровный, поросший осокой луг.
Андрей едва шагнул вперёд, как почва под ногой вдруг неожиданно дрогнула и начала проседать. Надо было отдать должное самому себе – после блуждания по ночному лесу со странными огоньками рефлексы Андрея отработали безукоризненно, отдёрнув ногу назад в ту же секунду. С громким «чвак» трясина отпустила несостоявшегося пленника.
Лёша остановился рядом.
– Болото, – резюмировал он, несколько раз ткнув палкой перед собой.
Кочки осоки слегка пружинили, а вот пространство между ними проглатывало воткнутый сук почти на всю длину. Было очевидно, что через несколько метров трясина станет бездонной.
Андрей, закончив вытирать ногу о траву, отошёл на пару метров в сторону и посветил на землю. В воздухе явственно ощущался запах сырости и лёгкого гниения.
– Болото, – согласился он. – Искать обход, похоже, бесполезно.
Света и Таня почти синхронно покачали головами. Сейчас, стоя в лунном свете друг возле друга, они выглядели точно служительницы храма Артемиды, древнегреческой богини Луны и охоты. Это было очень красиво.
– Классика жанра, – сказала Света. – Призрачные огни, заманивающие путников в ловушку. Как жаль: я только понадеялась, что впереди выход.
– По-моему, впереди очень большое болото, – ответил Андрей. – Кажется, оно называется Целау. Или не Целау?
Он вспомнил, как в прошлом учебном году делал реферат, посвящённый болотам Калининградской области. Всё-таки образование – удивительная вещь: никогда не знаешь, при каких обстоятельствах оно пригодится.
– Идти ночью через тряси-ину, – протянул Лёша, – по-моему, это очень плохая идея.
– Тогда придётся возвращаться в лес.
Таня прошла вперёд и остановилась, только когда почва начала слегка пружинить под ногами. Она подняла телефон над головой, чтобы свет фонарика прорвался как можно дальше.
– Кажется, это всё-таки не болото, а наша речка. Только заболоченная.
– Всё равно мы её не переплывём, – возразил Лёша.
– Я не в том смысле. Помните, куда она текла? Ну, то есть в какую сторону?
– Слева направо, – вспомнил Андрей.
– Значит, если мы пойдём по берегу направо, то куда-нибудь выйдем.
– Как минимум опять к дубу.
– Тоже хорошо.
– Или попадём в трясину, – на всякий случай предупредила Света.
* * *
В трясину они не попали. Прощупывая палками дорогу перед собой, шагая в лунном свете, друзья довольно быстро – минут за десять – выбрались к уже знакомому дубу на холме.
– А дальше мы пройдём? – спросила Таня.
Дальше, к сожалению, дороги не было – обогнув холм, речка скрывалась в зарослях очень густого непроходимого подлеска.
– Я хотел бы быть знойным латиноамериканским мачо, – сказал Лёша, вылезая обратно из кустов. – Тогда бы я носил с собою мачете, и эти заросли меня бы не остановили.
– Ну, значит, это судьба, – устало сказала Света, тоже поворачивая назад. Под её ногами что-то одновременно хрустело и хлюпало.
– Пойдёмте к дубу, – согласился Андрей.
Четверо друзей поднялись по склону холма, где их уже ждала ворона, сидящая на гранитном валуне. Освещённая луной птица казалась чем-то большим, чем просто лесной вороной. Андрей удивился: как же лунный свет может изменить всё вокруг! Серебристая светящаяся дорожка протянулась через реку, словно волшебный мост. Жаль, по нему не перейти на тот берег, где нет леса.
– Ничего, что мы тут опять разместимся? – спросила Света.
И ворона, громко каркнув, улетела, уступая место путникам.
– Надо же, костёр ещё жив, – отметил Андрей.
Действительно, под одной веткой тлели угольки, едва-едва заметные в ночи: казалось, будто кто-то спрятал горсть рубинов под обуглившимся суком.
– Нужно подбросить хвороста.
– Лёша, не ходи в лес один!
– И вдвоём тоже не надо! – резко сказала Таня. – Давайте не разделяться!
Друзья осторожно шагнули на опушку. Буквально за минуту, не углубляясь в лес ни на метр, они собрали охапку длинных веток, которых должно было хватить для небольшого костра.
– Что-то холодает, – поёжилась Света.
– Осень.
Подумав, Андрей снова вытащил несколько листов из тетради по математике. Лёша осторожно раздул огонь.
Костёр получился небольшой, но приятно греющий в этой холодной лунной ночи. Таким же согревающим оказался и чай.
– Хорошо, что ты тоже захватил термос, – сказала Таня Андрею.
– Сейчас бы ещё сосисок, – добавил Лёша.
На этот раз все четверо сидели не на камне: полосу «пенки» расстелили у его подножия, чтобы быть поближе к слабому пламени костра.
– Больше нету.
– Ладно. До утра доживём.
Андрею почему-то не понравилось слово «доживём» в контексте сегодняшнего лесного путешествия.
– Нас, наверное, уже потеряли, – сказал он.
– Ну, завтра утром начнут искать, – не очень уверенно произнесла Света. – Мои знают, куда мы пошли.
– Мои тоже, – согласился Лёша. – А завтра утром мы и сами выйдем.
– Надеюсь, – сказал Андрей. – Что-то мне не понравились эти странные огни, которые завели нас в болото.
– Мне они тоже как-то не понравились, – согласилась Таня.
– В болото мы больше не полезем, – решил Лёша. – И в ночной лес тоже не пойдём. Мы будем сидеть здесь, подкидывать ветки в костёр и ждать утра.
Андрей вздохнул.
– А утром мои родители оторвут мне голову за то, что я пошёл в лес, соврав, что поехал на море. И потом меня из дома будут выпускать только в школу.
– А моим будет всё равно, – зло сказала Таня. – Не пришла домой – ну и что?
Андрей сочувственно посмотрел на девушку: судя по всему, она перед поездкой опять поссорилась с мамой. Интересно, кому хуже – ему или Тане? Вытащив из кармана телефон (Сети всё так же не было), он написал сообщение: «Мама, мы с друзьями в лесу у посёлка Междуречье. Заблудились, сидим у дуба на холме, жжём костёр». Собравшись с духом, он нажал кнопку «отправить». Вот интересно, почему в школе приходится нервничать из-за одних проблем, когда в жизни его ждут совершенно другие сложности? Почему с него спрашивают интегралы, когда более полезным было бы умение договориться с собственными родителями или пригласить Таню на прогулку? Нет, он не против школы, но здесь точно есть какой-то подвох, как тогда, час назад, с призрачными огоньками.
Костёр негромко потрескивал. Все четверо молчали, погрузившись в отупляющую дремоту, когда невозможно спать, сидя на узкой полоске «пенки», и невозможно бодрствовать, вымотавшись в блужданиях по ночному лесу. Лёша, клюющий носом, время от времени поправлял прутиком костёр.
Таня, вздохнув, положила голову Андрею на плечо и тут же уснула. Или сделала вид, что уснула. Андрей замер, чтобы не разбудить её. Ему удалось как-то упереть подбородок в колени и обрести устойчивость, но задремать самому, с Таней на плече, никак не удавалось.
Луна медленно-медленно продвигалась по небосводу. Поднявшись над кронами деревьев, она стала меньше и ярче. Эта яркость была обманчивой:
