–М-м… тоже не сказал бы. Вера в отсутствие бога…
–Можете не продолжать. Она тоже вера. Это тривиально. Следовательно, вы агностик?
–Ну… наверное.
–Прекрасно. Чтобы сознавать, что на свете есть и всегда останутся истины, недоступные человеческому разуму, нужно иметь какое-никакое мужество. А чтобы продолжать жить с этим пониманием, нужно еще большее мужество, которое не у всех есть, а уверовать в божественное для них невозможно, психотип не тот, вот и остается поджидать баржу, чтобы разбить о нее голову… Не дергайтесь! С вашим, без сомнения глубоким, внутренним миром мы разберемся немного позже. Сейчас меня интересует…
–А скажите,– вдруг перебил молодой человек,– это вы были вороной? Ну, той, что гонялась за чайкой?
–И чайкой был тоже я,– ответил собеседник.– Знаете, что такое ворона? Та же чайка, только в переводе Гоблина. Вам не смешно? Мне смешно. Думать люди, конечно, не умеют, но их афоризмы порой неплохи. Кстати, я попросил бы вас не перебивать меня. Итак, вопрос чисто для проформы: причина вашего намерения прервать свое существование? Надеюсь, дело не в изменившей вам девушке?
–Нет…
–Очень хорошо. Хотя немного жаль: вэтом мире осталось так мало романтиков! И не в неоплатных долгах?
–Нет…
–Совсем хорошо. Значит, кое в чем вы уже не слабак. Впрочем, многие ваши знакомые не примут это во внимание. Все равно скажут: хлюпик, ничтожество. И забудут вас. Не пугает?
–Нет.
–Вероятно, дело в общей неудовлетворенности жизнью?
–Ну, можно и так сказать…
–Так и скажу. Приспособиться пробовали?
–Разумеется.
–О результатах не спрашиваю. Карьера не задалась?
–Знаете, а идите вы!..– вспылил молодой человек.
Незнакомец в униформе ангела расхохотался.
–Могу пойти,– весело сказал он.– Могу полететь. А могу просто исчезнуть, и вы останетесь один на один с вашими проблемами. Хотите? Ну скажите мне: «Черный ворон, я не твой»,– и сигайте. Баржа пройдет под вами примерно через шесть с половиной минут… Нет, я одного не понимаю! Ему предлагают надежду на совсем иную жизнь, ему только что перевернули вверх дном все убогие представления в его бестолковой голове, перед ним могут раскрыться такие горизонты, о которых он за скудостью фантазии и мечтать не мог,– а он воротит нос! Пф! Что меня всегда удручало, так это человеческая психология. Не желаете показаться смешным, жалким, зависимым, так ведь? А вам не все равно за шесть-то минут до смерти? Вон она, баржа, видна уже. Ждать недолго.
–Свинство это – читать чужие мысли,– пробормотал молодой человек, с ненавистью глядя на незнакомца. А мысли были, и не только перечисленные собеседником. Кто он вообще такой, откуда взялся? Галлюцинация? Гм, вряд ли… Если ангел, то фальшивый. Да и не бывает никаких ангелов, ни фальшивых, ни настоящих. Дьявол? Та же фигня: дьявола тоже нет… Кто он?
–Я читаю мысли?– возмутился незнакомец.– По-моему, вы уж слишком возомнили о себе. Зачем мне читать ваши мысли, когда я и так их знаю? Никакого резона нет их читать. У людей вообще не мысли, а мыслишки. Полуфабрикаты и отбросы. Зачем бы я задавал вам вопросы, если бы рылся в мусоре? Я, например, не знаю, как вас зовут. Может, представитесь?– Поглядев на свинцовую воду Москвы-реки у себя под ногами, он добавил:– Напоследок…
–Василий,– с явственным отвращением процедил молодой человек.
