а у нас могут отчислить. Просто отпусти меня сегодня. Я обещаю, я решу этот вопрос.
Лея нежно обвила его руками, вдыхая на прощание его запах.
– Позвонишь мне сегодня?
Меркулов кивнул и быстро вышел, почти выбежал, ибо его воля висела на тоненьком волоске, вот-вот готовом оборваться.
* * *
Зам. начальника Академии по работе с личным составом полковник Линвинчук разбирал скопившиеся на его столе рапорты, как в дверь постучали.
– Разрешите войти, товарищ полковник.
– Входите. А, курсант Меркулов! – узнал Алексея Литвинчук и предложил сесть. – Что, проблемы с учёбой?
– Никак нет, Андрей Ильич, все зачёты, экзамены сданы, практику прохожу согласно графику: нареканий, вроде, нет. Я – с просьбой.
– Говори.
– Нам часто приходится выступать в ночных клубах, начальник курса уже устал выписывать нам увольнительные. Возможно ли нам проживать не в общежитии Академии, а снимать жильё и приезжать к началу занятий, как студенты-заочники?
– Или как семейные, – вдруг сказал полковник и внимательно посмотрел на Меркулова. – Я так полагаю, дело тут не только в концертной деятельности… Я понял, курсант, подумаю и сообщу вашему начальнику курса.
– Разрешите идти?
– Да иди уже, Меркулов, иди.
"Ох, женщины-женщины! Самый стойкий пал…"
* * *
Новая квартира у театра была двухкомнатная. Отец специально купил двушку, чтобы не останавливаться в гостиницах, приезжая в Москву в гости или по делам.
В квартире пахло свежим ремонтом, она была светлая, просторная, в старом доме с большими потолками. Когда уставшая Лея пришла из театра, по квартире расхаживали грузчики, носили детали мебели, зеркала. Командовали Саша с Алексеем. Чтобы не быть затоптанной, она скрылась в ванной, набрала воды, добавила пены и отключилась. Очнулась, когда в дверь постучали:
– Лея, ты там ещё жива? – узнала она голос Алексея. – Выходи! Страшные дядьки давно ушли.
Она вышла и направилась на жужжащий звук шуруповёрта. Мужики собирали мебель слаженно, Турава любовалась двумя самыми любимыми мужчинами после отца.
– Ужинать будете?
Только сейчас они заметили её:
– О! Лисёнок из ванны вылез…
– Пойду приготовлю чего-нибудь.
Сырный суп и котлеты пахли так, что Саша с Алексеем сами пришли на кухню, даже звать не пришлось.
– Здесь спасают от голодной смерти? – спросил Меркулов, бросая нежный взгляд на Лею.
– Руки мойте.
За ужином Байер наблюдал за Леей и Алексеем. Они вели себя обычно, но когда находились в одной комнате, пространство вокруг начинало звенеть, одно что не искрило… "Во дают!" – удивлялся Саня, попадая в поле их взаимного притяжения.
– Спасибо, было очень вкусно! – поцеловал в лоб Лею Байер, хватаясь за телефон. – Да, я внимательно слушаю…
Поговорив, он стал спешно собираться.
– Саш, что-нибудь стряслось?!
Лея с озабоченным лицом провожала его в прихожей. Он обнял её за плечи и успокоил:
– Проблема у моего друга: у его девушки семья в аварию попала. Девушка в истерике. Это нормальная реакция человека, приеду – разберёмся. Я ж психолог, Лисёнок, привыкай!
Подошёл и встал рядом с Леей Меркулов.
– Лёш, прости, с мебелью закончить не получилось…
– Ну всё, я пропал! – пародируя Сергея Зверева, съехидничал Лёха так, что они с Леей покатились со смеху.
Пожимая ему руку, Байер заметил: левой рукой Меркулов приобнял Лею за талию, а она незаметно прислонилась к его плечу головой. Закрыв дверь за Сашей, они вернулись на кухню.
С мебелью Меркулов разобрался очень быстро. Лея сидела на кровати в спальне и любовалась на новенький шкаф-купе, на туалетный столик с зеркалом, на полочки для женских безделушек. Потом грустно посмотрела на часы: начало девятого. Сейчас Алексей соберётся и уйдёт. Он и правда прибрал инструменты и подошёл к ней. Мягко притянул к себе, погладил ладонью по щеке.
– Проводишь?
Лея вздохнула и кивнула головой. Она уже смирилась с его "внутренним распорядком". На пороге Лёха многозначительно посмотрел на Тураву. Впрочем, расстроенная, она этот взгляд так и не поняла.
Прихватив книжку, Лея залезла в кресло с ногами, завернувшись в плед. Глаза скользили по строчкам, но смысл терялся, ускользал: её мысли были далеко. Она вспоминала их историю с Меркуловым: невероятное знакомство, разборку Саши и Алексея на кухне, их с Леей болезненное прощание после "Щелкунчика", концерт группы Меркулова в клубе, их странный телефонный разговор, последние дни коротких нежных свиданий…
Вереницу дорогих воспоминаний прервал резкий звонок в дверь, от неожиданности она даже выронила книгу. Лея открыла дверь и ахнула: на пороге стоял Меркулов с огромным букетом роз и бутылкой шампанского.
– Ты не уехал?! – в глазах Леи были удивление и восторг.
– Я же обещал, что решу проблему… – усмехнулся Алексей.
Он снял куртку и ботинки, оставил цветы и шампанское на кухне и скрылся в ванной. На полочке нашёл полотенце: "О! Моё любимое: салатовое, с бабочками…" Обернувшись им, вышел. Алексей отыскал Лею на кухне: она уже позаботилась о цветах, они стояли в вазе, источая тонкий аромат. Подойдя к ней, заглянул в бездонные серо-голубые глаза, потом поднял её на руки и понёс в спальню…
Она лежала на руке Меркулова, слушая его дыхание. Он нежно гладил её по волосам, вдыхая запах кожи, наблюдая, как бисеринки пота проступают на шее и струйками скатываются вниз.
– Ты понимаешь, что я больше не смогу без тебя? – вдруг тихо сказала Лея, касаясь губами его кожи, распространяя полчища мурашек.
Вместо ответа он перевернул её на спину, навис над ней, глядя прямо в глаза.
– С ума сошла?! Кто тебя куда отпустит?! – нажимая на каждое слово, ответил Меркулов.
Лея запустила пальцы в его волосы и спросила:
– Лёш, скажи мне правду, почему ты ушёл тогда, после спектакля?
– Счёл, что недостоин тебя, – вздохнув, признался он, отводя взгляд в сторону.
Потом перевернулся на спину и заложил руку за голову.
– А сейчас?
– А сейчас мне пофиг на это!
Сказал и притянул Лею к себе, чтоб не отпускать до самого утра…
* * *
Два будильника сработали одновременно.
– Не хочу на работу, – вздохнув, пожаловалась Лея и скрылась с головой под одеялом.
Меркулов засмеялся, закатал её вместе с одеялом в большую трубу: получилась большая гусеница. Турава пыталась выбраться – куда там!
–Э! Отпусти меня!
– Может, тебе и правда не ходить на работу? – мечтательно произнёс Лёха. – Большим гусеницам не полагается работать, им рекомендуется спать до полудня и превращаться в бабочку.
– Нет, я уже передумала! – подала голос из недр одеяла Лея.
Меркулов осторожно развернул любимый "свёрток" и нежно поцеловал свою женщину:
– С добрым утром, мой ангел!
За завтраком Лея без угрызений совести позволила себе бутерброд с маслом и сыром: после прошедшей ночи калории можно
