чудо мне досталось! Ее локоны оказались вовсе не искусственно завитыми. Влажные кудряшки цвета спелой пшеницы влажной россыпью упали на плечи, укрыли мои руки.
- Потому что ты моя. Я завершил охоту на тебя. Сегодня, - я провел языком по еще свежему следу от моего укуса.
Ее кожа покрылась пупырышками. Вряд ли от наслаждения – она зашипела от боли, словно кошка. Обхватив ладонью тонкую шею, повернул к себе другим боком. Ее близость сводила с ума, хотелось распластать ее на диване, и тут же овладеть. Но хватит ей на сегодня потрясений.
- Ты - моя волчица.
- Я не сказала "да".
Ее начало потряхивать. Кажется, только сейчас она стала понимать, что же произошло на самом деле. Я чувствовал, как наливалась ужасом каждая клеточка этого маленького, нежного тела.
- Я так тебе противен? – прокладывал я дорожку от уха и до ключицы.
- Нет, - всхлипнула она.
- Раяна, - с наслаждением покатал ее имя на языке. Я не приму твоего "нет".
- Просто я представляла на твоем месте другого…
- Вот как? – ревность огненной лавой разлилась во мне, заставляя застыть и затрепетать от злости каждый мускул. ДРУГОГО? Другого не будет!
Повинуясь древнему инстинкту, одним движением перевернулся и подмял ее под себя. Рывок – и летят прочь трикотажные штаны, рвется на куски моя же футболка. Привстал и рывком поставил ее на колени, на локти. Крепко сжал и раздвинул в стороны ягодицы. Девчонка тихо скулила, уткнувшись лицом в обивку дивана. Крупицы человеческих чувств протестующе вспыхивали в груди, но ярость ревнивого зверя затмила все вокруг.
Я заполнил ее одним рывком. Она вскрикнула, и ругаясь, прогнулась, отбрасывая на спину водопад волос. Именно грубое ругательство послужило мне оглушительной оплеухой. Волк еще гневно порыкивал, но я уже брал себя в руки. Я подождал, пока она перестанет хватать ртом воздух. Ее хотелось трахать сутками без перерыва. Моя… вся… Я наклонился к умопомрачительной шее и лизнул бьющуюся в агонии вену. Она вздрогнула, сжимая изнутри член так, что потемнело перед глазами, и я осторожно прикусил нежную кожу. Не смотря ни на что, она мне отвечает! Я мог бы подчинить ее волей альфы. Но совершенно позабыл об этом. Да и не надо это. Пусть она еще думает о другом, но хочет – именно меня. Поднял ее с локтей, прижав нежное тело к себе. Курчавая головка откинулась мне на плечо так, что лицо оказалось рядом с моим лицом. Ее рваное дыхание смешивалось с моим дыханием. Прости, девочка, что не справился с волком. Стоя позади нее на коленях, двинулся в ней медленно, жадно любуясь ее эмоциями, дрожащими ресницами и складочкой меж нахмуренных бровей. Губы искусаны в кровь, она все еще продолжала терзать их.
- Воолк, - выгнулась она со стоном
- Больно? – прошептал ей в губы
- Пожалуйста, - зарычала она , беснуясь в моих руках, и я сдался в последние секунды, со всей силы врываясь в ее пульсирующую тесноту.
Видеть ее лицо, дикий удивленно-одуревший взгляд было непередаваемо. Пусть женщина в ней думала еще о другом мужчине, ее же волчица приняла меня беспрекословно. Я смотрел, пока самого не накрыло так, что еле собрал себя через черт его знает сколько времени. Только пряный запах собственного семени, потекшего по ее ногам, привел меня в чувство.
- Ты - моя, - прикоснулся губами к уголку ее губ.
Нежное тело ответило мне мелкой дрожью. Голова ее едва дернулась в кивке.
- Твоя, - не то спросила, не то согласилась девчонка.
Не стал больше медлить ни минуты, встал с дивана и подхватил ее на руки. Всего несколько стремительных шагов по лестнице и мы оказались в ванной. Поставил ее на ноги и включил воду. Тихо зашелестел душ, роняя хрустальные капельки воды на наши тела, смывая с них пошлый запах секса. Мне хотелось верить, что она так льнула ко мне, потому что приняла меня, а не от бессилия.
Искупав ее, вытер полотенцем, только сейчас поняв, что так и не включил свет. Мне было достаточно сияния луны, заглядывавшей в крохотное окно под потолком. Подхватил на руки и отнес в постель, тут же устроившись рядом. Она лежала, повернувшись ко мне спиной. Сцепив зубы, решал, как быть – дать ей покой или притянуть к себе.
Но она вдруг повернулась и прильнула ко мне, спрятав лицо на моей груди. Волк мой довольно зарычал, а руки сами оплели ее, крепко прижав к себе.
- Как тебя зовут, волк?
- Джек, моя Раяна…
5. Мой Джек
Когда я услышала это имя, перед глазами заплясали черные мушки.
Джэк.
Мужчина, который разбил сердце маленькой девочки, жившей долгие годы в уродливой личине тролля. Мужчина, который превратил меня в моих же глазах в посмешище. Заставил долгие годы чувствовать себя полным ничтожеством. Отголоски тех ущербных чувств, время от времени накрывали меня, заставляя избегать общества близких мне людей и опуская вниз глаза. Чтобы никто не догадался. Чтобы никто не понял, как мне бывает горько и обидно.
Так уж получилось, что в далекие времена, когда драконы были столь могущественны, что могли превратить гору в груду камней, когда волки были столь сильны, что, не задумываясь, выступали против медведей, я оказалась не в то время и не в том месте. Я случайно выпила часть зелья, предназначавшегося моему брату Оцису. И тем самым разделила его страшную судьбу. Волей злой колдуньи мы были погребены в телах безобразных, но необыкновенно сильных троллей. Сколько сотен лет прошло с тех пор, я не знаю. Несмотря на могучий рост, в душе я оставалась маленькой девочкой.
И вот однажды я встретила ЕГО. Детское сердечко влюбленно забилось рядом со взрослым оборотнем со странным для нашего мира именем Джек. Сказать, что он не отвечал на мои чувства, ничего не сказать. Он шарахался от страшной тролльшы, так и не сумев рассмотреть в ней нежную, как цветок, девичью душу. Мои безответные страдания длились до тех пор, пока одна девушка и предназначенные для нее драконы не разрушили это проклятье.
Услужливое время за семь лет почти стерло из моей памяти лицо пренебрегшего детскими чувствами оборотня и морду его волка, скалившуюся тогда на меня от распиравшей его злобы. Проклятье было разрушено. А детская влюбленность со временем переросла в горькую обиду и невероятный стыд. Обидно, что моими чувствами, пусть и детскими,
