Молчала, потупив глаза. Мальчишка перестал плавать, повиснув на бортике и с любопытством уставившись на меня. А я изумленно узнала в нем вчерашнего ученика, с которым мы играли в переглядки через стекло.
В этот момент из раздвигающихся стеклянных дверей белоснежной виллы показалась женщина. Красивая и высокая.
— Что тут происходит? — ее резкий тон мне сразу не понравился. Красивые губы дернулись, едва она окинула взглядом мой внешний вид.
— Ничего особенного, что стоило бы твоего внимания, — ответил мистер Торнхилл, но садовник опять вышел вперед.
— Воровку поймал, миссис Торнхилл. Всю гуаву оборвать хотела!
Женщина в ужасе прикрывает накрашенный рот рукой.
— Милый, немедленно вызови полицию!
— Подожди. Это всего лишь ребенок, — возразил он.
— С ума сошел? Так к нам все отребье лезть будет, если будешь слишком мягкотелым. Диего вызывай полицию, — обратилась к усатому садовнику. Тот поспешил было в дом, но мистер Торнхилл остановил его.
— Я сказал не нужно. Это все решаемо.
— Какой ужас…
Я не понимала ни слова, только чувствовала гнетущую атмосферу. Слово в слово мне потом намного позже перескажет Диего. Когда я начну понимать этот сложный язык.
Честно, я уже обреченно думала, что за кражу гуавы меня упекут в тюрьму, как со стороны улицы мы услышали отчаянный крик моей матери.
— Диана! Диана! Где ты, моя девочка? — с надрывом, болью в голосе. Раздирает душу, пронимает до костей.
— Это ты Диана? — спросил Торнхилл. Немного ошалев от происходящего, я робко кивнула, услышав из его уст свое имя.
Он сделал знак садовнику, и тот побежал к воротам. Через минуту вернулся вместе с моей матерью. Она подбежала ко мне, вся взволнованная и растрепанная. И я ее не узнала.
Во-первых, ее внешний вид. Она умудрилась где-то помыть волосы, зачесать их в длинную чопорную косу. На лице ни пылинки, ни грязинки. Вид намного ухоженней, чем раньше. Одежда чистая, хоть и все та же старая и сильно поношенная.
Во-вторых, ее поведение.
— Я так переживала за тебя! Думала потеряла навсегда! Ну куда ты делась, моя родная! — так искренне всплеснула руками, что я даже растерялась. Заметив в моем подоле гуаву, она деланно вскрикнула и ткнула пальцем в мой подол. — Украла?! Украла, мерзавка?! Да как ты посмела?!
Широко размахнувшись, отвесила мне приличную пощечину по лицу. Прижав ладошку к горящей коже, я стояла, всхлипывая. Ничего не понимала. За что? Ведь она сама сказала украсть гуаву!
— Что ты смотришь, окаянная?! Извиняйся, на колени падай перед этими сеньорами! — мать толкнула меня на колени, и я упала перед ними, окончательно разревевшись. Одной рукой по-прежнему удерживая вожделенные плоды в платье. На мою голову опять сыпались удары, один за другим.
— Перестаньте! Прекратите! — мистер Торнхилл схватил мою мать за руку, прекращая мою экзекуцию. Она тут же остановилась, принимаясь извиняться. На английском. Видимо, выучила.
Хозяин дома хмурился, приказал своей застывшей супруге и садовнику покинуть террасу, а мальчишке, которого назвал Алексом, показать мне сад. Сам стал переговариваться с моей матерью. Она все указывала на сорванную гуаву, много раз повторяла слово «джем». На часы указывала. Два часа на пальцах.
Это что же? Она джем ему хочет сделать из оборванных плодов? Я никак не могла сообразить что она вытворяет.
Рядом кашлянул мальчишка. Покосившись на него, я слегка обомлела. Какой же он был все-таки красивый! Вблизи еще лучше. Словно принц из сказки.
Серо-голубые глаза сильно выделялись на фоне загорелого лица и светлых волос чуть ниже ушей. Пушистые ресницы тоже были немного осветлены солнцем, но ему это очень шло. Он напоминал мне серфера из красочных почтовых открыток.
Алекс отвел меня вглубь сада, а я все поглядывала на пятнышко сарафана своей матери, удивляясь ее поведению.
Сын хозяина дома что-то спросил, но я не понимала. Молчала, глупо улыбаясь. Неожиданно он повысил голос, бросил мне что-то резкое, а потом и вовсе толкнул в грудь. Споткнувшись об корягу за пяткой, я полетела в траву, отпустив подол. Вся гуава рассыпалась вокруг меня. А этот несносный мальчишка вдруг начал поднимать плоды и швырять в меня, один за одним. Жесткая гуава больно ударяла в руки, колени, живот. Я закрылась от него руками, сжав зубы.
А он, швырнув последний плод, развернулся и убежал. Исчез за зарослями густо пахнущей плюмерии, оставив меня одну. Расстроенную и ничего не понимающую.
Так состоялось мое знакомство с Алексом Торнхиллом.
ГЛАВА 5
ДИАНА
С вечера пятницы все разъезжались по домам на выходные. Я любила эти дни, потому что в школе почти никого не оставалось, и никто меня не донимал. Я домой не ездила, да и дома у меня по-прежнему за восемнадцать лет так и не стало.
Место, где я жила с матерью летом, принадлежит Торнхиллам, и мне туда совсем не хочется возвращаться. Алекс давно живет один, и в том загородном особняке не появляется совсем. Я слышала, что они с Феллроузом живут в одном доме, даже на одном этаже. Лучшие друзья до гроба.
— Горилина! — ко мне спешила класснуха миссис Клерман.
Я все утро бегала по стадиону, а сейчас слонялась по территории школы, наслаждаясь погодой и не зная, чем себя занять.
— Да, миссис Клерман?
— Диана, я помню твое положение, — ее белые щеки чуть покрылись румянцем, когда она это произнесла. Да, все были в курсе, что я тут белая и нищая ворона. — Не уверена, что мое предложение уместно…
— Говорите, я слушаю, — поднажала я, когда она неловко замолчала.
— Я всего лишь хотела узнать, не нужна ли тебе подработка… на пару часов в день, если, конечно, у тебя найдется время…
— Подработка?
— Да. Извини, я помню наш с тобой разговор и твои обещания, но директор снова сделал замечание по поводу твоей формы и я…
— Конечно, миссис Клерман! — на самом деле я обрадовалась. — Я буду рада подработке. Это в школе?
— Да, но это нелегко. И работа весьма специфична…
— Что же это? — я удивленно подняла брови.
— Нужен помощник в конюшни. Обычно ученики сами ухаживают за своими лошадьми, но на это не всегда хватает времени в связи с загруженностью. А оба конюха и их помощник тоже не справляются, — затараторила учитель. — В общем они тебе будут очень рады. Оплата еженедельная.
— Здорово! Я согласна!
— Правда?
— Ну конечно! Спасибо за участие, миссис Клерман, и простите, что подвела. Я поменяю форму сразу же, как только появятся деньги! — от радости мне хотелось ее расцеловать.
Она тоже выглядела довольной.