–Рудра,– в свою очередь представился незнакомец и даже слегка наклонил голову, причем нимб вокруг нее успел за это короткое время растаять бесследно.– Профессия: ну, скажем упрощенно, бог. Подробности – со временем. Служебная обязанность: надзор за этой планетой. Хобби: изучение человеческих экземпляров. Не всех подряд, естественно. Вы, например, мне интересны… пока. Итак, продолжим. Верно ли я понял, что ваша неудовлетворенность жизнью проистекает не от вашего скромного места в человеческой иерархии, а, так сказать, вообще?.. Ну хоть кивните… Та-ак. Значит, у вас философская неудовлетворенность. Забавно… Знавал я в былые времена одного такого, соотечественники прозвали его Плачущим философом. Толковый был парень, диалектику выдумал, а это не каждому дано, и мог бы стать еще толковее, если бы меньше плакал и темнил… Ну, темнил – ладно… а плакать-то зачем? Не понимаю. Между нами говоря, и философствовать-то ему было совершенно незачем, как и вам. Много вы нафилософствуете, толком не зная мира, в котором живете, а? Я вас спрашиваю!– Василий молчал. Но если бы даже он попытался возразить, незнакомец, назвавшийся Рудрой, не дал бы ему и рта раскрыть.– Ну что вы можете знать?– бушевал он.– Физику этого мира? Не смешите. Люди никогда не познают ее до конца. Ваши теоретики не в состоянии просто представить себе то, что они насчитали в своих моделях, а ведь они только начали подбираться к таким безднам, перед которыми иной раз пасую даже я! Может, вы убеждены, что знаете людей? Тоже смешно: даже я не всегда могу предсказать, чего от них ждать. Только в общих чертах… Ну а вы? Набрали в свое очень серое вещество малую толику информации, сделали скоропалительные выводы и решили, что вы слишком хороши для этого мира?
–Может быть,– зло бросил Василий.
Поражало его только одно: то, что он вовсе не удивляется беседе с этим типом, ангел он там, дьявол или бог. Как он сказал – Рудра?.. Э, стоп! Рудра! Кажется, об этом Рудре что-то когда-то было читано…
Точно! Древнеиндийский бог сил природы, причем бог грозный, родившийся из земли в виде языка пламени… можно себе представить, каков был тот язык – как у взорвавшейся нефтяной платформы, наверное… Людей вроде не любил, а губил, всячески безобразил, предпочитая, чтобы его боялись, а не обожали. Потом… потом вроде смягчился, стал называться Шивой, обзавелся обширной паствой…
–А почему у вас только две руки?– спросил Василий, впервые за время беседы проявив к чему-то неподдельный интерес.
–А сколько бы вам хотелось?– огрызнулся Рудра.– Шесть? Шесть рук плюс две ноги – будет восемь. Паук. Когда я разговариваю с человеком, не желая его напугать, я не арахнид, а человек. Ну что ты будешь делать! Один раз пошутил на сельском празднике – так дураки вообразили себе, что я и впрямь шестирукий… Нет никакого Шивы, Василий, уж мне-то вы можете поверить. ИВишну нет, и Брахмы, и Иеговы. Вицлипуцли – и того нет… Я один. Вы не возражаете, если я приму привычный мне вид?
–Пожалуйста, пожалуйста,– пробормотал Василий.
О барже он уже забыл, как и о своем намерении. Любопытство – наверное, самая великая сила на свете, только не все это понимают.
Крылья исчезли, белоснежный балахон растаял, черная фигура опустилась ниже. Теперь назвавшийся Рудрой незнакомец вновь стал выглядеть как человек и уже не сидел на перилах моста и не висел над ними, а стоял в трех шагах от Василия, грубо копируя его позу.
–Униформа,– ткнул он пальцем себе в грудь, вероятно, имея в виду не только одежду, но и свой телесный облик.– Упрощенный вариант. Некоторые думают, что Рудре полагается еще лук с черными стрелами, но это от невежества. Зачем мне лук? Если уж пугать современных людей, то хотя бы огнеметом… Впрочем, к делу! Верно ли я понял, что вы не верите в бессмертие души?
