подумала она, – он бы ещё честь мне отдал.
***
– Пусси – не кэт!
– Конечно, Минка, – улыбнулась Лукерья.
В это время в Нью-Йоркском лифте:
– Скоро двери откроются…
– Да, близок всему конец.
– Покайтесь.
– Изыди.
Двери открылись и все «изыдели» из кабины лифта, достигшей тридцать второго этажа.
В это же время на другом краю вселенной в космическом корабле:
– У них там есть нечего, – сказал женский голос в вентиляции.
– Редиска, – ответил ей второй голос.
– Что?!
– Редиска, – повторил он, и в каюте какой-то девушки из вентиляции вылетела редиска с ботвой и упала прямо на стол.
Удивлённая девушка встала, заглянула в вентиляцию, но никого не увидела.
– Редиска, – снова повторил голос, и на стол упала ещё одна.
Девушка подняла её и начала разглядывать.
– Только помой сначала, грязную не ешь.
– Домовые завелись, что ли… – сказала она.
***
Когда Лукерья возвращалась из магазина, её поприветствовал петух:
– Hände hoch!25 Я Ужас!
– Мяу, – сказал козлёнок.
– Привет, – ответила Лукерья, но не вслух.
– Мы влю…
– Блины! Хочу блинов!
На самом деле она хотела совсем не блинов.
28
Виски с содовой
В свои тридцать… с небольшим хвостиком Лукерья никогда не пробовала виски.
– Нет у меня хвостика!
Заработав немного денег, она решила испробовать этот диковинный заморский напиток. На ужин она решила приготовить картофель с мясом.
На карте у неё было пятьсот с чем-то рублей, а в кошельке – сотня с мелочью. Мясо она решила взять не там, где обычно, а в «популярном» продуктовом магазине, куда её не приняли на работу, возможно, из-за слухов о её помешательстве.
К радости Лукерьи на полке оказалось мясо со скидкой за двести четыре рубля. Подойдя к кассе, она спросила у кассира:
– Какой у вас самый дешёвый виски?
Кассир предложила ей несколько вариантов. Лукерья выбрала самый дешёвый, за четыреста рублей.
В сумме с мясом оказалось шестьсот четыре рубля. Сто четыре она оплатила наличными, а пятьсот… не получилось почему-то оплатить картой через приложение.
– У вас есть интернет? – спросила она.
– Нет.
– Тогда я быстренько смотаюсь домой.
– Отложить это? – спросила кассир, имея в виду продукты.
– Да, отложите. Я скоро вернусь.
Решив дома свои проблемы с приложением, Лукерья вернулась и забрала свои покупки.
Чистый виски её ничем не удивил, разбавленный апельсиновым соком – тоже.
– Надо попробовать виски с содовой, – подумала она и решила приобрести колу.
***
– Почему от скотча голова не болит, а от пива болит? – подумала Лукерья на следующий день.
– Зна-чит так… – сказала комар. То есть комарка. Самка комара.
Лукерья улыбнулась.
29
Незадолго до увольнения
– Он уже кушать не может! – испугалась медсестра за какого-то пациента и позвала доктора Лукерью.
– Что тут у нас? – спросила доктор.
– Он говорит, что трава из пола растёт, и есть уже не может.
– Трава растёт из-под пола? – спросила его Лукерья.
Пациент, сидящий на кровати, скосил глаза и сказал:
– Растёт.
– И есть не можешь?
– Не могу.
– Ты давно не ел?
– Ага.
– Сколько?
Он не ответил.
– Христом хочешь стать?
Он снова не ответил.
– Та-а-а-а-ак, – сказала Лукерья медсестре, – этого не кормить один день. Посмотрим, что он скажет завтра. Если попросит – накормить.
Никто не обратил внимание на пару травинок, видневшихся из-под ножки кровати: их принёс на калошах другой больной, работавший сегодня в саду.
30
Кола с самогоном
Разогрев вечерком картошечку с мясом, Лукерья разбодяжила колу виски, попробовала и сделала вывод:
– Кола с самогоном.
– Ну, – ответил Компьютер.
***
На поисках металлического мусора Лукреций вертел лопату и так, и этак, жонглировал ей, как хотел.
– Писательские приёмчики, – пошутил Компьютер.
– Я не хочу быть писателем.
Найдя алюминиевую ложку, Лукреций кинул её в сумку, но промахнулся; подобрал и бросил ещё раз. Снова промахнувшись, он воскликнул:
– Да чтоб тебя!
– Да чтоб меня, – ответила ложка.
«А ни пройтись ли мне по колее, поискать?» – подумал Лукреций.
– В колею – и результата нет, – сказала יХовэ.
– Иду перпендикулярно колее за результатом, – улыбнулся Лукреций.
Найдя крышки от водки, он подумал:
– Старые и новые крышки от водки в одном и том же месте. Подозрительно…
– Я уже давно подозреваю, что тут одно и то же место, – сказала יХовэ.
– Кем ты хочешь быть – мужчиной или женщиной?
– Мужиком хочу.
– Ну, тогда сделаю тебя мужчиной. А то скажут, что я что-то не то с Богом сделала.
– А не пошла бы ты…
«На больных не обижаются», – снова попыталась успокоить себя Лукерья. Она считала, что יХовэ болен легионизмом, то есть в нём целый легион личностей. Она поставила себе цель – исцелить יХовэ, если это в её скромных силах.
– Как тебе имя «יХовэ́»?
Он не ответил.
***
Дома Лукерья чуть внимательней посмотрела на фотографию галактики Андромеды и удивилась:
– Похоже, что там два галактических диска. Ты тоже это видишь?
– Похоже, что да, – ответил יХовэ.
– Интересно…
***
– Представляешь, я и забыла, что я твоя жена, – сказала Лукерья יХовэ.
– Вроде всё правильно теперь, – подумал Автор. – Гармония.
– Ну, – ответил יХовэ.
31
Интересный вопрос
– «Космическая воронка, называемая галактикой Андромеды, мчалась к Земле со скоростью…» Нет там второго диска, мне показалось, – сказала Лукерья.
– Да, – ответила Ужас.
Лукерья перестала лечить יХовэ, уважая его право на отказ от медицинской помощи, но продолжила считать нездоровым его увлечение театральными представлениями.
***
– Лукерья – Автор? – задумался Автор. – Или она просто писательница? Я создал путаницу. Слишком многоэтажно. Освобожу хотя бы Лукреция от писанины. Три писателя в одной книге – многовато.
– Два искателя металлического мусора тоже многовато для одной книги, – сказала кошка. Затем она помолилась, сказала «аминь» и начала есть корм из своей миски.
***
– Чем же мне заниматься? – задумался Лукреций. Писательство не так сильно привлекало его, как некогда Антона. Ему нравилось шить на машинке, но он не хотел делать это своей профессией. Да и кто сказал, что обязательно должна быть профессия у человека? Лукреций с сомнением посмотрел на металлоискатель: он не особо рассчитывал, что тот его прокормит. Откровенно говоря, от писательства иногда ещё меньше толку.
– А может, пенсию по инвалидности себе оформить? – продолжил размышлять Лукреций. – Формально – у меня голоса, а следовательно – шизофрения.
Но мысль об уколах и больничном заточении остановила его.
***
– יХовэ́ – Бог? – спросили голоса. – Повинуйся.
– Нет, он Дьявол, как оказалось.
– Так и пиши. Как суч.
– Тот, который, без сомнения, острый?
– Ну ты вообще… театр каюк.
– Театр жив – ковид уже прошёл.
– Семечки.
